Павел Стретович - Вернуться в осень
«Ты никогда не была такой счастливой, девочка моя, я давно не слышала от тебя такого детского смеха…»
«Мама! – радостно закричала Эния, – мамочка моя! Покажись, пожалуйста, покажись – я ведь никогда не видела твоего лица!»
«Солнышко мое, я всегда рядом и ты всегда видишь меня – в мыслях, во снах и когда смотришь в зеркало…»
«Оно такое ласковое, мама! И так любит меня – смотри, как искрится вода! Это потому, что я люблю мир!»
«Я так рада за тебя, моя девочка…»
«Лед кончился, мама, – Эния взметнула вверх переливающиеся брызги, – он уже не сковывает меня, все кончилось – и стужа, и снег, и ветер…»
«Да, дочка, это правда»
«Вот только…»
Море продолжало накатываться теплыми волнами, мягко щекоча покалывающие ноги. Эния опустилась в воду и задумалась. Грусть опять, как всегда, сначала прикоснулась, потом обхватила сразу ставшее неспокойным сердце. Она вспомнила, и пришло понимание.
«Вот только не знаю, что происходит, мама. Где он, тот – который был… С которым мы слились воедино. И поднялись в Эргану…»
«У тебя есть большое умение, моя девочка. Различать голос сердца».
«Это был человек? Он не погиб в Рохе?»
«А сейчас рядом с тобой – человек? Что тебе говорит твое сердце?»
«То же, что и тогда. Но то был – воин».
«А разве есть разница?»
«Никакой, мама. Просто сердце не может принадлежать двоим одновременно. Двум людям. Я – замужем. По всем законам – и земли, и неба. Ты смеешься?»
«Я просто очень тебя люблю, моя доченька…»
«За последнее время я дважды стояла на пороге смерти. И дважды меня спасло чудо. Разве бывают такие совпадения?»
«Случайностей не бывает вообще, Эния».
«Тогда о чем это говорит?»
«Подумай».
«Мне страшно вспоминать, мама. Вода затянула, схватила своими мокрыми руками и потащила с собой – туда, где темная глубина… Это был страх, и я больше ничего не помню от страха. Но… Второе спасение напомнило первое. Только… Он рядом. И к нему можно прикоснуться рукой. Я легкомысленная, да? Взбалмошная?»
«Ты очень серьезная, моя девочка. Просто тебе подарили любовь. Настоящую любовь».
«Мой воин погиб в Рохе, да? И поэтому пришел второй? Ты опять смеешься… Почему ты никогда не говоришь прямо?»
«Потому что, дочка, человеку даны разум и свободная воля. Это означает, что он всегда может выбирать. Между добром и злом, между правдой и ложью, между милосердием и эгоизмом, трудом и ленью, прощением и обидой, между поступками и разными сердечными помышлениями… Никто не вмешивается в это. Разные силы, бывает, подсвечивают пути, но выбор и шаг человек делает сам».
«Тогда подсвети мой путь, мама…»
«Ты просто не упусти его. Того, кто рядом с тобой».
…Эния очнулась и открыла глаза. Болезнь отступила – она сразу почувствовала это: прошла тягучая тяжесть и боль в груди, в голове сияла просто удивительная ясность.
Она повернула голову, осматриваясь, – незнакомая комната, задернутые шторы создавали уютную полутьму, громоздкий старый комод и стол, заставленный пузырьками и ложечками, потрескивающий приятным теплом камин… Камин сразу всколыхнул воспоминания – потрескивающий огонь в лесу, колышущиеся отсветы на деревьях, человек, заботливо накрывающий своим сюртуком… Где она? И как сюда попала…
Эния протянула руку – может, в изголовье кровати есть шнурок с колокольчиком? Шнурка не было. Тогда она скинула одеяло и села – комната сразу поплыла перед глазами. Естественно, после болезни еще оставалась слабость…
– Тут кто-нибудь есть? – Голос тоже еще не окреп, но уже был спокойным и не дрожал и слушался ее.
Дверь раскрылась и в комнату впорхнула девушка, свежая, хорошенькая, сияя чистыми улыбчивыми глазами.
– Очнулись уже? Вот и замечательно! Как вы?
– Хорошо…
– Я и вижу, что хорошо. Теперь вообще все будет очень хорошо. – Казалось, она совсем не нуждалась в ответах Энии. – Кризис миновал сегодня ночью. Мы все очень волновались, но он миновал и слава богу. Одну минутку…
Эния, улыбаясь, смотрела на нее – такая она была радостная и довольная. Девушка замерла у стола, отмеряя глазом капельки из пузырька на ложечку и беззвучно шевеля губами, потом подлетела к ней:
– Выпейте! Скажите мамочке: а-а-а-а!
Эния засмеялась и послушно раскрыла рот:
– А-а-а-а!
И сразу скривилась – капли оказались ужасно горькими. Но она сразу узнала вкус – эмацея. Драгоценная эмацея из Роха. Вот почему она так быстро поправляется…
– Не вставайте, вам еще нужно лежать. – Девушка мягко положила ее обратно на подушку. – Вы еще очень слабы…
Лучезарная здравительница быстренько поставила пузырек на стол и присела на кровать рядом с Энией.
– Вы девушка Анта, да? Вы такая красивая! Мы всегда знали, что у Анта может быть только такая девушка. – Она одновременно поправляла одеяло и взбивала под головой подушку. – Он такой скрытный, от него невозможно добиться никакого толку! Никогда ничего не рассказывает! Но мы сразу поняли – видели бы вы, как он бережно к вам относился…
Эния улыбалась, ей было очень хорошо от этой искренности и дружеской непритворной заботы. Ант? Наверное, тот самый, который вытащил ее из реки. Она не хотела ничего отрицать, ничего говорить против и вообще – ей было очень приятно, что ее считают его девушкой.
– А где он?
Девушка вздохнула:
– Уехал. В Ангору. Сегодня утром – после того как у вас миновал кризис. Но обещал скоро вернуться, вы не волнуйтесь…
– В Ангору? – Эния расслабилась на подушке. – Собирать баллады и пьесы?
– Какие баллады и пьесы? Просто какие-то там дела в столице.
– А театр в Илье?
– Какой театр в Илье? Он же воин… – Она закусила губу, понимая, что о чем-то проговорилась, хотя и не понимала сама о чем. Он явно ни о чем не предупреждал…
– Воин? – Эния села на кровати и обвела взглядом комнату. – Простите меня, но скажите – где я? И у кого?
– Вам нужно лежать. – Девушка полусерьезно нахмурилась, но сразу улыбнулась и пояснила: – Вы у нас, в Наодоке. Вас принес Ант, ночью. Вы были очень больны и без сознания – три дня назад. Меня зовут Милия, а отца – Габ. Рой Габ. Вы в нашей гостинице… Он вам ничего не говорил про нас?
Эния молчала. Наодок, Габ – что-то это здорово напоминало… Ну конечно, из докладов капитана Гуяра – о расследовании, мелькали названия, имена: лорда Шамура, барона Махаома… Здесь останавливался он, наемник, – она сама тогда дала распоряжение не трогать этих людей и не мешать… Осенение ударило как гром среди ясного неба – кровь отлила от лица, и закружилась перед глазами комната…
– Боже, да что случилось? Вы так побледнели… – Девушка не на шутку встревожилась.
– Как… – Голос опять был хриплым и не слушался. – Как, вы сказали, его зовут?
– Ант…
– Серый Ант?
– Да…
В дверь негромко постучали:
– Милия! Можно к вам?
– Минутку, Эхарт. – Девушка отмахнулась и повернулась к Энии, ее брови сдвинулись, придав лицу строгое выражение. – Вы меня очень пугаете. Вы не из соглядатаев барона, которые ищут его и его друзей-наемников? Откуда вы его знаете?
Эния обхватила руками лицо – теперь оно пылало.
– Вы говорите, что он поехал в Ангору? Боже…
– Откуда вы его знаете?
– Милия, в чем дело? – За дверью не отставали.
Эния скинула одеяло и спустила ноги на пол:
– У вас есть лошадь? Мне срочно нужно в Ангору!
Девушка медленно поднялась, на ее щеках выступил гневный румянец.
– Кто вы? Неужели вы повредите тому, кто вас принес, еле живую…
– Что вы, никогда. Просто он мой муж. А я соответственно – его жена.
– Кто-о? Жена? – Ее брови сначала вытянулись вверх, потом вернулись назад. – Такими вещами не шутят, милая барышня.
– Вы даже не представляете, как мне не до шуток. – Эния оглянулась, высматривая свою одежду.
– Вы чуть с постели не упали, когда узнали его имя. Вы что, не знали, кто вас принес?
– А вы спросите у него самого. Он что, никогда не говорил, что женился?
– Милия! – Дверь распахнулась и в комнату заглянул светлоглазый стражник в латах. – Простите…
– Обожди, Эхарт, – отмахнулась девушка. – Тут такое про нашего Анта… Скажите, а откуда вы? Как вас зовут?
В комнате вибрировало, дрожа на самой высокой ноте, напряжение. Она не сразу поняла, откуда оно, – глянула на Энию, потом удивленно обернулась к стражу. Светлоглазый Эхарт, не отрываясь, смотрел на Энию – его глаза готовы были выскочить из орбит.
– Принцесса Эния? Ваше высочество… Но как…
Глава 13
– Золотой, мил человек, никак не меньше. Что делать, жизнь дорожает… Вечером большой поединок на ристалище, сам понимаешь, сколько приезжих, господ благородных…
– Ладно.
– Лигу! Покажи человеку его комнату!
Небольшая и не очень уютная комнатка, естественно, без камина, окна выглядывали в портовые ремонтные доки. Но Сергею и не надо было ничего большего. Он бросил свой мешок на кровать и, скинув сюртук и засучив рукава полотняной рубахи, умылся и тщательно побрился – насколько позволяли возможности и условия. Потом перемотал новые портянки на ногах и прогулочным шагом вышел на улицу – ему не терпелось посмотреть столицу и королевский дворец.
