Олег Филимонов - Злой среди чужих
– А ты?! – заорал доктор. – Ты вообще на каторге должен сидеть!
– Но не сижу ведь. Разве непонятно, что это значит? Соображалку включи. Это означает, что у меня имеются высокие покровители, – нагло соврал я, а может, и не соврал… Но про неизвестных покровителей действительно надо подумать. И отчего обо мне такая забота? – И другое учитывай: я вышел за ворота, вскочил на коня – и поминай как звали. Для меня в этом мире возможностей много. А вот ты в пролете… Или тоже готов на коня – и ходу, отстреливаясь?
Доктор потерянно молчал, и я решил, что пора уже подсластить пилюлю:
– Но если перестанешь паниковать, все можно решить ко взаимному удовольствию.
Если не поймет и не успокоится, придется ему головенку безмозглую свернуть и сматываться – очень бы не хотелось!
Все же кто та добрая фея, что от рудников меня уберегла? Большое ей человеческое спасибо! Пока на ум только шериф приходит. Надо будет поинтересоваться – пора его на чистую воду выводить, уж больно много вокруг меня странностей образовалось. Ладно, потом…
– Ты данные в капсуле стер?
– Как увидел результаты, так сразу и стер.
Понятно, поторопился с перепугу, но, если бы не это, мог бы и сдать. Отделался бы малой кровью и опустился куда-нибудь в младшие помощники старшей сиделки. Хотя и это вряд ли, партнеров-то он тоже подводил. Но по крайней мере не убили бы и на рудники не сослали. А теперь обратной дороги ему вообще нет, и это славно.
– Выявить, что у меня минимальный индекс был, сложно?
– Только если специально проверять или когда требуется индекс повысить.
– Это радует, но на всякий случай теперь только у тебя лечиться буду. И всех знакомых отправлять. Заработаешь нормально – это я тебе обещаю. В общем, не грусти, ничего страшного не произошло. Просто не делай глупостей, молчи и эту историю из головы выброси – тогда всем хорошо будет.
Еще какое-то время я убеждал доктора, что все будет пучком, и, кажется, в конце концов убедил. Он немного повеселел и отправился провожать меня к выходу из медцентра, где нас дожидался освободившийся раньше Бриан.
По дороге я спросил, сколько еще сеансов изучать полезный и познавательный десантный курс, на что получил исчерпывающий ответ:
– Ты очень быстро все усваиваешь, поэтому я обучение на семь этапов, как у программы коммандос, разбил.
То, что быстро усваиваю, неудивительно. В свое время нехилую подготовку именно в этой области прошел, не днями или этапами измеряемую, а годами! Каковы бы ни были возможности аппаратного изучения, это вещи несоизмеримые.
Скучающий на улице ирландец рассматривал доргскую территорию за забором.
– Ну и как тебе чужие?
– Уроды какие-то…
«Лучше и не скажешь», – внутренне согласился я.
– И я так считаю, но нам пора обедать, а их вид мне аппетит портит – пойдем отсюдова.
Мое обострившееся чутье привело нас к месту, где жарилось мясо. И ведь действительно, раньше на запах так ориентироваться не умел, а тут мало того, что за километр почувствовал и нужное вычленил, так и четко, даже не задумываясь, к цели вывел.
Забегаловка, которую я учуял, располагалась далеко на отшибе – спрятанная между стеной базы и густыми зарослями кустарника вдоль нее. И захочешь, не сразу найдешь. Но модифицированный нюх не подвел – рядом с палаткой и парой непритязательных столиков, под навесом, неизвестный самородок демонстрировал почти забытое в наше время искусство жарки на воткнутом в землю саблевидном вертеле – асадоре.[64] Это мы удачно зашли – аргентинской кухней попахивает.
На нас посмотрели удивленно: мол, откуда взялись, но ничего не сказали. Высоченный, почти с Бриана, сухощавый креол – вылитый гаучо, кстати, им и оказавшийся, сразу подал истекающее соком, нежнейшее мясо прямо на здоровенном шампуре. Оно великолепно шло и без гарнира. Жена или напарница асадора – молоденькая, очень симпатичная и смешливая индианка – принесла только лепешки и соус чимичурри. Кажется, она не из аргентинских индейцев, а из канадских. Хотя могу ошибаться – не специалист, но именно среди индейцев Канады и Патагонии похожие типы встречаются – высокие с тонкими, красивыми чертами лица, почти без признаков монголоидности. Только что волосы у всех черные и мужики безбородые. А цвет кожи как у хорошо загоревшего европейца, только оттенок немного другой.
Я так и не уразумел, обострился ли у меня еще и вкус, но мясо рвал, захлебываясь слюной! Впрочем, не получивший подобных модификаций рыжий не отставал. Только куски с вертела пластал неумело – тут практика нужна. Индианка втихомолку посмеивалась над неуклюжим гринго, зато на меня, отметив, как управляюсь с ножом, смотрела с уважением. Но тут я не только аргентинцам, кому угодно фору могу дать. Застольный этикет некоторых народов Севера и Дальнего Востока в исполнении сложнее будет – захватить мясо зубами и ловко отмахнуть кусок остро отточенным клинком прямо перед носом. Я так с детства приучен… Впрочем, и с большим количеством столовых приборов управляться умею.
Пива здесь не оказалось, но я с удовольствием выпил немного красного вина, а потом потягивал из калебаса мате.[65] Бриан ограничился только вином. Я его понимаю, с непривычки мате плохо идет, но пищеварению изрядно способствует. Особенно когда питаешься почти исключительно мясом – возьмем заведение на заметочку.
Когда я попытался расплатиться, выяснилось, что денег с нас брать не хотят. И это не закусочная! Нас приняли как гостей, а платить за угощение никак невозможно.
После кризиса в стране община аргентинцев эмигрировала в Канаду, а оттуда их как-то занесло сюда… Год назад. На базу же они прибыли за своими соотечественниками, но всех на территорию не пустили, и целый табор патагонцев расположился за оградой. А встречать новоприбывших в «приюте» отрядили трех человек. Один из них отправился непосредственно туда, а с другими двумя, по привычке вставшими лагерем и традиционно взявшимися за готовку асадо, мы дело сейчас и имели.
Немного неудобно получилось, как-то очень бесцеремонно мы гостеприимством воспользовались…
Нашей следующей целью было посещение конюшен. Чтобы хоть немного сгладить неловкость, я купил у гаучо большой кусок мяса – Буяна побаловать. И посоветовал сделать то же самое Бриану, ему со своим мустангом надо будет отношения налаживать. А себе пообещал, что патагонцев еще проведаю, но в следующий раз с подарками.
На конюшне мы отыскали нужного человека, который за небольшую плату взялся преподать ирландцу несколько уроков верховой езды. Но начал тренер не с этого, а с лекции и наглядной демонстрации того, как надо ухаживать за мустангами, чем кормить и как правильно седлать. После чего Николас заставил Бриана все повторить и продемонстрировать, что он понял. Теперь я спокоен, рыжий в руках специалиста, какую-то науку да усвоит.
– Выберешь себе одного из моих мустангов. Николас поможет, – разрешил я и пошел заниматься с Буяном.
Дрессировщик я еще тот… Но у нас что-то получалось. Кроме того, Буян сам по себе оказался очень неплохо обучен и поражал разумностью. Правда, я хотел, чтобы он понимал команды по-русски.
Закончили мы часа через два, еще каждый раз в дороге заниматься будем. К этому моменту Бриан, взгромоздившись на морпуса, уже трусил по кругу на корде – прогресс налицо. Я помахал ему рукой, мол, продолжай в том же духе, и отправился в «приют попаданца».
В реабилитационном центре дым стоял коромыслом. Обрабатывающий массово очухивающихся колонистов персонал явно сбивался с ног.
Заметив в коридорах нескольких женщин, я ненароком задумался. Говорят, здесь с женским полом изрядная напряженка, не следует ли ловить момент? Все испуганные и растерянные, а тут мы с Брианом – обвешанные оружием, серьезные мужчины. Короче, все в белом… Ирландца, правда, еще вооружить надо, но это недолго. Да он и так уважение внушает!
В данных условиях все вернулось к истокам и больше всего ценится крепкое мужское плечо. Бабы это моментом просекут, на уровне инстинктов – так уж устроены…
Конечно, все не так просто, существует еще администрация, которая у кормушки, на раздаче и ближе всего к телам… Всех симпатичных может расхватать. Неплохо бы это как-то пресечь. Хотя… у них тут каждый месяц пополнение, должны были уже женами и подружками себя обеспечить.
Возможен вариант, что из города за свежими девицами начнется паломничество с «выгодными предложениями». Но дуры, что сразу поведутся, и не нужны. Таким в борделе самое место.
В принципе, как-то оно не того… заранее самок себе подбирать, просто чтобы были. И гарем – не совсем то, о чем всю жизнь мечтал. Пожалуй, не стану специально заморачиваться, а пущу это дело на самотек. На дефицит женского внимания я никогда не жаловался, даже несмотря на побитость жизнью и изрядно покарябанную рожу.
В крайнем случае, если женщины окажутся уже поделены, это тоже не слишком большая сложность. Тут право сильного рулит, а «мой револьвер быстр», и моральных затруднений – стрелять или не стрелять – я не испытываю. Неужто спровоцировать на драку за понравившуюся женщину не смогу? Если не получится, тоже не остановит – «спрячь за высоким забором девчонку, выкраду вместе с забором». Только я – в силу характера и специфической подготовки – «забор», скорее всего, взорву… вместе с теми, кто его охраняет. На этом и остановимся, а «бабскую проблему» до поры до времени из головы выкинем.
