Алексей Щербаков - Интервенция

– Да уж нагляделся. Тут я согласен – сволочь первостатейная.

– Ну вот. А ты б послушал, что они нам по телевизору втирали. Я ведь все-таки историю знаю. И как можно назвать людей, которые глумятся над историей Великой войны? Гадят на солдатские могилы?

– Я как военный журналист тебя понимаю. Людьми такую мразь назвать нельзя…

На пресс-конференции царила тихая паника, местами переходившая в громкую. Где была теперь горластая и зубастая журналистская братия? Акулы пера превратились в маринованных килек. Они бы, возможно, улетели домой, но со дня неудачного штурма промзоны установилась беспросветно нелетная погода – и улетевшие самолеты обратно не возвращались. Причем многие пропадали бесследно. Теперь все с надеждой смотрели на генерала Адамса, ожидая: может быть, он скажет что-либо дельное?

И старый вояка, прошедший через множество горячих точек, побывавший в плену у ваххабитов и умудрившийся вернуться оттуда живым, оправдал надежды. Генерал вышел, пожелтевший после бессонной ночи, но решительный, и демонстративно скомкал бумажку с текстом, подготовленным пресс-центром:

– Господа! Возможно, вы ждете от меня объяснения тому, что происходит. Так вот, я вам совершенно честно заявляю: объяснений у меня нет! Если вы можете сами придумать какую-нибудь версию, чтобы, как вы выражаетесь, успокоить общественность, – валяйте придумывайте! Я не возражаю. Но! Сказанное мной не означает, что мы складываем оружие и расписываемся в собственном бессилии. Нет и еще раз нет! Да, мы понесли крупные потери. Я скажу вам больше – очень крупные. Но без потерь войны не бывает. Необходимо признать – тут идет война. В настоящее время мы планируем новую большую операцию в промзоне, чтобы уничтожить засевших там экстремистов.

При этих словах Джекоб усмехнулся. Он-то знал: ни черта на самом деле не планируется. В промзону сунули три разведывательные танковые группы. Две исчезли бесследно. Третью удалось обнаружить – танки напоминали обглоданные яблоки. Экипажей не нашли.

Генерал тем временем продолжал:

– Но при этом я вынужден честно признать, что, кроме объективных факторов, налицо и субъективные. Планируя эту операцию, мы рассчитывали на мирное развитие событий. Поэтому не уделили должного внимания боевой, а главное – моральной подготовке солдат. Мы много сил потратили, чтобы объяснить им гуманный смысл нашей миссии. Слишком много, но мы забыли упомянуть о том, что они находятся в армии. Где – так уж случается – и убивают. Не секрет, что дисциплина расшаталась. Возмутительный случай с радиостанцией – лучший тому пример. Среди солдат замечено употребление некоего наркотика, так называемой «свинки», который увеличивает число небоеспособных бойцов… Но я вам обещаю, дисциплина будет подтянута в кратчайшее время. Строжайшими мерами. Пора наконец вспомнить подлинный смысл термина «законы военного времени». Порядок будет наведен, и приказ будет выполнен. А пока… Через три дня, как известно, мы празднуем День независимости. В этот день мы проведем парад, как и намечали, а потом устроим праздник для местных жителей. Никакие трудности не помешают нам отметить наш праздник! Это будет хорошая встряска для солдат и демонстрация нашей готовности выполнить порученное нам дело до конца!

После окончания пресс-конференции пришло сразу два сообщения: одно плохое, другое очень плохое. Поздно вечером три проржавевшие насквозь землечерпалки вышли из района острова Бычий и благополучно затонули, загромоздив намертво фарватер. Средств для подъема судов в армии, конечно же, не имелось.

Вторая неприятность заключалась в том, что в Нарве эстонцы по какой-то непонятной причине взорвали мост через Нарову и спешно стали возводить бетонные заграждения. На все вопросы господ из НАТО нарвское руководство отвечало туманно:

– Мы много веков живем рядом с русскими. Мы знаем, что делаем.

С ума посходили, чертовы союзники.

Часть 2

Формула атаки

Кто хочет жить, кто весел, кто не тля —Готовьте ваши руки к рукопашной!А крысы – пусть уходят с корабля!Они мешают схватке бесшабашной.

Такой вот праздничек сложился

Итак, положение было хуже некуда. Но генерал Адамс, видимо, решил действовать по старому принципу эстрадников «show must go on»[59]. Четвертого июля над Зимним дворцом взвился американский флаг. Трибун сооружать не стали, генерал и почетные гости стояли на грузовиках. Настроение у солдат было кислое. Все предыдущие дни их упорно тренировали в строевой подготовке. Объясняя им цель мероприятия, сержанты говорили, что русские варвары любят массовые зрелища. К тому же необходимо показать врагу, что мы его не боимся. Но их речи бодрости солдатам не прибавляли. Бодро выглядели лишь представители петербургской общественности. Эти люди свято верили, что Америка всегда и всюду будет впереди и что они за ней – как за каменной стеной.

В параде участвовало всего десять батальонов, которых подготовили через пень-колоду. Те, кто не стоял в оцеплении, сдерживая толпу местных, торчали теперь возле Мойки и ждали очереди шлепать через площадь. На той стороне, в промзоне, было тихо как в гробу.

Что же касается местного населения, то его явилось довольно много. После парада был обещан концерт, подготовленный силами армейской самодеятельности, и, что самое главное, бесплатная раздача виски. Васька, услышав о последнем, только хмыкнула:

– Большого ума у вас начальники. Вот увидите: праздничек ознаменуется русской народной забавой под названием «пьяный дебош». У нас на таких мероприятиях и пиво-то боялись продавать.

Однако отдел пропаганды считал иначе. Он полагал, что все пройдет хорошо, если нагнать побольше солдат для охраны.

Парад прошел без особых волнений. Батальоны тут же стали рассредоточиваться вокруг, чтобы обеспечить порядок на народном мероприятии. Звуковка начала пробовать голос, посылая в эфир фрагменты музыки, к Александровскому саду выехали машины с виски.

Толпа, скопившаяся на Невском, в саду и в Адмиралтейском проезде, стала напирать и теснить тройную цепь солдат. Джекоб, стоявший с Васькой на одном из грузовиков-«трибун», убедился: девчонка была права. Мудрецы из отдела пропаганды как-то не рассчитали пламенной любви российских граждан к халяве, особенно – к халявной выпивке. Как любила повторять Васька, «на халяву пьют даже трезвенники и язвенники». Причем даже издали было видно, что многие уже хорошо употребили своего, а ломились за догонкой. Так что дебош обещал состояться в любом случае.

Напряжение нарастало, люди возле машин копошились, торопясь распаковать и выставить ящики, из которых со скоростью света вынимали бутылки – по двухсотграммовой емкости на человека. Но было видно, что многие, отойдя, спешили за выпивкой по второму заходу.

Солдаты выстраивались в цепочку, пытаясь образовать коридор к грузовикам, чтобы их не смели. Но ведь солдаты – это не спецчасти полиции, которые обучены обращаться с толпой. Было понятно, что они продержатся недолго. Или с перепугу начнут стрелять – а вот это было бы совсем неприятно.

В общем, идиотизм ситуации стал полностью проясняться. И тут где-то неподалеку глухо бухнул выстрел. Послышался свист снаряда, потом взрыв – и на месте, где стояли машины с виски, взлетели в воздух обломки.

– …Мать!!! – пролетело над скопившейся толпой.

Джекобу никогда не доводилось слышать, чтобы это выражение произносилось таким большим и слаженным хором. К генералу Адамсу подбежал бледный как смерть офицер и что-то ему сказал. Загадочным образом через секунду новость знали все. Памятник судостроения начала прошлого века, крейсер, торчавший у Невки, вышел в Неву, подняв на мачте красный флаг. А на вершине колонны, стоявшей посреди площади, ангел взмахнул крестом… Послышался топот тысяч ног – это солдаты разбегались наперегонки с местными жителями. Площадь мигом опустела. Джекоб тоже, честно говоря, собирался сделать ноги, но Васька его удержала:

– Куда рвешься? Все, концерт окончен.

Действительно, снаряды больше не летели. Но зато мосты вверх по реке стали вдруг самопроизвольно разводиться. Никто из представителей миротворческих сил никогда не пробовал разобраться в хитром механизме мостов. Ни к чему это было. Мосты были сведены, то есть обеспечивали проезд через реку – и на данный момент только это от них и требовалось. А теперь их крылья сами по себе поперли вверх… «Аврора» мирно проплюхала по Неве и пропала из виду. После долгой возни и суеты удалось свести назад только Троицкий и Дворцовый. Впрочем, об остальных никто особо не горевал. Скорее наоборот. Даже лучше, что другие мосты, ведущие в безлюдные кварталы, остались разведенными. Так оно спокойнее.

Вернувшись в Смольный, Джекоб услышал, что праздничек все-таки продолжается. Как шептались, генерал Адамс связался с Вашингтоном и получил странный ответ: продолжайте выполнять приказ любой ценой. После этого связь со Штатами прервалась. Хотя внутренняя работала нормально.