Алекс Орлов - Наемник
К дону Эрнандо часто приезжали дяди Люции, братья ее матери.
Игнасио казался ей просто мешком. Он расспрашивал о Солейн и постоянно повторял, что тоже мог бы жить в городе, но не любит шума. Джовани и Маркус вели себя отстранение. Они приветствовали Люцию сдержанными кивками и провожали настороженными взглядами. Получив указания от дона Эрнандо, они уезжали.
Один лишь только Паскуале жег ее своими черными глазами и называл «любимой племянницей», при этом норовя обнять или взять за талию.
Дяди появлялись и снова уезжали, но в доме жили еще двое незнакомцев, которые были Люции очень интересны. Судя по тому, какими подозрительными взглядами охранники провожали этих гостей, их считали здесь чужаками.
Когда Люция спросила деда, что это за люди, дон Эрнандо нехотя сообщил, что это его партнеры, а дальнейшие расспросы пресек, предложив внучке пойти и покушать винограда. Тогда Люция решила познакомиться с гостями самостоятельно.
Она выяснила, что они живут в небольшом коттедже в глубине сада и однажды вечером нанесла им визит.
79
Чтобы незаметно добраться до гостевого коттеджа, необходимо было пройти мимо кустов, подстриженных как шахматные фигурки, и выбраться на посыпанную гранитной крошкой тропинку. После этого нужно было проскользнуть мимо поста охраны и уже потом спокойно идти к гостевому домику.
Люции казалось, что все у нее получилось гладко, однако в самый последний момент кто-то крепко схватил ее за локоть.
— Аи-яй! — вскрикнула Люция.
— Простите, мисс, если я сделал вам больно, но это чужаки, и от них можно ожидать чего угодно, — произнес человек, в котором Люция узнала Пепито.
Он был главным охранником дома Марсалесов. Казалось, Пепито никогда не спит и знает обо всем, что происходит в доме.
— Пока что все мои проблемы только от тебя, — с вызовом в голосе ответила девушка, и вырвавшись из рук Пепито, толкнула дверь коттеджа. Охранник пожал плечами и исчез в кустах — как будто его здесь и не было.
Входная дверь оказалась незаперта. Люция появилась в тот самый момент, когда Жак Рене разминался после холодного душа, а Удо Галлауз занимался приготовлением пищи.
Незваная гостья какое-то время стояла молча, ожидая, когда ее заметят.
— Это кто? — увидев Люцию, воскликнул Рене и прекратил свои упражнения.
— Не кто, а что, — по-своему поняв напарника, ответил Удо, — говядина в белом соусе с орехами, — прочитал он на пакете готового блюда и, щелкнув по нему пальцем, добавил: — Рекомендуется под красное вино и охлажденные фрукты. Говядина и фрукты — что за странная смесь.
— У нас гости, Удо, — пояснил Рене. Галлауз обернулся и, увидев Люцию, сказал:
— Карточная победа во сне — к появлению незнакомки.
— Это не незнакомка. Это внучка старика Эрнандо — Люция. Я не ошибся, мисс?
— Нет, — довольно улыбнулась девушка. Оба этих человека были ей симпатичны.
— Вы заблудились, мисс? — спросил Галлауз.
— Нет, я выяснила, где вы живете, и пришла к вам в гости, — сказала Люция.
— Большое вам за это спасибо, Люция, но у нас скучно. Мы только едим и спим, — улыбнулся Рене, однако его глаза остались колючими и холодными.
— Я сяду? — спросила девушка и, не дожидаясь разрешения, прошла к небольшому дивану. Закинув ногу на ногу, она придержала руками подол платья, но в этот момент на нее никто не смотрел.
«Сволочи», — промелькнуло в голове у Люции.
— Я пойду оденусь, а то как-то неловко перед дамой, — сказал Рене.
— Не нужно, так естественнее, и потом, я еще не видела, чтобы у человека было столько шрамов.
— Это он в детстве упал в колючий кустарник, — крикнул из кухни Галлауз, пристраивавший выбранные блюда в духовку. Через минуту он появился с бутылкой красного вина и тремя бокалами.
— Ваш дедушка к нам очень добр, — сказал он. — Снабжает лучшими продуктами и хорошим вином. Удо посмотрел на этикетку и прочитал: — «Жеман де Фьера». Приятный запах и вкус. И стоит, наверное, недешево. Ваш дедушка щедрый человек, — продолжил рассыпать комплименты Галлауз, но на его лице играла скрытая усмешка.
— Нет, — покачала головой Люция, — дедушка жмот, а это вино делают на фабрике, которая принадлежит моей маме. Его производят из фруктового порошка.
— Ну вот, мисс, вы разрушили такую красивую тайну, — вздохнул Удо и стал разливать вино.
Рене накинул халат и стал похож на готовящегося выйти на ринг боксера.
С кухни послышался писк зуммера. Это означало, что блюда уже готовы.
Удо снова убежал на кухню и возвратился с тремя тарелками, наполненными говядиной в белом соусе. Это была дешевая еда, однако пахла она очень вкусно.
— Надеюсь, никто не отравится, — сказал Рене и первым попробовал пищу. Люции стало любопытно, и она тоже попробовала, хотя мать строго-настрого запретила ей есть консервированные продукты.
«Я не для того держу целый штат поваров, чтобы ты питалась отбросами», — говорила она и заставляла Люцию есть только настоящее мясо, которое доставлялось из других миров и продавалось по астрономическим ценам.
— Чем обязаны вашему посещению, мисс? — спросил Рене, отодвигая уже опустошенную тарелку.
— Все вокруг надоели, хотелось пообщаться со свежими людьми, — пояснила она и еще раз положила ногу на ногу. На этот раз это было замечено, но реакция была для Люции ошеломляющей.
— У вас очень красивые ноги, мисс. Я таких еще не видел, — произнес Галлауз.
— Я тоже сразу обратил внимание, — поддержал его Рене. — Люция вообще очень красивая девушка.
Люция залилась краской и поклялась себе не пытаться кокетничать с этими людьми. Она могла играть с Карлом, Раулем и остальной прислугой, но Рене и Галлауз на дешевые фокусы не попадались.
Совладав наконец со своими эмоциями, Люция спросила: — А вы вообще кто?
— Кто я? — уточнил Галлауз и допил вино из своего бокала.
— Вы оба.
— Мы партнеры вашего дедушки, — пояснил Жак Рене.
— Это я уже слышала. Но мне интересно, как вы помогаете ему?
— И все-таки у вас очень красивые ноги, мисс, — повторил Удо, и Люция почувствовала, что над ней издеваются. Она хотела вспылить, накричать на этих нахалов, но вовремя поняла, что будет выглядеть смешной.
Вместо этого девушка сказала:
— Спасибо, что обращаете внимание на мои ноги, но мне все равно интересно, что вы делаете для деда.
— Помогаем ему в войне против его врагов, — сказал Жак.
— Наверное, это нелегко, ведь вам приходится иметь дело с Клаусом Ландером, — заметила Люция и получила удовольствие от слишком долгого ответного молчания.
— Удивительно, что вам известно это имя, — сказал Галлауз.
— Ничего удивительного: на него охотится моя мамаша, за то, что он разрисовал мне ногу, — пояснила девушка.
— Разрисовал ногу?
— Да, пробрался к нам в «Дом лилии» и красным маркером провел по моей лодыжке. Я так орала…
Вспомнив о происшедшем, Люция усмехнулась, но, подняв глаза, увидела уставившихся на нее Рене и Галлауза.
— Это странно, но у вас обоих есть с Ландером что-то общее… Вы как родственники.
— И что же в нас общего? — натянуто улыбнулся Галлауз.
— Глаза, — ответила Люция. — И у вас и у него глаза какие-то… мертвые. Как будто смотришь в бездну. Помнится, я впервые в жизни испугалась по-настоящему, когда Ландер посмотрел на меня…
— Когда делал вам на ноге метку? — спросил Рене. Люция заметила, что и его Клаус Ландер очень интересует.
— Нет, это случилось во второй раз. Наш самолет сел на воду — здесь недалеко, и мистер Ландер появился с целым отрядом.
— То есть, насколько я понял, мисс, вы дважды встречались с Клаусом и дважды уходили невредимой?
— Да.
— Вы везучий человек, — сказал Рене. — Люди, которые даже случайно переходили ему дорогу, быстро умирали.
— Почему?
— Просто так — на всякий случай. По закону военной целесообразности.
— Что-то я о таком законе не слышала.
— И это хорошо.
— Что же в этом хорошего? — возразила девушка. — Когда-нибудь я тоже стану такой, как вы или как Ландер.
— Зачем?
— Я так решила — хочу, чтобы меня боялись.
— Все и так вас боятся.
— Нет, они боятся моей матери, а я хочу, чтобы боялись меня лично. Не моих денег и не моих телохранителей, а одного моего взгляда…
80
На рассвете, когда первые лучи солнца только коснулись плоских крыш Форт-Абрахама, на тумбочке возле кровати Клауса Ландера зазвонил телефон.
Не открывая глаз, Клаус снял трубку
— Сэр, это дежурный с западного участка! На расстоянии пятидесяти километров замечены суда Марсалесов! Их около тридцати!
Ландер ждал этого момента и был готов к нему.
— Пусть немедленно закрывают фугасами фарватер, — распорядился он. — Я сейчас буду, а ты пока объяви тревогу
