Павел Стретович - Вернуться в осень
Потом убрал колено и опустил ее на траву, уставшую и обессиленную. Девушка некоторое время лежала неподвижно, приходя в себя, затем распахнула… синие-синие, как море в солнечный день, глаза.
— Где я?
Кровь ударила в голову — Сергей резко отшатнулся назад, напоровшись на еловую ветку. Это просто кажется… Этого же не может быть…
Чуть слышный шепот заставил ее опять закашляться — она отвернулась и опустила голову. Но потом опять взглянула на Сергея:
— Кто вы?
Сергей поднялся на ноги, ничего не отвечая и не отводя от нее расширенного растерянного взора. Она тоже некоторое время смотрела на него, потом нахмурилась и тряхнула головой, как будто отгоняя какие-то свои мысли. Затем приподнялась на локте и, глянув вниз, на реку, спросила:
— Вы из тех, кто напал?
У нее был тихий и нежный голос. Сергей вышел из столбняка:
— Что?
— Кто вы? — Она опять закашлялась.
Сергей скользнул по ней взглядом — мокрое платье подчеркивало изящество форм, потом опять посмотрел в лицо. Она смутилась.
— Вы не она, — уже спокойно сказал он. — Вы… Вы похожи. Но гораздо лучше.
— На кого? — В ее взгляде появилась тревога. — Вы кого-то искали?
— Не важно. — Он присел на корточки. — Как вы себя чувствуете?
— Уже лучше. — Она приподнялась на руках и села, оглядывая себя. — Кто вы? Почему я не утонула?
— Здесь недалеко стреляли… Почему? Что произошло?
— На нас напали. Я подумала, что вы… Это вы меня вытащили?
Взгляд Сергея задумчиво скользнул по реке — его глаза сузились.
— Это ваше? — Он кивнул в сторону воды.
Девушка резко обернулась — мимо, вверх искореженными колесами, плыла карета. Она проводила ее взглядом — глаза горько расширились.
— Моя. Боже…
— Как это случилось?
Поломанные оси с колесами скрылись за поворотом, но она еще долго смотрела в ту сторону. Потом тихо проговорила:
— Они подпилили мост. И напали сразу с обеих сторон. Из кустов. Со мной были еще люди…
— Кто?
— Не знаю. — Она немного замялась. — Может, появилась банда…
— Вы дворянка?
Она отвернулась к реке и опустила голову вниз.
— Не так чтоб сильно…
Сергей оглянулся вокруг и поднялся на ноги. «Что я пристал? Не хочет — не надо…»
— Здесь довольно укромно. Сидите здесь и не высовывайтесь. Я скоро буду.
— Куда вы? — Она испуганно встрепенулась, но быстро взяла себя в руки. — Хорошо. Осторожней…
Сергей осторожно двинулся вверх по течению — неторопливо, тем мягким рохерским стелющимся шагом, которому учил его Харон. Подальше от реки, в глубине леса, чтобы шум воды не мешал слышать… Тишина. Никаких посторонних звуков. Только щебет птиц да ветер, иногда пробегающий по макушкам высоких сосен.
Через несколько сотен шагов между ровными стволами засветлела дорога. Он двинулся вдоль, утроив осторожность. На мосту никого и ничего не было, только молча смотрели вверх вздыбившиеся бревна настила — Сергей долго рассматривал подступы и деревья на противоположной стороне, чуть приподняв лапы молодых елок. Потом, пригнув голову к плечам и готовясь сигануть в сторону при малейшем движении веток, осторожно приблизился. На бревнах и неструганых досках темнели свежие пятна крови — края пролома и опорных свай светлели ровными краями подпила.
Сергей оглянулся вокруг — они прибрали за собой. Карету в воду, убитых… Убитых, возможно, тоже в воду. Значит, хотят, чтобы было шито-крыто… Значит, не знают, что одна девушка спаслась. Так действует банда? Не знаю, почему бы и нет. Тем более в Ассане, где король Ангурд славится своей крутостью к нарушителям закона…
Он осторожно перешел на другую сторону и, осмотрев все здесь, вздохнул более свободно. Никого. Они торопились. Значит, боялись…
Потом по другой стороне реки добрался до места, откуда прыгнул в воду, и нашел свой мешок. Немного постоял на берегу, размышляя — может, переплыть? Все равно еще не просох… Но лезть в холодную воду так не хотелось, и назад вернулся прежним способом — сделав крюк через мост.
Она сидела на прежнем месте, обхватив руками прижатые к груди колени. Плечи слегка подрагивали — ее бил озноб. Елки-палки, только болезни сейчас не хватало. Она вздрогнула, когда он неслышно появился из-за деревьев и опустился рядом на корточки.
— Вы меня напугали… Рассказывайте. — Ее голос был даже повелительным, хотя, возможно, она этого и не заметила.
Сергей тоже постарался не заметить.
— Никого. И ничего. Вряд ли кто-то остался в живых.
Она промолчала, только немного дрогнули губы. Он взял ее руку в свою — она не отдернула, она доверяла ему. Рука была холодная как лед. Сергей нахмурился:
— Вы можете идти?
— Конечно. — Она вскочила на ноги.
— Нам лучше уйти отсюда подальше. Здесь есть поблизости какое-нибудь жилье? Вам необходимо тепло.
— Не знаю… Мы ехали через Шаридан, но он сейчас далековато. А вы разве не местный?
Сергей повернул голову в сторону леса.
— В той стороне я видел дымки… Вроде не очень далеко. Если выбирать не из чего — пойдем туда. Нет, я не местный. Вообще не ассанец.
На него смотрела пара расширенных синих глаз. Она была не проста, но он был ее спасителем, и она очень доверяла ему — он чувствовал это. Во всем чувствовал, и особенно в глазах… Или ему уже мерещится? Будь они неладны, эти синие глаза… Боже, как она красива.
— Сюда.
Она двинулась за ним, обхватив плечи руками, — ее здорово знобило, но она старалась не показывать этого. Ну и выдержка. Ни тебе слез, ни истерик, ни капризов… Молодец, девчонка. Длинное мокрое платье хлюпало у нее под ногами, собирая прилипшую хвою. Сергей остановился и, скинув с плеча мешок, вытащил нож.
— Подожди-ка…
Он нагнулся и ровным кругом обрезал платье выше щиколоток, чтобы не мешало идти, — она помогала ему, натягивая верхний край. Да, одежда явно не для пеших прогулок по лесу. Возможно, и достаточно дорогая — до близкого знакомства с рекой.
Сергей выпрямился и вытащил огниво из кармана — в руке, на ветру, быстрее просохнет. На всякий случай. Потом набросил свой более подсохший сюртук ей на плечи:
— Вам очень необходимо тепло.
— Спасибо. — Она благодарно улыбнулась. — Когда мы выберемся, вас очень щедро за все вознаградят. Поверьте мне.
Она явно прилагала усилия, чтобы не говорить повелительно. Сергей даже сморщился:
— Вот только не надо этого, я вас прошу. Тоскливо жить в мире, где ждут за помощь награду.
Она старалась не отставать, искоса поглядывая на него со стороны, он чувствовал — там, где деревья позволяли идти не друг за другом. Что в нем такого интересного? Нос?
— У вас нет оружия, но повадки воина. Кто вы? Из Загоры? — Его нахмуренные брови она истолковала по-своему, пояснив: — Здесь просто рядом дорога на Загору…
Сергей вздохнул и посмотрел вверх, на солнце. Дневное светило уже низко опустилось к горизонту. Подумать только, еще сегодня утром он был в Ушет-Гурде. Провожал погибших в последний путь. За великое множество километров отсюда…
— Да нет, я не воин. Я из Долмата. У моего отца театр в Илье. Он и отправил меня в Эдинпорт и Ангору собирать баллады и пьесы. — Все это, естественно, придумал Сват. Он был глубоко убежден, что все театралы немного не в своем уме.
Она вздохнула — или ему показалось? Какая ей разница? Но потом тряхнула головой, прогоняя какие-то свои мысли.
— Как же вы меня вытащили из воды?
— Обыкновенно. Руками.
Он был раздражен, но очень старался не показывать этого. Она же не виновата, что обладает такими же синими глазами… Но девушка, казалось, не замечала этого.
— Вы не боитесь глубины?
— Боюсь, как и все. Но я умею плавать.
— Плавать? — Она радостно удивилась.
Ого, это уже интересно. Сергей даже остановился, уставившись на нее.
— Это странно?
Девушка чуть не налетела, снизу вверх распахнулась удивительная синева.
— Да нет, я видела такое… У циркачей. Но в Гурае, в этом месте… Спасибо вам. Так рисковать из-за меня…
— Вы можете меня отблагодарить. Тем, что не заболеете до тепла.
Она ничего не ответила, виновато наклонив голову. Совсем как Ленка, елки-палки. Так, это уже интересно. Оказывается, тут у всех почему-то страх глубины… Как это называется, глубинофобия?
Путь начал сильно подниматься в гору — очевидно, они добрались до уступов, которые Сергей видел раньше. И которые заставляли бежать и клокотать спокойную ранее речку. Как ее, Гурая? Сосны кончились — склон порос редким кустарником и густой травой, насколько дотягивался взгляд.
Сергей оценивающе глянул на девушку. Она смотрела вверх, ее глаза светились решительным огоньком. «Елки, ну и женщина. Гораздо лучше той… Что с моим сердцем? Отчего такой барабанный бой? Неужели я такой хлюпкий на красоту? Жалко, что такие, как я, о подобном не могут даже и мечтать. Рядом с такими — всегда высокие и крутые, с мужественными лицами. Тем более — аристократка. Что бы она там ни говорила…»
