Игорь Пронин - Пираты. Книга 2. Остров Паука
Он схватил Устюжина за руку и тот медленно, с трудом переставляя ноги, пошел за ним. Шаг за шагом они шли к Храму, оставляя нас. Я почувствовала чей-то страх. Не такой, как мой, Клода или Моник, это был животный страх, который и сильных мужчин заставляет биться в судорогах и визжать.
— Кто здесь?! — позвала я. — Джон, Роб! Я не слышу вас!
— Это я!! — пробился вдруг слабый голос Руди. — Пауки… Пауки с ладонь! Их много и они ползут по мне! Они кусают меня, Кристин, помоги мне!
Легко сказать «помоги». Я не могла помочь даже себе. А Паук за спиной у Моник размышлял, я это чувствовала. Он был крайне недоволен поведением Бенёвского, он хотел убить его. Но он должен был держать в подчинении нас, чтобы поели «молодые», как он называл, видимо, тех пауков, что прямо сейчас кусали Руди. Я чувствовала, что он слабеет.
— Клод!! — мысленно закричала я. — Поговори с Руди, ему плохо! Позови кого-нибудь еще, не дайте ему умереть в одиночку!
— Ты слышишь Руди? — удивился Клод. — Я — только тебя.
— Моник! — кроме нее, я никого не видела. — Ты слышишь нас?!
— Что у меня за спиной! — ворвались в мой мозг ее мысли. — Что там, что?!
— Успокойся, — попросила я, немного оглушенная. — Просто Паук. Если считать с лапами, то с тебя величиной. Ты слышишь кого-то еще?
— Только тебя…
И голос Моник исчез, а ее глаза как-то потухли, что ли. Возможно, она упала в обморок. Вот так, не двигаясь. Думать о ней было некогда, я отчаянно старалась понять, почему только я слышу мысли своих спутников, и даже Паука. Проявился Джон, потом и Роберт, я слышала их страхи, но не отвечала. Нужно было что-то понять…
Лягушка! Крошечная фигурка лягушки лежала у меня в кармане камзола с тех пор, как я с ее помощью «расспросила» шкатулку. У предметов есть свойства, о которых мы не знаем, мы ведь говорили об этом! И если дельфин помог Бенёвскому устоять против Паука, то на что способна моя лягушка? Увы, я не касалась ее пальцами. Все, что оставалось — мысленно попросить ее о помощи.
— Ну, дай мне силу! — повторяла я, думая только о ней. — Дай мне силу, фигурка! Хорошая, красивая, сильная лягушка! Дай мне силу залезть рукой в карман, ведь ты там!
И рука двинулась. Медленно-медленно! Я даже не сразу почувствовала под пальцами ткань. Дюйм за дюймом вверх, а вот и карман. Теперь вниз… Как только пальцы кольнуло прикосновение к волшебному предмету, тело обрело чувствительность. Но пока не полную подвижность. Что ж, Бенёвскому поначалу тоже было нелегко!
— Капитан идет на помощь! — мысленно рявкнула я для всех. — Держаться!
Правая моя рука тоже была в кармане и сжимала тоже нечто металлическое — подаренный Бенёвским пистолет. Пауки твари живучие, но там должно быть несколько зарядов сразу. Я напрягла теперь правую руку, и она пусть медленно, но согнулась в локте. Стрелять от живота? Сколько угодно! Чуть правее плеча Моник. Не успела я это подумать, как в ее глазах опять загорелся испуг — очнулась! Вовремя, нечего сказать.
Я просто надавила пальцами на спусковой крючок, как объяснял Роберт, пистолет выстрелил. Негромко, сухо, будто головня в костре треснула. Паук вздрогнул всеми лапами, и в тот же миг наваждение спало. Не давая ему снова завладеть нами, я выстрелила еще раз, и одновременно со мной хлопнул выстрел почти над моим ухом — это Клод вскинул мушкет. У него калибр был серьезнее, от паука полетели ошметки. Я выстрелила опять, и Моник, упав на колени, выдернула из кармана свой пистолет, чтобы присоединиться к стрельбе. Сзади снова грохнул мушкет, тут же еще один: Роб и Джон. Живы!
Паук скрючился, я услышала его боль. Он дернулся раз, другой а дотом, быстро перебирая лапами, пополз вверх. Я взглянула туда и увидела паутину, прямо у нас над головами. Она была огромна! Теперь стало странно, как мы ее не заметили — в ней застряло много листьев, а кое-где виднелись плотные коконы. Я не стала рассматривать подробнее и, перестав стрелять, обернулась к Робу. Он как раз заканчивал заряжать.
— Он уйдет наверх, Роберт! Бей по нити!
Он кивнул и, дрожащими руками вскинув мушкет, выстрелил. Кобра не подвела, и паук грянулся на землю, совсем рядом с Моник, которая, отбросив что-то блестящее, вроде бы снова заряжала пистолет — я не знала, как это делается. Паук, выкинув длинную мохнатую лапу в ее сторону, цапнул за сапог и потянулся к ней. И тогда вперед выскочил до сих пор не проявлявший себя Отто. Немец подскочил к пауку вплотную и высадил в него длинную автоматную очередь, под конец которой чудовище дергалось уже только от ударов. Закончив стрельбу, Отто отбросил опустевший автомат.
— Руди! — вспомнила я, когда над поляной повисла оглушающая тишина. — Руди, ты живой?!
Я обернулась и увидела Джона, топчущего что-то на земле рядом с телом Руди. Сам Джон выглядел молодцом, но немец не шевелился.
— Этих тварей тут сотни! — закричал Джон. — Но они убегают… Теперь! Посмотрите, да Руди весь почернел от укусов! Он мертв.
— Скажи ему спасибо. Если бы послушался меня и вернулся к пристани, паучки начали бы с тебя, — мне было чертовски жаль но именно поэтому следовало заняться каким-то делом, реветь-то не время. — Моник!
Услышав свое имя, Моник вдруг начала снова стрелять в Паука, И я почувствовала, как от этих выстрелов погасший мозг странного часового Храма снова пробудился и почувствовал боль. Я ждала Моник выстрелила восемь раз, и пистолет сухо щелкнул.
— Очень хорошо, — сказала я. — Теперь скажи, Моник, что за услугу ты должна была оказать Бенёвскому?
Она повернула ко мне мертвенно бледное лицо. Ей очень, очень хотелось солгать, я чувствовала это. Но что-то внутри мешало.
— Я обещала, что убью любого, на кого он покажет. Тебя, или кого-то еще. Я хотела только, чтобы он отпустил нас с Отто, чтобы мы могли жить где-то тихо. В спокойном месте, в Европе. Он обещал доставить нас туда.
— Мне не нужна твоя Европа! — вдруг сорвался молчаливый Отто на крик. — Мой фюрер послал меня сюда за оружием! Мы можем проиграть войну без него, ресурсы на исходе! Вся нация напрягает все свои силы, чтобы… — он выдал какую-то длинную фразу по-немецки, а потом неожиданно спокойно закончил: — Я должен принести ему Оружие Возмездия. И оно там!
Он повернулся к Храму. Моник с криком бросилась к нему и схватила за плечи, и тогда Отто, развернувшись, с силой ударил ее в лицо. Она упала, но когда немец посмотрел на Храм, в его лоб уперся ствол мушкета Дюпона.
— Хватит! — сказал француз. — Не шевелись, или уж наверняка больше не увидишь своего фюрера. Джон, найдется, чем скрутить ему руки? А ты, Роб, займись любезной Моник. И проверь сначала рукав — там обычно что-то есть.
Я шагнула к лежащей Моник и сама обыскала ее — Роберту такое доверять нельзя. Пусть он и умеет шарить по чужим карманам, а все равно простодушен донельзя. Стилет, конечно… И где она их вечно берет? Я отшвырнула его в траву. Моник не шевелилась и все смотрела, как связывают ее Отто. Из разбитой губы стекла на подбородок крупная капля крови.
— Свяжи ее, Роб! Так действительно будет лучше!
Я осмотрелась. В гигантской паутине над нами можно было рассмотреть бегающих «молодых», как их называл Паук. Но такого, же гиганта я не заметила. Можно было надеяться, что он сторожил Храм в одиночку, потом я на всякий случай проведала Руди — а вдруг парень еще жив? Я видела людей, парализованных ядом змеи. Пока человек жив, он дышит. Я держала зеркальце у его губ и носа, но оно не запотело.
— Мертв, — сразу определил подошедший Клод. — Смотрит прямо на солнце, а зрачки широкие.
Мне захотелось спорить.
— Всякое бывает! Тем более, мы не знаем, как действует яд этих пауков! Давай его…
Я схватила Руди за руку, и в тот же миг забыла, что хотела сказать. Плоть под кожей была будто жидкая. Яд стремительно разлагал труп. Я отдернула руку и вскочила.
— Что ж, мы помянем его ромом, не забудем! — Клод потянул меня за руку. — Надо поскорее проведать наших друзей в Храме. Я всерьез нервничаю!
— Нет!!! — истошно закричала Моник и упала на колени. — Нет!! Не ходите в Храм, давайте вернемся все на корабль и уплывем! Пусть они там гибнут, а я не хочу! Отто, скажи им тоже, пусть мы все вернемся на корабль!
Я бы тоже не пошла в Храм. Он чем-то пугал меня. Казалось, что там обитает нечто пострашнее Паука, или другой Паук, еще больше и сильнее. Но без дельфина «Ла Навидад» не мог покинуть проклятую бухту.
— Оставим их здесь? — спросила я Клода.
— Идем все! — буканьер рывком поставил всхлипывавшую Моник на ноги. — Соберись, ты же ко всему привыкла!
— Не надо… — последний раз пропищала Моник, но Клод уже волок ее ко входу в Храм.
— Держимся вместе! И перестань шуметь — это может нас погубить. И твоего Отто тоже!
Лейтенант шел к Храму, мрачно глядя себе под ноги. Ох уж эта мне мрачность! Мне захотелось его пристрелить. Весь в своих мыслях, и все они о себе, любимом: он предал, он полюбил, он страдает… А на то, что происходит вокруг, таким наплевать. Хотя на самом деле просто тряпка — если уж выбрал между женщиной и долгом женщину, то так и держись своего выбора! Знала я, что от Отто ничего хорошего ждать нельзя. И как теперь быть с этой парочкой? Я постаралась выбросить эти мысли из головы. Проверила пистолет — тот, что торчал за поясом. Все в порядке.
