Евгений Горский - Некто Рвинский
– Вы кто? – взглянул он на меня. – Человек за кадром?
Я кивнул в ответ.
– Садитесь на стул вон там, чтобы никому не мешать. Когда я сделаю вот такой жест, – он поднёс раскрытую ладонь к уху, – скажете что-нибудь.
– Так, все готовы? Камера, мотор.
В комнату вбежал молодой человек в костюме и модных ботинках с острыми носками. Растерянно озираясь, он уселся в кресло и вытащил из пиджака плоскую бутылочку коньяка. Понюхал содержимое, продолжая в сомнениях рассматривать окружающую мебель.
Я заметил, как мужчина поднимает руку к голове и монотонно пробубнил.
– Быть или пить? Вот в чём вопрос.
Мужчина поднял вверх большой палец.
В номере настойчиво зазвонил телефон, и молодой человек нерешительно подошёл к нему.
– Алекс, когда вы вернёте кредит? – громко прозвучал голос в трубке.
Я снова увидел знакомый жест.
– Карма достанет везде, особенно, если это одноимённый банк.
Молодой человек расстроено бросил трубку и плюхнулся обратно в кресло. Снова достал коньяк и, после минутного размышления, уверенно сделал глоток.
Открылась входная дверь, и в комнату вбежала симпатичная женщина с разгневанным лицом. Молодой человек вскочил с кресла, испуганно глядя на неё.
– Алекс, где ты был вчера в пять часов вечера? – воскликнула она и с размаху ударила его по уху.
Молодой человек рухнул обратно в кресло, а женщина, потрясая кулачками, выбежала из комнаты.
– Удары судьбы всегда неожиданны, – изрёк я новую мудрость.
Молодой человек нервно полез за сигаретами и вытащил из пачки последнюю штуку. Закурил дрожащими руками. Достал бумажник и, перевернув, потряс в воздухе. Одинокая монетка упала на пол с глухим стуком. Молодой человек с досадой ударил кулаком по журнальному столику и выбросил бумажник в урну.
– Лёгкость бытия, порой, с трудом переносима, – невозмутимо сказал я.
Неожиданно, дверь распахнулась от удара ноги косматого монстра. Достойные представители этого племени вбежали в комнату, потрясая дубинами.
Молодой человек вскочил и от страха спрятался за кресло. Подобное препятствие, конечно, не могло сдержать великого монстра. Молодой человек был немедленно вытащен за шиворот и могучим ударом отправлен в глубокий нокаут, пережить, который оказалось лучше всего снова в кресле.
– Это он, – прохрипел монстр. – Я узнал его.
– Ты прав, как всегда, – отозвался другой. – Это Сивый Грюн – младший сын третьего дворника короля. Теперь он скажет нам, куда делись деньги.
Монстры схватили молодого человека под руки и поволокли из комнаты.
– Как часто мы принимаем решения неосознанно, думая, что сами выбираем путь, – важно произнёс я.
В комнату снова вбегает знакомая женщина.
– Алекс, где ты? – вопрошает она, заглядывая под кровать, в шкаф. Смотрит за шторами у окна. Взгляд упирается в валяющиеся у входных дверей мужские туфли.
– Алекс! – шепчет она.
Женщина прижимает обувь к груди, и по щекам обильно текут слёзы. Наконец, она бросает туфли в кресло и убегает.
– Всему своё время, – подвожу я итог.
– Стоп камера! – довольно кричит мужчина и, сняв шляпу, начинает обмахиваться ей, как веером. Подходит ко мне.
– Неплохо, – пожимает он руку. – Пока неизвестно, когда мы будем снимать новую сцену с подобным сопровождением, поэтому вам лучше ещё чем-то заняться.
Я вышел в коридор, где бегало множество разных персонажей, и какой-то мужчина сразу схватил меня за руку.
– Слушай, хочешь сыграть посла? У тебя, вроде, лицо умное.
Предложение, прямо скажем, было неожиданное, да и послом мне ещё быть не приходилось.
– Хорошая роль, интеллигентная, – продолжал убеждать меня упитанный мужчина с папкой в руках. – Человек заболел после нескольких дублей, и, теперь срочно ищем замену. А время, сам понимаешь, деньги. Соглашайся, не обидим.
– Но я не знаю текста, – неуверенно промямлил я.
– Ерунда, – махнул он рукой. – Относитесь к этому философски.
Мужчина вытащил из кармана скомканную бумагу и попробовал её разгладить.
– Держи, – отдал он мне измятый листок.
На бумаге было всего два предложения
– Приветствую тебя, мэтр Гарланда! Мой повелитель, Дрон пятый, шлёт тебе пламенный привет.
– И всё? – удивился я.
– Уверяю вас, что этого вполне достаточно, – заверил мужчина. – Как видите, ничего сложного.
В итоге, он меня всё-таки убедил.
Высокие сапоги-ботфорты были явно велики, а белые рейтузы в обтяжку оказались слишком узкими. На голове болтался нелепый колпак, периодически сползающий прямо на глаза. Поперечные полосы на груди суконного кафтана смутно вызывали знакомые ассоциации, однако, чёрный плащ с капюшоном увёл мои мысли в другом направлении.
Меня привели в огромный зал, где на гигантском троне восседал невероятно толстый человек. На плечах у него была наброшена звериная шкура, частично закрывающая объёмные ляжки, и золотая корона ярко блестела на голове. Лицо пересекала тёмная повязка, поэтому видеть он мог, только одним глазом.
Человек с аппетитом поглощал целую связку бананов, явно обладая ловкостью обезьяны в этом деле.
Вдоль стены выстроились в ряд могучие монстры с алебардами, на концах, которых торчали неизвестные черепа. В углу возвышалась сложная конструкция, чьё назначение мне довелось узнать немного позже.
На середину зала вышел высокий человек в треугольной шляпе и громко сказал.
– Посол повелителя нижней земли Дрона пятого!
Меня толкнули в спину, и, путаясь в складках длинного плаща, я направился к толстяку. Всё было нормально, пока я не наступил на банановую кожуру, любезно брошенную на пол к моим ногам. Тело рухнуло у подножия трона, а из головы сразу вылетели все слова.
Толстяк злобно смотрел на меня единственным глазом.
– Здравствуйте! – приветливо кивнул я.
Человек зловеще подмигнул мне.
– Приветствую, мэтр Гарланда! – наконец, вспомнил я. – Дрон пятый шлёт тебе пламенный привет.
Выражение лица толстяка резко изменилось. Обвисшие щёки затряслись, и он громко заорал, топая ногами.
– Ах ты, смерд! Дрон желает, чтобы я сгорел. А этого он не хочет, – показал он мне неприличный жест руками.
– Гы-гы-гы! – засмеялись монстры, стуча алебардами по каменному полу, и черепа стали весело лязгать зубами.
– Взять его! – крикнул толстяк. – Плетей ему хороших, чтоб запомнил наше гостеприимство.
С меня содрали плащ и стали выкручивать руки.
– Я посол! – удивлённо воскликнул я. – У меня иммунитет.
– Пошёл он, – засмеялся толстяк. – Вот наглец!
– Я посол, я посол!
– Иди, иди, – усмехнулся толстяк. – Пошёл он.
К моим ногам привязали верёвку и подвесили вниз головой на странном сооружении. Как оказалось, оно совмещало в себе дыбу, виселицу и прочие удовольствия жизни.
Меня стали методично бить крепкими плетьми. Монстры явно были мастерами своего дела, и даже лёгкие прикосновения вызывали ощущения весьма далёкие от щекотки.
– Эй, полегче! – орал я, извиваясь, как червяк.
Палачи, только усмехались в ответ, весело подмигивая мне. Толстяк ходил вокруг, переваливаясь с боку на бок, философски смотрел и лениво похлопывал в ладоши. Рядом раздавался дикий смех монстров.
Наконец, палачи утомились, и меня стащили вниз, оставив лежать на лавочке. Но не успел я отдохнуть, как был грубо поднят за шиворот, чтобы получить письмо от толстяка. Я должен был немедленно доставить его своему повелителю.
Меня посадили на осла и долго гоняли вокруг горстки деревьев, которые должны были изображать огромный лес. Вокруг кишели странные твари, как в комнате ужасов, пытаясь отобрать письмо в виде берестяной грамоты.
Снежные люди выпрыгивали из леса, а потом весьма настойчиво стремились ухватить меня за волосы. Несколько раз животное падало, вовремя споткнувшись о выставленное бревно, и, разумеется, я был вынужден разделить его судьбу.
Благополучно пережив все козни врагов, я прибыл к своему повелителю – худому мужчине с длинными седыми волосами и хищным носом. Похоже, Дрон пятый был не в духе. Прочитав послание, он разразился негодующими проклятиями и приказал всыпать плетей за добросовестный труд. На этот раз, меня не стали вешать вниз головой, а просто привязали к столбу, чем, признаться, немного порадовали.
Получив свою порцию благодарностей, я расслаблялся на надувном матрасе в углу, когда ко мне подошёл незнакомый человек.
– Ну, что, ещё пару дублей и на сегодня хватит?
С теплотой взглянув на него, я в мягкой форме высказал своё пожелание об отставке, ввиду невозможности дальнейшего исполнения служебных обязанностей по состоянию здоровья.
После некоторых колебаний, просьба была удовлетворена. Я хотел душевно пожать руку господину с папкой, но его нигде не было видно. Наверное, пошёл искать нового посла.
