Грэм Макнилл - Повелители Марса (ЛП)
Линья улыбнулась, и показалось, что тяжёлое бремя, если не исчезло полностью, то уже не так давило на её плечи.
— Конечно, ты прав, — сказала она. — Но мы всё равно должны делать свою работу, мы всё ещё должны найти мир с достаточно высокой плотностью минералов, чтобы утолить голод кузниц. Магосу Тарентеку и магосу Криптаэстрексу крайне необходимы новые материалы для ремонтных работ.
Виталий притянул другую систему с мягко светившим жёлтым карликом, который окружало скопление из дюжины планет, путешествовавших по разным эллиптическим орбитам. Три планеты располагались слишком близко к звезде, чтобы быть пригодными для жизни, а дальние семь являлись или огромными газовыми гигантами или закованными в лёд голыми камнями. Но четвёртая и пятая планета находились на стабильных орбитах в полосе космоса, где вода могла существовать в жидкой форме.
— Любая из них должна подойти, — произнёс Виталий. — Хотя, если бы мне пришлось выбирать, то я сказал бы, что четвёртая планета обладает лучшим соотношением риска к прибыли. Я взял на себя смелость назвать её Гипатия.
Линья улыбнулась. — Достойное имя, — согласилась она, используя рычаги приборной панели, чтобы навести фокусирующие линзы на выбранные отцом планеты. Без тактильных имплантатов для взаимодействия с ноосферными данными и получения необходимой информации ей приходилось полагаться на архаичные средства управления. Химический состав атмосферы планеты появился в мерцающих полосах света, вместе с результатами сканирования литосферы и океанов на наличие минералов ауспиками дальнего действия.
— На таком расстоянии большинство данных являются приблизительными, — сказала Линья. — Но, думаю, ты прав. Четвёртая планета похожа на то, что мы ищем. Выгрузить их магосу Криптаэстрексу?
— Да, уверен он будет признателен.
— Не думаю, что магистр логистики знаком с таким понятием, как признательность.
— Верно замечено, дорогая, — усмехнулся Виталий. — Полагаю, что магос Криптаэстрекс рассматривает складские палубы «Сперанцы», как личные владения и приходит в бешенство, когда люди осмеливаются просить то, что им нужно.
Виталий сложил руки за спиной и продолжил бродить среди постоянно обновлявшегося изображения космоса за пределами Млечного Пути. Прогулка по травленному кислотой полу сама собой привела его к тускло светившейся модели систем и миров, вращавшихся вокруг яркого солнца в центре невероятной геометрической звёздной решётки.
— И вот настала ваша очередь, мои таинственные друзья, — произнёс Виталий, разведя руки и увеличивая систему, которую экстраполяционное моделирование определило источником невообразимой энергии, запустившей возрождение Арктур Ультра.
— Скажи, Линья, — продолжил Виталий, посмотрев на дочь. — Ты всё ещё считаешь, что нет никакого разумного творца? Перед нами располагаются системы, прекрасное геометрическое положение которых прямо указывает на присутствие часовщика, скрытого или явного.
Линья отошла от старого контрольного терминала и встала рядом с отцом в окружении орбитальных систем. Каждая из них следовала в космосе по точно выверенной траектории, относительные скорости в куполе значительно увеличили, чтобы их взаимодействие стало более очевидным. Как планеты Империума вращались вокруг солнц в пределах звёздных систем, так и системы в свою очередь вращались вокруг сверхмассивной чёрной дыры в галактическом центре. И также как эти небесные тела двигались по своим орбитам, так и галактики путешествовали вокруг скоплений галактик или какого-то другого огромного центра массы.
— Россыпи звёзд и планет галактики не нужно проектировать, — ответила Линья. — Не важно, как они располагались при первом появлении. Только всеохватывающая сила тяжести, время, давление и множество других физических констант определяют развитие структуры вселенной. Ты знаешь это не хуже меня, зачем же спрашиваешь?
Виталий указал на упорядоченное движение и расположение звёздных систем вокруг центрального мира в энтоптически воспроизведённых проекциях.
— Подобное размещение, похоже, противоречит твоей гипотезе, — сказал он. — Это — явно спланированное размещение. И если эта система устроена согласно проекту, разве нельзя предположить, что она является частью универсального упорядоченного проекта? Возможно, такое упорядочивание существует, но у нас нет органов чувств или приборов, чтобы увидеть его?
— Адвокат дьявола? Серьёзно?
— Не стесняйся.
— Что же я согласна, что здесь есть видимость проекта, которая, в данном случае намекает на существование творца, но это нельзя распространять на остальную вселенную. Если архимагос Котов прав и мы действительно найдём на этой планете Телока…
— Крайне маловероятно, что это не окажется мир-кузня, учитывая окружающее уникальное излучение Механикус.
— Если это — мир-кузня, где мы найдём Телока, почему мы не можем почти ничего увидеть ни на нём, ни на окружающих его системах?
— Ты задаёшь правильные вопросы, — сказал Виталий, довольный, что Линья заметила недоработку в карте.
— Мы должны задать вопрос, что является источником, — сказала Линья, кивая, когда одно предположение поддерживало другое. — Большинство этих данных из когитаторов «Томиоки». И Телок вряд ли оставил бы все тайны своего мира-кузни на корабле, который собирался уничтожить.
— И…?
— И те крупицы информации, которые удалось спасти с Катен Вениа, выгружены Галатеей…
— Не самый надёжный рассказчик, если она вообще им когда-то была, — заметил Виталий.
— Тогда мы должны убедить Галатею предоставить доступ к исходным данным в её памяти.
— Думаешь, она согласится?
— Сомневаюсь, — призналась Линья. — Но раз нам приходится ставить под сомнение достоверность информации Галатеи, тогда вся эта карта является неточной. Мы не можем быть уверенными ни в чём на ней, даже в Гипатии.
— Я уже начал проверять области пространства для уточнения данных Галатеи, но пока эти специально упорядоченные системы не желают делиться секретами.
— Наши ауспики блокируют?
— Нельзя утверждать, что именно блокируют, — сказал Виталий. — Скорее затеняют слиянием странных сил, которые я не могу пока определить.
— Специально?
— Трудно сказать, дорогая, трудно сказать.
— Тогда нам тем более нужно поговорить с Галатеей.
Виталий повернулся к дочери и положил руку ей на плечо.
— Нет, Линья, — сказал он. — Это мы точно не должны делать. Галатея — очень опасное существо и если она специально исказила информацию об этих системах, то она заставит замолчать любого, кто усомнится в её искренности.
— Галатея спасла мне жизнь, — отметила Линья. — Если бы она хотела видеть меня мёртвой, то могла бы позволить боевому роботу убить меня.
— Я знаю об этом, — резко ответил Виталий, не желая вспоминать, как близко была Линья к смерти на борту «Томиоки». — И нам ещё не до конца понятно, как она смогла нейтрализовать командную кору роботов.
— Ты предпочёл, чтобы у неё не получилось?
— Разумеется, нет, но, пожалуйста, обещай мне, что ни в коем случае не обратишься к Галатее с нашими сегодняшними опасениями. По крайней мере, не раньше, чем мы поймём, почему она могла ввести нас в заблуждение.
Линья не отвечала, и Виталий повернулся её к себе. На немногих оставшихся органических чертах его лица виднелось искреннее беспокойство.
— Пожалуйста, Линья, обещай мне, — попросил он.
— Конечно, — ответила Линья. — Обещаю.
МИКРОКОНТЕНТ 12
В последний раз Марко Коскинен видел паникующих техножрецов, когда Зимнее Солнце открыл огонь по Лунной Сини на тренировочных палубах. Эта паника ни в чём ей не уступала, но не было видно причины разразившейся катастрофы. Он остановился в лазарете, пытаясь выяснить, что заставило лечивших принцепсов магосов, объявить тревогу по всему легио.
На первый взгляд всё выглядело, как обычно. Оба принцепса плавали в заполненных жидкостью саркофагах, изредка шевелясь в гибернационной коме. Но затем Коскинен увидел, что мозговая активность на мониторах скачет как сумасшедшая нейронной деятельностью. Такие показатели вполне можно было ожидать в яростной многосторонней схватке, но не в перерыве между внедрением.
— Что, во имя Старокровных, происходит? — воскликнул он.
Никто из техножрецов не обратил на него внимания, но Коскинен заметил Гирдрит, которая у бронестекла саркофага Зимнего Солнца лихорадочно устанавливала модуль подключения к манифольду. Он поспешил к своему принцепсу, положил ладони на тёплые стенки саркофага и почувствовал тепло биогеля внутри.
— Гирдрит, скажи мне, — приказал он. — Что происходит?
