Андрей Левицкий - Змееныш

— Выходи! — хрипел он и надсадно кашлял, плюясь красными брызгами. — Кто на меня, а?!

Его никто не трогал, никого не осталось возле оси­новой рощицы, потревоженное болотце успокаивалась, рябь улеглась, жижа застыла. Тучи разошлись, выгляну­ла луна, свет отразился в неподвижной глянцево-черной глади.

Корыто умирал долго. Клыки кабана распороли жи­вот, когти псевдопса взрезали грудь — бандит валялся у болота, раскинув руки, тело уже холодело, а полные му­ки глаза еще смотрели в светлеющее небо.

2

Ворон, Чубатый, Хрен и Гоха, услышав про облаву, не мешкали ни секунды. Забыв про хабар, на который надеялись в этой ходке, они свернули от Армейских складов к западу, миновали Дикие территории.

— Шумят, что Змееныш идет к северу, — пыхтел Чубатый довольно. Его огромный рюкзак стучал по по­яснице при каждом шаге — шли быстро. Большой тем­ный чуб закрывал левый глаз сталкера. — А мы, выхо­дит, наперерез ему...

— Значицца, так выходит, — соглашался Ворон. Почему его так назвали — никто уже и не помнил. Был он светлой масти, почти пепельный блондин, и ни во внешности, ни в одежде не имелось ничего мрачного, зловещего, да хотя бы даже черного — обычная защит­ной окраски куртка, брезентовые штаны и рыжие бо­тинки с высокими берцами.

— Слышь, парни, — низкорослый коротконогий Гоха едва поспевал за остальными. — Слышь, а как мы его поймаем-то? Вдруг он куда свернул или там засел в засаде, или в схроне где остался, или вообще обратно пошел? Ворон, ты почему думаешь, что Змееныш нас именно там ждать будет, куда ты указал?

Хрен хлопнул Гоху по бритому кумполу.

— Ты не только сам мелкий, у тебя и мозги мел­кие, — приятным баритоном сказал он. — Командира слушать надо было.

— Ах ты хрен моржовый! — взвился Гоха. — Да я тя счас в труху покрошу!

Хрен лишь ухмыльнулся в ответ.

— Тихо! — прикрикнул Ворон. — Для тупых и для Гохи в третий раз повторяю: слышали, как стреляли но­чью в чаще за Янтарем, наутро патруль из лагеря науч-ников нашел там трех мертвых бандитов. Мутанты их потоптали. Усек?

— Так чего решили, что это он? — не врубался Гоха, почти бегом догоняя товарищей. Длинноногие напар­ники шли быстро, торопясь наперерез ста тысячам ино­странных валютных единиц.

Хрен опять ухмыльнулся.

— Не, Ворон, ну скажи, мат мозг у человека? Не томи приятеля, поясни, а то мысль у Гохи больше моз­га — не помещается в голове, вот и сообразить не может.

— Ну, блин, я таки щас тебя урою! — подпрыгнул Гоха.

— Да тихо вы! — опять прикрикнул Ворон. Он при­вык к постоянным перепалкам напарников и реагиро­вал так, для порядка. — Гоха, что тебе неясно?

— Так, может, бандиты под гон попали? — Гоха уже начинал задыхаться.

Хрен заржал, к нему присоединился Чубатый. Во­рон вздохнул.

— Выброса-то не было, Гоха, откуда гон? Неоткуда ему взяться. Мутантов поднял Змееныш. Он с ними дружит, вот они по дружбе и затоптали для него тех бан­дитов. Видать, хотели бандиты его пристрелить и наши денежки заграбастать, а оно вон как вышло...

Некоторое время сталкеры молча шли вдоль огоро­женных старых складов. Поверх забора протянулась ко­лючая проволока, давно проржавевшая, за ним торчали крыши строений. В одном месте бетонный блок рас­крошился, и сквозь решетку арматуры виднелась ветка старой узкоколейки.

Гоха все никак не мог поймать ускользающую мысль, но наконец поймал и озаботился:

— Э, а на нас он мутантов не пустит? Напарникам не приходило это в голову, и они

дружно возмутились.

— Дурак ты, Гоха! Нас же четверо, и все при ство­лах, балда.

— Ну так и что... — начат Гоха и замолчал, когда слева между холмами показаюя заброшенный завод.

— Немного остаюсь, — заметил Чубатый.

— Вперед! — поддержал его Хрен.

— Давайте чуток передохнем, — взмолился Гоха. — Я вам не паровоз так мчаться.

Ворон переглянулся с Хреном и смилостивился:

— Лады, десять минут перекур.

Гоха, скинув рюкзак, сел в траву, прислонился спи­ной к дереву и вытянул гудящие ноги.

— Ох, устат. Ну вы кони! Так бежать...

Хрен засмеялся, присаживаясь рядом. Чубатый рюк­зак снял, но садиться не стал — прикурил сигарету и, по­вернувшись к компании спиной, уставился на ограж­дающую завод бетонную стену. Ворон расставил ноги, наклонившись, уперся ладонями в колени, начат глубо­ко и ровно дышать, считая на выдохе: два... четыре...

Придя в себя, Гоха покрутил головой.

— Слушайте, одного не пойму: зачем вообще на Змееныша охотиться? Он же, говорят, талисман Зоны. Удачу приносит стажерам. И от мутантов их спасает. А?

Хмыкнул Хрен, остальные просто посмотрели на товарища.

— Эх, Гоха, — сказал наконец Чубатый. — И как тебя еще псевдоплоть не съела?

— А чё я такого сказат? — обиделся маленький сталкер.

— Да тебе и говорить не надо, и так видно, что ду­рак, — не выдержал Хрен.

— Погодь, дай разъясню, — остановил его Ворон. — Гоха, мы вообще-то при оружии, от мутантов сами спа­семся. Тебя Змееныш спасал хоть раз? Нет? Вот и меня тоже. И Хрена, и Чубатого. А столько бабок за всю жизнь не увидим, если одними артефактами промышлять бу­дем. Мы ж обычные сталкеры, не Слон, который может за чью-то голову сто кусков отвалить. Сечешь? Это ведь шанс, который ваше один-единственный раз в жизни бы­вает. Другого такого случая у тебя не будет ни-ког-да, — раздельно закончил он. И добавил: — Подъем!

Бодрой рысью они пустились между холмами даль­ше. Тропа упиралась в дорогу, за которой высилась ободранная стена, когда-то крашенная казенной желтой краской. Теперь краска облупилась, местами слезла со­всем, местами еше висела неряшливыми хлопьями. Вдоль стены росли акация и шиповник, среди листьев виднелись красные ягоды.

Из-за угла завода вывернул отряд — человек шесть-восемь. Сталкеры уже вышли на дорогу, отряд оказался за спиной — они бы и не заметили, может, да их оклик­нули.

— Кто?! — Ворон резко обернулся, вскидывая «ка­лаш». Чубатый с Гохой и Хреном последовали его при­меру. Отряд быстро приближался по дороге, шелестя травой и кустами, проросшими из трещин в асфальте.

— Освободи дорогу! — опять крикнул Заточка, шедший впереди вместе с Волей. Оба держали сталкеров под прицелом.

— Долговцы, — сказал Чубатый, поправляя лямки своего огромного рюкзака.

— Вижу, — огрызнулся Ворон. — С каких пор они тут распоряжаются? Это не их территория!

Хрен пожал плечами, осторожно расстегивая кобу­ру. Отряд группировки не выглядел миролюбиво, хотя явной агрессии не выказывал.

— Чего им надо? — пробормотал он.

— Не нравится мне этот, с рыбьими глазами, — по­ежился Гоха.

— Дорога одна на всех! — крикнул Ворон в ответ. Заточка переглянулся с капитаном Власовым, кото­рый, выйдя вперед, поравнялся с Волей.

— Соперники, — прошипел порученец. — Конку­ренты, обогнать хотят!

Власов, не изменившись в лице, достал пистолет.

— Куда идете, кто такие? — крикнул Заточка. Меж­ду ними и сталкерами осталось метров пятнадцать.

— Тебе какое дело? — откликнулся Ворон. — Мы свободные бродяги, куда хотим, туда идем.

— Точно за Змеенышем, — прищурившись, шепнул Заточка.

— Слышь, мужики, а если они тоже, того? — не­громко сказал Гоха. — Сейчас ведь обойдут нас, а Змее­ныш, может, рядом совсем... Они деньги себе заграба­стают, а нам хрен псевдособачий!

— Бегом! — велел Ворон. Развернувшись, четверо сталкеров припустили по дороге, Гоха бежал сзади, бы­стро перебирая короткими ножками.

— Стоять! — гаркнул Заточка, рванувшись следом. — Стоять, сказал!

Долговцы побежали — все, кроме Власова. Капитан поднял пистолет и вдавил спусковой крючок. Выстрел гулко раскатился по окрестностям, Гоха споткнулся, упал на асфальт, ткнулся в него лбом. Ворон и Чубатый оглянулись. Хрен, развернувшись, вскинул автомат. За­гремела очередь.

Долговцы попадали, кто-то откатился в кусты у за­бора, кто-то в канаву, идущую вдоль дороги, только Власов и Заточка остались стоять: первый расставил но­ги и вытянул руку с пистолетом, второй опустился на одно колено. Выстрел — и Хрен отшатнулся, упал на рюкзак, перекатившись набок, замер. Долговцы откры­ли огонь из укрытия, Чубатый с Вороном прыгнули в канаву.

Власов, слегка пригнувшись, отбежал к стене. За­точка лихорадочно перезаряжал автомат, его захлест­нула горячка боя. Ай да Власов, ай да сукин сын! Точ­но первый будет в погоне за мутантом! Первоначаль­ная неприязнь к капитану сменялась удивлением и своеобразным восхищением. Хоть и выглядел Власов снулой рыбой, а действовал быстро, уверенно и безжа­лостно.

Воля, переглянувшись с Шустрым, начал проби­раться вдоль кустов к залегшим в канаве сталкерам. Шу­стрый пополз по высокой траве в обход.