Алексей Ефимов - Шаг за грань
А еще – тут же лежал пионерский галстук.
Его, Антона, галстук.
Он бы узнал свой галстук из тысячи.
Мальчик застыл. Неверяще протянул руку к ткани, смял, сжал. Под галстуком обнаружилось фото – фото семьи. Кто-то нашел в развалинах этот снимок, добрался-таки до комнаты Антона и нашел – и фото, и галстук. Взял то, что показалось самым ценным для умирающего от истощения мальчика. И не ошибся.
А рядом со снимком под галстуком лежала коричневая кобура со стандартной «гюрзой». Старым, надежным и очень мощным пистолетом, который использовался во всех родах войск Русской Армии.
Антон откинул незастегнутый клапан и вытащил тяжелый серебристый (не матово-вороненый, как у «наземников») пистолет. Взвесил его в руке.
Он понимал, что это смешно и глупо. Едва ли ему, хоть окажись он завтра в бою и не вылезай из него целый год, приведется хоть раз выстрелить из пистолета – не та война, не те враги, не то оружие… Но пистолет… пистолет был как бы символом. Как бы тем же галстуком. Повязав ему на шею галстук, Империя сказала: теперь ты пионер, теперь ты часть моего будущего. Дав пистолет – сказала: теперь ты моя защита, Антон.
Держа в одной руке пистолет, а в другой галстук, мальчик смотрел на фотографию.
Глаза его были сухи, губы – крепко сжаты. И взгляд, которым он встретил вошедшего – сразу после вежливого стука – в каюту мальчишку-юнгу, был откровенно холодным. Но нежданного гостя этот взгляд ничуть не смутил.
– Ставрос Навкатос, – тут же представился он солидно – с легким цокающим акцентом. И сразу пояснил гордо: – Я эллин.
– Грек, что ли? – уточнил Антон, заинтересовавшись.
Ставрос свел брови:
– Сам ты грек. Эллин.
Мальчишка был постарше Антона, повыше, покрепче, глаза – густо-синие, коротко подстриженные волосы все-таки отчетливо вились тугими завитками золотисто-бронзового цвета. Рукав формы мальчишки украшали старшинские нашивки, хотя по званию он, несомненно, был юнга. Усевшись на кровать рядом, он объявил, что Антона зовут Антон, он это знает, и Антон – тоже эллинское имя.
– А корабль этот не эллинский? – попытался съехидничать Антон, но не удержался от улыбки – сам этого не ожидал! – когда Ставрос невозмутимо ответил:
– Нет, конечно. Но первые настоящие корабли построили эллины, это в школе учат…
…Ставрос был родом из семьи военных, и традиция эта уходила корнями куда-то в незапамятные глуби и дали, по утверждениям самого мальчишки – в эпоху до Третьей Мировой. Все мужчины Навкатосов служили на флоте – сперва морском, когда же моря Земли потеснил океан космоса, то и они сменили океанские корабли на космические (хотя кое-кто по-прежнему плавал и по обычным морям-океанам). Но рождались и умирали – по возможности – Навкатосы по-прежнему на острове Эгина, который никуда не делся даже при катаклизмах Безвременья. Отец, три дяди, два родных и пять двоюродных братьев Ставроса – все служили в ВКС Русской Империи, и этим же путем пошел и он (и собирались пойти еще несколько подрастающих Навкатосов).
К удивлению Антона, мечтой Ставроса была не должность капитана, а штурманский мостик. Он сам пояснил это очень просто:
– Да ведь небо, которое видно с Земли, – это памятник нашим мифам, самый настоящий атлас их героев! А звезды? Ну, какие-то арабы там потом примазались, а так все звезды названы эллинами! Вот и самое достойное для меня дело – прокладывать между ними курсы!.. Эй, а ты-то куда записан? – спохватился он.
– Я не знаю, – пожал плечами Антон. – Не посмотрел пока.
Ему стало стыдно – ну и вояка, расселся в каюте и даже не глянул на самое главное! Но Ставрос повел себя неожиданно. Помолчал, глядя чуть сбоку, потом сказал:
– Слушай, а хочешь, когда будет отпуск – если будет, конечно, – поедем на Эгину? У нас очень красиво! Знаешь, как все наши будут тебе рады? У нас море! Рыбу можно ловить руками. А знаешь, какие кораллы?! А прямо над заливом, на другой стороне, ну, напротив нашего дома – храм стоит… Древний, как море… Знаешь, какой красивый?! Я там первый раз поце… – Ставрос осекся и немного покраснел.
Антон вспомнил поселок над Вилюем, откуда они всей семьей переселились на Сапфир. И понял неожиданно, что ему не хочется на Землю. Если и правда будет отпуск, он полетит туда, где развалины дома. Дома его семьи. Его дома.
– Спасибо, Ставрос, – сказал Антон.
И тот понял, больше не заводил разговор. Деловито встал, подошел к шкафчику, взглядом попросил разрешения, достал боевое расписание и свел брови:
– Угу. Ага. БП-1 БЧ-4… Пост внешней связи службы наблюдения и связи… Интереееееснооо… Ты связист, что ли?
– Вообще-то, да, – Антон заглянул в листок и сам удивился: совпало, что ли? – Видеосвязь, даже старое радио знаю… интересовался.
– Хорошее место, – прокомментировал Ставрос не без ехидства. – Чуть что – сразу в спикере орут: «Вашу мать, вы что там, кофе пьете?! Где канал?!» Весело там у них.
– А у тебя не так? – немного обиделся Антон.
Ставрос гордо ответил:
– Конечно, не так. Кто ж на штурманов будет орать? Рука на клаве дрогнет – и здравствуй, звезда, принимай нас в свои горячие объятия. Нас если распечь хотят, прямо к капитану вызывают. В нерабочей обстановке… Слушай, что мы тут сидим? Пошли, я тебе весь корабль покажу! – Он вскочил.
Антон тоже поднялся, но с заминкой. Спросил неуверенно:
– А это… можно?
– А ты что, хотел линкор по диску с лекцией изучать? – искренне удивился Ставрос. – Да хочешь, сиди, смотри, конечно, но это какой интерес? Как раз сейчас-то и можно, в полете не всюду пройдешь и не везде пустят.
– А сейчас везде? – Антон подошел к шкафу, задумался: во что переодеваться?
– Повседневное напяливай, – тут же посоветовал Ставрос, как будто мысли читал. – Галстук можешь под форму, я вот ношу, – он оттянул ворот, показал алое, – это только приветствуют, нас – ну, юнг, – даже для журнала «Костер» как-то снимали с галстуками… А, да! Сейчас-то можно почти везде. Кроме секретки – это, кстати, ваш БП-5 БЧ-4, там только капитан и секретчик могут находиться. Ну и в арсенал, конечно, не пустят. Это БП-10 БЧ-2. Ты, кстати, запоминай это все, это нужно будет. Ну, идешь?
– Конечно! – Антон вскочил… и вдруг с удивлением ощутил, как что-то – большое, грузное, злое и тяжкое – словно бы свалилось с плеч и кануло в прошлое…
* * *– Сто раз? – уточнил Антон.
– Ровно сто, – кивнул старшина Полуэктов. – И меньше, и больше – может случиться беда. Проверено опытом поколений.
Антон огляделся растерянно. В БП-1 БЧ-4, куда Ставрос привел его в самом конце экскурсии, после посещения камбуза, ему понравилось. Оказалось, что многие приборы знакомы, и кое на чем он может работать прямо сейчас… но вот именно сейчас ему работать и не предлагали, а просто на него все смотрели выжидающе и почти осуждающе.
Мальчишка вздохнул. Одернул форму, как это делал, вставая, капитан Белобородов. И решительно взялся за одно из кресел…
…Когда капитан-лейтенант Свиридов, командир БЧ-4, вошел на «единичку», то его глазам предстало зрелище, в общем-то, довольно обычное в таких случаях. Новый юнга под одобрительными отеческими взглядами всех, кто находился в помещении поста, декламировал:
Оберег от беды на космическом корабле
В небе звездищи, яркие глазищи,на корабль смотрите, от бед берегите:от метеорита,от радикулита,дезориентации,разгерметизации,от потери связии от всякой мрази.А для полного порядку дайте мягкую посадку!
Вошедший капитан-лейтенант внимательно посмотрел на юнгу, который, стоя посреди поста на кресле, изо всех сил орал грозно звучавшие в его устах строки, дождался, пока кончится очередной заход, и, осмотрев спины мгновенно и глубоко погрузившихся в свои дела при его появлении людей, веско подытожил:
– Аминь. Кто бел-горюч-камень Устав изгложет, тот сей заговор переможет. Слезайте, юнга. И когда вас пошлют искать затычку для бортовой амбразуры, что в целом неизбежно и не очень страшно, постарайтесь хотя бы сначала подумать.
12. Гнев Земли
Первый год Галактической войны
Четвертым Объединенным Флотом Земли командовал вице-адмирал Олег Анатольевич Шалыгин, Седьмым – адмирал Тимоти Стью Толливер. Оба флота насчитывали около четырехсот вымпелов класса линкор-фрегат и полтысячи истребителей на пяти авианосцах и располагались на самой границе освоенной Землей космической зоны.
К выдвигавшимся навстречу двум земным флотам силам Чужих более всего подходило пресловутое определение «армада». Противник поступил очень разумно и стратегически верно. Он понял, что после наглядной демонстрации «благородства» Альянса Четырех Рас земляне не рискуют оставить охрану своих колоний только на небольшие охранные эскадры, и демонстрационными действиями достаточно сильных соединений заставил Большой Круг держать четыре из восьми флотов – основные силы – на защите границ, которые могли подвергнуться нападению, в принципе, откуда угодно. Первый и Второй флоты прикрывали Солнечную систему. И только два флота оказались свободными для активных действий. Именно против них была брошена полуторатысячная армада Чужих. Основные силы выставили, конечно, Сторкад, Джагган, Нэйкели и Дайрон – 467, 122, 218 и 352 вымпела соответственно. Еще более трехсот кораблей принадлежали одиннадцати другим расам, подчиненным Альянсом Четырех Рас. План предусматривал разгром – неизбежный, заведомый – в открытом сражении двух земных флотов, после чего – прорыв в глубь контролируемых землянами секторов. Другие земные флоты так же неизбежно отвлекутся от охраны границ, после чего главные силы Альянса – еще более шести тысяч боевых вымпелов по семи направлениям – пересекут линию фронта, оставленную практически без защиты, и начнут сжимать кольцо, а точнее, сферу, одновременно все дальше и дальше взрезая земную территорию глубокими ударами. После этого наступит черед Флота Вторжения – 355 тяжелых штурмовых мониторов и 12 000 штурмовых транспортов с десантом (около 10 миллионов солдат), прикрываемые восемью сотнями боевых вымпелов, захватят все земные колонии и – главное! – саму Землю.
