Андрей Круз - Возле Тьмы. Чужой

– Как комната?

– В пределах нормы, обычная, – более чем точно описал я свои впечатления. – Жить вполне можно. Кстати, приятный сюрприз – здесь есть электричество.

– В Анклавах оно везде есть. – Пикетт обтер салфеткой горлышко бутылки, отпил пива, облизнув пену с губ. – Твое здоровье.

– Взаимно.

– В Анклавах есть электричество, врачи, горячая вода, лекарства и еда. То есть почти нормальная жизнь. Здесь ты не умрешь от столбняка, как я недавно видел.

– Что видел?

Я отпил пива из горлышка. Пресноватое какое-то, но нормально, пить можно. После первого же глотка чуть зашумело в голове, на пустой-то желудок.

– Когда в Гудлэнде оборудовали промежуточный аэродром, нашли одного парня, он уже умирал. Нормальный, даже без Синдрома, решил жить один… вот как ты в своем доме, – посмотрел он мне в глаза. – Напоролся на ржавый гвоздь, получил столбняк. Мы спасти его уже не успели, умер. Причем умер очень плохо, тяжело. Никогда не видел смерть от столбняка?

– Откуда мне?

– Вот и я так думаю. А мне казалось, что у него от судорог сейчас мышцы разорвутся. Зубы крошились, так он их сжимал. Нельзя жить там, где нет врачей, Влад.

Дверь распахнулась, в бар забежал молодой, лет семнадцати, мелкий и тощий парень с длинными волосами, одетый в парку размера на три больше чем ему нужно и такие же безразмерные джинсы. Бармен, кивнув, выставил на стойку большую коробку, быстро перечислив содержимое:

– Шесть чизбургеров, шесть порций картошки, кетчуп, шесть бутылок апельсинового сока, яблоки. Шесть долларов с тебя.

Парнишка рассчитался и побежал с коробкой на выход. Затем я увидел, как он закинул ее в кабину небольшого серого пикапа и уехал. Бармен сказал:

– Парни, делаю для вас, потерпите.

Пикетт помахал рукой, изобразив тем самым понимание и согласие. Зашипело на плите брошенное мясо, слышно было, как повар орудует лопаткой, переворачивая его.

– Что за самолет ты себе присмотрел в Боулдере? – перевел разговор Пикетт.

– «Фоксбэт». Знаешь такой?

– Канадский? – уточнил он.

– Скорее украинский. Но собирают в Канаде, кажется.

– Головастик со стеклянной кабиной, два места рядышком, так? – уточнил он.

– Точно.

– Знаю такой, нормальный самолет. Хочешь завтра за ним вылететь вместе со мной?

Как он сразу быка за рога. Мне бы, по-хорошему, еще решиться надо. Хотя, с другой стороны, на По-2 я уже летал запросто, без всяких проблем.

– Не против. Но только если мне его чуть-чуть облетать дадут, а не сразу куда-то погонят. Я же предупредил, что опыта у меня мало.

– Облетай, без проблем, – развел руками Пикетт. – Послезавтра сюда перелетим, пригоним несколько машин. А дальше уже определим, куда тебя для начала. Думаю, что начнешь с патрулирования над дорогами – для практики лучше всего. И начнешь осваивать что-то побольше, но тоже пока из легких.

– А зачем здесь столько самолетов?

– Почему обязательно здесь? – удивился он вопросу. – Большая часть из них летит дальше, в Анклавы. Мы же форпост, перевалочная база фактически. Поэтому и делаем вот такие «прыжки» на аэродромы, где есть машины, забираем оттуда все, что может летать, ну и все для ремонта. Потом уже на том аэродроме делаем пункт дозаправки и «прыгаем» на следующий, куда до этого не дотягивались. Сегодня, видишь, «допрыгнули» до Боулдера. На твое счастье, к слову, – ткнул он в меня пальцем и опять приложился к бутылке.

Ну, насчет «счастья» я бы мог поспорить: про две недели до результата анализа на «свой – чужой» я не забыл, то есть это примерно столько времени, сколько я могу себя чувствовать в безопасности здесь. И примерно столько, за сколько я должен буду найти следы Насти, если она полетела в эту сторону.

– Этот парень сказал, что делает чизбургеры для чужих. – Я глазами указал на бармена. – Здесь есть и чужие?

– Да, шестеро. Хочешь посмотреть, что ли? – спросил Пикетт и засмеялся: – Это не из фильма «Чужие», это просто люди, от нас не отличишь.

– Они в госпитале? – догадался я.

– Конечно. В карантине. У нас все в госпитале, даже наш таун-холл, или как хочешь это назови.

– А вы как называете?

– Мэр и его люди, – усмехнулся Пикетт. – Таун-холл все же, наверное. Госпиталь очень большой, и в нем отличное аварийное питание, только топливо не забывай привозить.

– А откуда топливо?

– Из Нью-Мексико, естественно.

Подошел бармен, поставил перед нами по тарелке с гигантским чизбургером и горой жареной картошки. Ладно, хоть я и не поклонник американской манеры набивать брюхо бутербродами, но этот чизбургер выглядит вроде прилично. Разве что котлету бы в нем надо было получше зажарить.

К гостинице подъехал зеленый пикап, выглядящий вполне новым, из-за руля выбрался толстый парень в красной шерстяной куртке в крупную клетку, с кобурой, висящей на жирном бедре, и вперевалку побежал в мотель. Вышел оттуда почти сразу, достал из кузова пикапа горный велосипед, взгромоздился на него и уехал, неторопливо вращая педали. Велосипед под ним выглядел так чахло, что за него страшно становилось – вот-вот сломается, не выдержит веса седока. Пикетт привстал из-за стола, выглянул в окно, сказал:

– Это Стэн, машину пригнал. Вот на ней завтра и приезжай на аэродром к девяти.

– О’кей. А что вообще есть в городе? Куда можно сходить?

– Что может быть в городе, где живет тысяча человек? – засмеялся он. – Этот бар и еще стейкхаус. Есть «ко-оп», в котором продается все, от еды до оружия. Есть просто пара небольших магазинов. Аптека. Да, еще оружейный, угол Ист-Шулман и Мак-Кой Драйв. Хозяин иммунный, почти всю эпидемию там просидел, запершись. И больше ничего. Кстати, я там рядом живу, там место под застройку предполагалось, а теперь ставим мобильные дома и трейлеры. А вообще неизвестно, будет ли этот город городом в будущем, так что никто ничего не планирует особо.

– А что с ним не так? – спросил я, прожевав кусок чизбургера и запив пивом.

– Чем мы здесь занимаемся? Собираем ресурсы, те, что остались без хозяев. Приводим все в порядок, грузим на восемнадцатиколесники и отправляем южнее, туда, где люди еще что-то строят. Вот и все.

– А фермеры?

– Фермеры есть, верно, но их здесь маловато, большинство уцелевших перебралось южнее, туда, где безопасней. Здесь только самые ближние к городу поля обрабатываются, те, куда можно выехать утром и вечером спокойно вернуться обратно. И куда из города может успеть патруль. Гарден-Сити как раньше был глухоманью, так и теперь ею остался.

– А дальше к югу как, спокойней?

– Намного. Там почти нормальная жизнь, если подальше от больших городов. Там даже есть полиция, – добавил он, подумав. – Да и хрен с ней.