Ад - удел живых (СИ) - Ливень Юрий

— Да, Женя… Извините… Евгений… Я согласен. Готов. Могу выехать завтра… — на одном выдохе ответил Игорь. Дождавшись ответных слов, попрощался, после чего расслабленно раскинул руки, лежа на спине, все еще сжимая в руке мобильник…

Последующие дни пролетели, словно горячечный сон. Прощание с Денисом и Виктором, горячо и искренне пожелавшим ему выздоровления, поезд в Москву, в пути Игорь никак не мог усидеть на одном месте, почти всю дорогу проведя с сигаретой в тамбуре, знакомство с Евгением Грачовым и его шефом, Константином Олеговичем Дёминым, показавшиеся бесконечными анализы и тесты в пропахших лекарствами кабинетах научного центра, безумная боль во всем теле после инъекции экспериментального препарата… Длившаяся, как ему тогда казалось, целую вечность, хотя острая фаза длилась всего сутки.

Последовавшая за инъекцией неделя также не стала сказочной — его то выворачивало наизнанку, то бросало в сильный жар, все тело нестерпимо жгло изнутри, приступы сильнейшего озноба начинались внезапно, так же неожиданно заканчиваясь, обессиленное тело едва держалось за жизнь. Одетая в белый халат, полноватая, фигура Грачова то и дело нависала над ним. Обеспокоенные поначалу голоса, доносившиеся из затянувшего зрение тумана, сменились уверенными интонациями, затем туман рассеялся, и Лукин обнаружил себя лежащим на больничной койке. В руке торчала капельница, голова пыталась думать, тело, казалось, парило в воздухе.

— Очнулся! — радостно вскочила со стоящего рядом с койкой офисного кресла миловидная медсестричка. — Вы живы?!!

— Вы ангел? — задал довольно идиотский вопрос Игорь, заодно порадовавшись возможности осознанно управлять своей речью.

— Ой, вы разговариваете! — все так же восторженно почти прокричала сиделка. — Никуда не уходите, я сейчас!

Проводив взглядом вылетевшую из палаты, словно пуля, сестричку, Лукин попробовал пошевелить руками и пальцами ног. Получилось не очень, тело по-прежнему плохо ощущалось, но он был определенно жив. Идти куда-либо точно не было желания, зато адски хотелось есть и еще больше — спать, спать…

Задремавшего Игоря разбудили возбужденные голоса и топот множества ног, раздавшиеся в коридоре. Дверь резко распахнулась, в палату ворвался запыхавшийся Дёмин, следом за ним вошли еще какие-то люди, моментально заполнив комнату до отказа. Почему-то не было видно только Грачова.

— Как вы себя чувствуете? — вместо приветствия спросил профессор, бесцеремонно ощупывая лоб, живот, шею и запястья пациента.

— Не знаю… Кажется, живой, если только вы мне не снитесь. — слабым, но довольно уверенным голосом ответил Лукин.

— Ничего не болит? Голова не кружится?

— Нет, все в порядке. Только очень есть хочется…

— Неудивительно! Целую неделю из Вас все только выходило, питались глюкозой из капельницы! — заявил Дёмин, озабоченно рассматривая глаза Игоря. — Лежите, сейчас вам принесут немного поесть. Сегодня отдыхайте, набирайтесь сил, а завтра мы начнем обследование…

Снова анализы, рентген, зонды и прочие процедуры… В первые дни его перевозили на кресле, но спустя неделю Лукин уже бодро передвигался по коридору самостоятельно. К сожалению, выходить за пределы небольшого отделения ему запрещали, на улицу также, но все эти неудобства выглядели мелочью. Он был жив, и главное — полностью здоров. Ни одной опухоли, никаких следов раковых клеток! О большем он не мог и мечтать всего двадцать дней назад, когда ехал из дома в неизвестность.

В очередной день пребывания в лаборатории, Лукин проснулся от ощущения чужого взгляда, давившего во сне на сознание. Открыв глаза, увидел в кресле, стоящем в паре метров от койки, вместо привычной медсестрички, невысокого, невзрачного мужчину, чей возраст так же сложно определить, как и запомнить его внешность. Его до странности худощавое лицо отдаленно напоминало киношные образы немецкого офицера из фильмов о войне. Прозрачные, голубые глаза чуть навыкате, смотрели с холодной расчетливостью. При этом, стоило отвести взгляд, как образ мужчины тут же размывался, подобно призраку.

— Доброе утро, Игорь Алексеевич. — тихо сказал мужчина, таким же невнятным голосом, как и черты его лица. — Как ваше самочувствие?

— Спасибо… Прекрасно… — ответил Лукин, садясь на койке. — Кажется, я вас не видел раньше… Как вас зовут?

— Не важно. Как не важно и то, чем я занимаюсь. Важен только ваш ответ на мой вопрос.

Игорь вопросительно посмотрел на собеседника, но тот молчал, неотрывно глядя прямо в глаза.

— Игорь Алексеевич, вы помните о том, что перед лечением подписывали договор о неразглашении? — все тем же тихим, бесцветным голосом, наконец, спросил незнакомец.

— Конечно…

— Стоит ли напоминать о том, что вы отдыхали прошедшие три недели в санатории на Алтае? — загадочный посетитель смотрел на Игоря так, как смотрят на подопытного кролика, крысу или неодушевленный предмет. — Вот, ваши документы из санатория, фото на память, билеты из Горно-Алтайска в Москву…

Невзрачный протянул ничего не понимающему Лукину большой конверт, набитый какими-то бумагами. Высыпав содержимое на койку, Игорь удивленно посмотрел на несколько фотографий, запечатлевших его на фоне алтайских гор, в столовой санатория, в компании симпатичной девушки и незнакомых людей преклонного возраста. Кроме фотокарточек, среди бумаг обнаружились билеты на экскурсии, погашенные авиабилеты, измятые чеки из магазинов курортного городка Белокурихи, прочие бумажки, обычно скапливающиеся в карманах путешественников.

— Кажется, я вас понимаю, господин Неважно. — не отрывая взгляда от фотографий, тихо сказал Игорь. — В данный момент я, наверное, еду из аэропорта на Ярославский вокзал?

— Рад, что мы понимаем друг друга, Игорь Алексеевич. — едва заметно улыбнулся неизвестный. — У вас полчаса на сборы, потом за вами зайдут. Мобильник не ищите, вам его передадут на вокзале. Советую иногда звонить Наде, с которой вы весело провели время в санатории, она очень беспокоится о вашем здоровье. Желаю здравствовать!

Мужчина поднялся из кресла и вышел из палаты, неслышно затворив за собой дверь и оставив на душе неприятный осадок, словно не здоровья пожелал, а осыпал проклятиями.

Откинувшись спиной на прохладную стену, Лукин закрыл глаза и мысленно выругался. Ощущать себя подопытной крысой, даже получив в подарок жизнь и здоровье, оказалось довольно неприятно. Но, в то же время, он испытывал безмерную благодарность всем этим людям, даже невзрачному, за спасение, за подаренные надежду и здоровье. Только как отблагодарить их, если его здесь даже не было, он не знал. Впрочем… Какая теперь разница? Все получили желаемое, он — здоровье, они — опыт. Пора и честь знать.

Быстро умывшись и собрав сумку, неожиданно обнаружив в ней всякие сибирские сувениры и несколько пачек лечебного чая из горных трав, Игорь рассовал бумажки по карманам, соблюдая правила игры в путешественника, заправил койку, присел на её краешек, ожидая сопровождающего. Тот, не заставив себя долго ждать, молча проводил до микроавтобуса с комфортным, но совершенно закрытым салоном, а спустя час петляний по московским улицам оставил его в одиночестве у продуктового магазина на площади трех вокзалов. Прищурившись от слепящего глаза летнего солнца, Игорь привычным движением набросил на плечо ремень дорожной сумки, собираясь пойти в сторону вокзала, как за спиной вдруг раздался чей-то громкий крик.

— Дарагой! Дарагой!!! Ти в мой машина свой тэлефон забыль, да?!

Обернувшись, Лукин увидел грузного кавказца, бегущего к нему от машины с шашечками на крыше. В руке кавказца он заметил свой мобильник.

— Спасибо, уважаемый! — поблагодарил он таксиста. — Рассеянный с дороги, не люблю самолеты!

— Вай, нэ за чьто! — развел руками кавказец — Мнэ твой вещь ни нужэн, будь здаров, брат!

…Уже в поезде, поудобнее устроившись в кресле, Лукин пролистал список последних вызовов в телефоне. Известный всем номер заказа такси, какие-то номера с кодами алтайских операторов, Надя, снова Надя. Надежда…