Мутация. Начало - Денис Леонидович Ранюк
Мысль набрать ванну питьевой водой, Ивану понравилась. Только перед этим нужно ее, как следует отдраить. Чем он и занялся, пока варились макароны.
Слил воду из кастрюли, вывалил туда банку тушенки и тщательно все перемешал. Получилось весьма недурственно. Не хуже, чем у Олега. Чтоб не тратить время тут же и позавтракал.
Олег проснулся часам к десяти. Выглядел он разбитым и не выспавшимся. Впрочем, он сам объяснил это тем, что полночи инвентаризировал запасы.
— Сегодня устроим выходной. — сообщил он. — Мы с тобой неплохо потрудились за прошедшую неделю. Продуктов теперь хватит надолго. Можем позволить себе небольшой расслабон. Тем более, ночью была неслабая такая перестрелка. Больше на войну похожая.
— Я ничего не слышал, — Иван нахмурился, попытавшись вспомнить хоть что-то. Но в памяти было пусто.
— Бывает от усталости, — кивнул Олег. — Ладно, если сегодня дадут электричество, можешь погонять в какую-нибудь игрушку на компьютере.
— Не дадут. Уже три дня не давали.
— Тогда больше времени останется на книги.
Олег ушел в комнату Олеси, а Иван последовал его совету и отправился в свою, намереваясь заставить себя что-нибудь почитать. Не то, чтобы он совсем не любил книги, скорее, ему не нравилось тратить на них время. Хотя, порой, отыскивались произведения, способные захватить его внимание.
Взял с полки книжку про нашествие зомби, но сразу сунул ее обратно. Зачем читать про придуманный кем-то апокалипсис, когда нечто подобное творится сейчас за окном. Лучше уж что-нибудь про времена, когда всего этого не было. Когда человек еще мог спокойно выйти на улицу и не драться насмерть за коробку макарон.
Не очень толстая книжка Рекса Стаута про детектива Ниро Вульфа вполне подойдет. Завалился в кровать, открыл, стал вчитываться. Сюжет постепенно увел мысли от страшного бытия. Книжка читалась легко.
Миновал обед. Иван разогрел макарон, которые все-таки слиплись. Поел.
Собирался позвать Олега, но судя по ровным голосам из комнаты, Олеси, они о чем-то разговаривали. Ну и пускай. У них в последнее время было немного времени для простого спокойного общения.
Они вообще любили поболтать вечерами. Когда Иван впервые попал в этот дом, он долго не мог привыкнуть к тому, что два человека могут столько времени тратить на разговоры.
Ему было тринадцать, когда Олеся приехала за ним в детдом с оформленной опекой. Почему забрали Ивана, а не какого-нибудь карапуза с ясными глазками? Все просто: когда-то Олеся дружила с его матерью. Как это часто бывает, друзья разъехались, но сама дружба еще долго не рушилась. Олеся вышла за Олега, и они уехали в Североморск, к месту его службы. А мать Ивана осталась в Ленинграде, где нашла себе одного мужа, потом второго, третьего… Иван родился как раз от третьего, который пил и гулял, подобно первым двум. На сына он внимания не обращал, да и отцовство так и не признал. Хоть сходство было вполне очевидным.
Мать на отношениях не настаивала. Она пыталась растить Ивана в одиночку, но всякий раз отвлекалась от бремени материнства на собственные душевные нужды. Когда мальчику стукнуло восемь лет, мать умерла. Точнее, это ему говорили, что она умерла, потому что, на самом деле, ее зарезал очередной ухажер.
Короче, история столь же неприятная, сколь и банальная. Ваня попал в детский дом, где рос и развивался до того момента, когда его не навестила приятная женщина с теплым взглядом. Она представилась Олесей и долго рассказывала про мать. Не ту, которую он помнил, вечно забитую и пресмыкающуюся перед очередным хахалем. Олеся рассказала о совсем другом человеке. Веселом, влюбчивом, готовом всегда прийти на помощь. Ваня слушал, и не верил, что это про его мать. Но Олеся достала из сумки фотографии и память мальчика взорвалась фейерверком воспоминаний. Он, не отрываясь, смотрел на девушку с фотокарточки, так похожую на его маму. Он припоминал ее улыбку. Ее жесты.
В тот день он первый и последний раз заплакал при посторонних. Олеся плакала тоже. Дрожащей рукой он протянул ей тонкую стопку фотографий, но она сказала, что дарит их ему. Чтобы помнил женщину, которая его любила. Не могла не любить.
А потом она ушла. Но ненадолго. Спустя два месяца, она приехала вновь. На этот раз в сопровождении поджарого мужчины, по-военному коротко стриженного и со строгими глазами. Мужчина пристально посмотрел на Ваню, потом протянул руку и назвался Олегом. Просто, без фамилии и отчества, как это принято у взрослых. Ваня ответил на рукопожатие и тоже представился одним именем. При этом он смотрел строгому мужчине в глаза и взгляда не отводил.
— Ну что, Иван, собирай пожитки, — сказал Олег. — Поехали, покажем тебе твою новую комнату.
Иван помнил, как онемели его ноги, не желавшие подчиняться.
Олеся потрепала его по русым вихрам и оцепенение слетело. Он развернулся на пятках и помчался собираться. Много времени это не заняло. Иван взял только фотографии матери, а все остальное раздал Моцику и Пехе, с которыми водил какое-то подобие дружбы.
Так он и оказался в этой семье. Уже потом Олеся (он звал их только по именам и никак иначе) рассказала, что случайно узнала о его существовании. Мать скрывала сам факт его рождения от некогда лучшей подруги. Неизвестно почему. Может, не хотела осуждения от человека, чье мнение всегда было для нее важно. А может, как всегда, надеялась, что очередной мужчина, станет для нее «тем самым». Что он возьмется воспитывать и любить Ваню. И тогда она напишет подруге, что у нее все отлично и жизнь прекрасна. Она всегда была немножко инфантильной в вопросе надежды. Слишком сильно доверяла этому чувству.
Два счастливых года пролетели незаметно. Иван ходил в ближайшую школу, но предпочитал больше налегать на спорт. Физические данные выгодно выделяли его среди сверстников. Уже в пятнадцать лет он сдал на первый разряд по тяжелой атлетике и такой же по боевому самбо. Помимо всего прочего активно занимался плаваньем и проявил живой интерес к ремонту автомобилей. Благо у него был объект для постоянных тренировок в виде старых «жигулей» пятой модели. Машина досталась Олегу от отца, но сам он водить не любил. Поэтому легко отдал ее на растерзание Ивану.
Они с Олесей старались дать ему максимально
