Алексей Гравицкий - В зоне тумана
— Винтовочку не возьмем? — поинтересовался Мун. — Хорошая винтовочка.
Я остановился и посмотрел на компаньонов.
— Охота — бери и таскай. Мне и так хорошо. Мунлайт поднял винтовку, отцепил рожок, хмыкнул и бросил его обратно на землю.
— Отстрелялся птенчик, все до единого… Натовских патронов ни у кого не было. Мун тяжело вздохнул и, подмигнув Хлюпику, пихнул его в плечо. Пошли, мол.
— А похоронить не надо? — опасливо поинтересовался тот.
— Охота, — в том же тоне, что и Муну, ответил я Хлюпику, — бери и копай.
— Ему и так хорошо, — ехидно закончил Мунлайт. Хлюпик собрался было спорить, но, сообразив, что для похорон у него нет даже детсадовского совка, сдался. Я подождал, пока они поравняются со мной. Кивнул Муну вперед. Пропустил его первым, следом Хлюпика. И пошел замыкающим.
Шагов через пятнадцать сталкер обернулся и глянул не то на меня, не то мимо, словно делал вид, что смотрит мне в глаза, а сам разглядывал пейзаж у меня за спиной.
— Дальше по прямой, мимо «Янтаря»? — спросил как-то дежурно.
Я кивнул.
— «Янтарь» пройдем, там передышка.
Мун еще раз посмотрел в мою сторону, кивнул и пошел вперед ровным размеренным шагом. А у меня в голове отчего-то засел его взгляд. Странный, смотрящий мимо. И такой, словно он разглядывает дальний склон у меня за спиной, ожидая увидеть там еще пяток кадавров.
14
Только-только поджившая нога начала тянуть и ныть. Уж не знаю, чего ей не хватало. Не то реагировала на погоду, не то устала от долгой ходьбы. Да и Мунлайт, признаться, взял довольно приличный темп. Как еще Хлюпик не выдохся?
Я посмотрел на новичка. Тот вышагивал с излишней старательностью. Держится из последних сил, еще немного — и отставать начнет. Хотя молодец, держится.
Громада «Янтаря» со всеми его странными постройками и пристройками медленно проплывала мимо. Внутри комплекса шла своя жизнь. Время от времени оттуда доносились такие звуки, что даже если бы любопытство и подтолкнуло заглянуть внутрь, то подобный саундтрек мог отбить и охоту лезть, куда не просят, и само любопытство.
От этой мысли сразу стало зябко. Я поежился и едва сдержался, чтобы не прибавить ходу. Эту местность я знал плохо, не так часто приходилось здесь бывать. А территорию самого «Янтаря» вообще изучил только на карте. И восполнять этот пробел в познаниях не собирался. В такие места без очень веской причины и сам соваться не стану, и другим не советую. Мало того что уровень радиации шкалит, так еще и неизвестно, что или кто там внутри. Но то, что там кто-то живет, голову положить готов. И то, что это не люди, тоже зуб даю.
Скудная растительность, кажется, стала гуще. Деревья тут хоть и голые, торчали чаще. Да еще то тут, то там кустилось что-то неопознанное.
Мелькнуло. Далеко, в стороне. Где-то там, за кустами. Дернулось и пропало. Что это? Собака? От одной мысли о собаках я напрягся. Снова дернулось. Тень, намек на силуэт. Я напряг глаза, до рези вглядываясь в далекие кусты. Никого и ничего. Только ветер шевелит ветки и скудные листья деревьев. Но не могло же мне показаться?
Ладно, хватит паранойи. Лучше под ноги смотреть. Я повернулся вперед, и тут же сбоку снова почувствовалось какое-то движение. Едва уловимое, на краю видимости. Я резко повернул голову. Никого.
— Стой, — окликнул я Мунлайта.
Сталкер незамедлительно повиновался. В другой раз хрен бы он проявил такие чудеса послушания. Но мы ж не в парке культуры имени отдыха, мы в зоне. Если что, и я буду повиноваться. Если слышишь приказ от того, кто идет рядом, лучше сначала делать, а потом спорить, если охота. А лучше и потом не спорить. Никто ничего сверхъестественного не требует. А если какой глагол в повелительном наклонении и прозвучал, то для твоего же блага. Разве только приказывающий решил поприкалываться и дезу запустил. Но в таком случае чего с ним спорить, дал пару раз в торец, чтоб не шутил так больше, и нормально.
— Чего там? — насторожился Мун.
— Не видел? — спросил я. — Ничего не видел? Теперь уже я сверлил взглядом дальние кусты не отрываясь. Мунлайт всмотрелся в пейзаж, потом перевел взгляд на меня. Я почувствовал насмешку.
— Я не видел, — вставил свои три копейки Хлюпик, от чего довольства и ехидства на физиономии Мунлайта поприбавилось.
— Там кто-то, — начал я.
Слова потерялись на середине фразы. Усмешка слетела с морды моего подельника в одно мгновение. Пальцы Муна сомкнулись на ремне «Вала», сдергивая автомат с плеча. А дальше время ускорилось, и счет его снова побежал на секунды.
Еще не видя опасности, я в развороте сдернул «калаш». Но выстрелить не успел.
Он был рядом. Не за дальними кустами, где мелькнул первый раз, а в десятке метров. Человек в противогазе. Хотя нет, пожалуй, уже не человек. Он двигался на четырех конечностях, нелепо отклячив задницу. Если бы это было в нормальном мире, я бы посмеялся над очередным фриком. Но здесь была зона, и это был не фрик.
Сделав несколько разболтанных шагов, существо в противогазе напружинилось и невероятным по силе и скорости рывком кинулось на нас. Успевший только нажать на спуск Мун чертыхнулся и дернулся в сторону. Я схватил за рукав остолбеневшего Хлюпика и повалился в сторону.
Падал я не сгруппировавшись, и земля приняла меня не милосердно. Плюс к тому сверху повалился упершийся в первый момент, но быстро переставший сопротивляться Хлюпик. Хрустнуло, но, судя по ощущениям, я ничего не сломал. Отбил только.
Тушка противника просвистела над головой и приземлилась в нескольких метрах от нас. Я резко отпихнул Хлюпика. Церемониться было некогда. Подскочил, схватив автомат на изготовку.
Нечеловеческое существо вывернулось в странной позе. Оперлось на руки, повернувшись лицом и брюхом к небу. Зачем?
Саданула еще одна очередь. Это Мунлайт выстрелил в существо в противогазе. И снова мимо, хоть и стрелял практически в упор. Но противник успел подсуетиться, показав заодно назначение неестественной позы. Взяв упор на руки, существо выкинуло вперед задние конечности, ударило стреляющего сталкера по голени, и тот повалился на землю. Очередь ушла в небо, а существо снова напружинилось, готовясь, кажется, броситься на поверженного Мунлайта.
Я вскочил на ноги и выстрелил не целясь. Конечно, оставался риск задеть Муна, но лучше я его приложу из автомата, чем неведомая тварь укусит.
Мне повезло больше, чем Мунлайту. Хотя везение это было сомнительным. Очередь зацепила противника, прошив ему бок. Но вреда от этого гаду в противогазе причинялось не больше, чем кадавру. Живучий какой.
Живучий молча отскочил в сторону. Затоптался на месте, напружинился, готовясь к новому рывку. Он не проронил ни звука, прочитать за маской противогаза хоть какой-то намек на эмоцию было невозможно. Заглянуть в глаза — зеркала души — тоже не получалось. Но я точно знал, что на этот раз он готовится прыгнуть на меня. Странное ощущение. Как будто я схлестнулся не с живым существом, а с двигающимся манекеном или резиновой куклой из секс-шопа. Вот только в отличие от искусственной бабы для неудачливых онанистов-извращенцев это существо было смертельно опасным.
Я выстрелил прежде, чем он прыгнул. Стрелял в голову, но он рванул вперед, и пули снова с чавканьем ушли в живот. Прыжок его, как и предыдущие, был молниеносен. Но время для меня словно застыло. Я понял, что не успеваю его снять.
Хотелось бы сказать, что у меня вся жизнь пронеслась в тот момент перед глазами, но ни фига у меня перед глазами в тот момент не пронеслось. Не вспомнилось ни приятного, ни ужасного. Вообще никаких воспоминаний. И мыслей никаких, кроме одной: не успел!
И при этом, словно в ночном кошмаре, растянувшаяся в вечность секунда, неимоверно медленно летящая на меня в молниеносном прыжке туша противника и жуткая, непомерная тяжесть в руках, словно автомат был цельным и отлитым из чугуна. Мозг работал в это мгновение в миллионы раз быстрее, чем мышцы, которые просто физически не были способны разогнаться до такой скорости.
Первый выстрел раздался слева. Одиночный. Хлюпик в спешке дернул предохранитель на одно деление, а не на два. Следом тихо заплевался «Вал». Летящий нечеловек дернулся, ломая выверенную идеальную траекторию полета, кувыркнулся и грохнулся вниз. Прямо на меня.
Время вернулось в свое обыкновенное состояние. Судорожно хватая ртом воздух, я спихнул с себя труп быстрее, чем отшвыривал до того Хлюпика. Голова в противогазе превратилась в кровавое месиво. Понять, достал ли его первым Хлюпик, или промазал и вся слава и охотничий трофей принадлежали теперь Муну, не представлялось возможным.
Я вскочил на ноги, стараясь выровнять дыхание и не выглядеть напуганным, хотя, признаться, эта тварь заставила сердечко екнуть.
— Что это? — голос прозвучал с предательской хрипотцой.
