Газлайтер. Том 26 - Григорий Володин

— Ольга Валерьевна, поступили эпичные кадры из Антарктики.

— С Данилом Степановичем? — приподняла бровь княжна, уже улавливая запах сенсации.

— И с Золотым Драконом, — кивнул тот. — И, боюсь, не только с ним.

— Ну так что ж ты стоишь? В эфир давай. У нас же сейчас как раз дневной выпуск.

— Боюсь, это не так просто, — замялся он. — Тут нужно решить, можно ли такое вообще показывать.

— Что за сложности? — в голосе её появилось недоумение.

— Лучше сами посмтрите.

Он включил главный экран. На нём — съёмка с вертолёта. «Неудержимый», палуба захвачена. Каменные големы лезут на борт. А на корме Данила Степанович Вещий-Филинов бьётся плечом к плечу с рыжей волчицей и полуголым морхалом. Дракон кружит над ними, прожигая небо. Граф со спутниками защищают боевой линкор.

Ольга Валерьевна задумывается. Хм, вот она в чем сложность.

Если эти кадры выйдут в эфир, вся страна увидит, как граф Данила спасает флотского победоносца. И если граф действительно отобьет линкор, это моментально поднимет его статус в Царстве на новый, почти недосягаемый уровень — поставят в один ряд с царскими войсками.

Княжна медленно выдыхает. Затем поворачивает голову к редактору:

— Показывать.

— Вы уверены?..

Ольга Валерьевна смотрит строго, почти ледяно:

— Я — главный редактор. И я приказываю: покажите доблесть Данилы Степановича всему Царству.

Глава 9

Штаб Семибоярщины, Южный полюс

Семибоярщина собралась в штабном срубе. Сквозь бревенчатые стены доносились раскаты боя — тяжёлые удары, взрывы, отдалённые крики. Стены дрожали, напоминая присутствующим, что вот-вот решится судьба войска Вещих-Филиновых.

В помещение вбежал запыхавшийся адъютант.

— Ваши сиятельства! — выдохнул он, хватая ртом воздух. — Линкор «Неудержимый» штурмуют големы…

Он не успел договорить. Годунов вскочил, лицо налилось багровым, и он взревел, перекрывая шум за стенами:

— Вот и дождались! Вы довольны, господа⁈ Нас всех теперь сгноят! Это конец. Линкор тронут — считай, Царь тронут. Военные дознаватели копнут и выяснят, что мы знали про сидящих на дне големов… Всё. Вздернут, как заговорщиков. Как псов на осине!

Боярин тяжело опустился обратно в кресло, сжав подлокотники, будто хотел удержать ими ускользающую реальность.

Другие бояре крепко взгрустнули. Только княжич Паскевич молча улыбался. Его дело было сделано — потомок Филиновых в ловушке. Паника прочих бояр лишь забавляла.

«Вот же дураки», — лениво отметил одержимый княжич про себя, наблюдая, как столичные вельможи по очереди теряют самообладание.

Трубецкой сказал в противовес Годунову:

— Не спеши с панихидой, Федот. Если Филинова и правда прибьют, чем плоха затея? Главное — держать язык за зубами. Тогда никто ни о чём и не узнает.

— Держать язык за зубами⁈ — взвился Годунов. — Мы уже в заговоре! И не просто против Филинова — выходит, против самого Царя! Вы вообще понимаете, во что ввязались⁈

Шереметев пожал плечами, устало потер лоб:

— А чего дергаться? Просто молчать. И всё.

— Да вы ни хрена не поняли, олухи! — заревел Годунов.

— Это ты зря паникуешь, Федя! — забасил Трубецкой.

— Кретины!

— Сам дурак!

Началось. Семибоярщина загудела, перекрикивая друг друга, размахивая руками. Совет быстро превратился в базар.

Паскевич же наблюдал с той же лёгкой, почти скучающей усмешкой.

«Почему я до сих пор сижу с этими идиотами?» — удивлялся он. Маскировка русского княжича уже не имела смысла. Пожалуй, стоило бы пойти к монахам. Если те всё делают по плану, то Филинова схватят с часа на час.

И всё же быть русским княжичем — занятие по-своему забавное. После сотен лет в лампе — почти как отпуск. Местные женщины красивы, кухня сытна, интриги нескучны. Почему бы не остаться?

«С Филиновым покончим — и жениться можно будет. Хоть на Маше Морозовой, хоть на всех его вдовах разом. Кто ж им теперь поможет».

Наконец бояре выдохлись кричать. Тогда подал голос всё тот же дрожащий адъютант:

— Ваши Сиятельства! Прошу, дайте мне слово. Я не закончил доклад…

Охрипший Годунов смерил адъютанта тяжёлым, мрачным взглядом:

— Да ну? Ну тогда досказывай, идиот! Чего воды в рот набрал?

Адъютант сглотнул, скороговоркой договорил:

— Ваши сиятельства, Вещий-Филинов спас линкор. Граф сбросил големов с палубы. А его гвардия и дружина — вовремя перегруппировались и ударили навстречу тем каменюгам, кто выходил из моря.

— Что⁈ — срывается Паскевич, вскидывая голову к адъютанту. Улыбка мигом гаснет. Он резко вскакивает со скамьи, словно под ним вспыхнул огонь. — Перегруппировался⁈ Как это вообще возможно⁈ Филинов не мог заметить големов заранее! У него нет сканеров такого уровня!

Бояре тоже не обрадовались новости. Впрочем, никто не удивился.

— Черт бы побрал этого Филинова! Опять не прокатило! — возмутился Мстиславский. — Да он что, под счастливой звездой родился⁈ Ни гули, ни големы его не берут! Это уже какой-то сюрреализм!

Годунов пробормотал, понижая голос:

— Он догадается. Чёрт, Филинов ведь догадается, что это мы подставили его. Надо идти с повинной и договариваться. Авось отделаемся заводами, и он не пойдет к Охранке.

Трубецкой раздражённо отмахнулся:

— Какие еще заводы! Да брось, Федя. Кто ему скажет? Дураков среди нас нет, чтобы свою голову на плаху не понести.

— Да он же не дурак, Руся! Вспомнит, что это мы его на западный склон подтолкнули!

— Ну и что⁈

— А и то! Хана нам!

Семибоярщина снова зашумела. Переговоры превратились в перебранку. Слово за слово, и кто-то из бояр предложил голосование. Подняли руки. Большинством решили: к Филинову не соваться, затаиться и прикинуться ветошью — мол, ничего не знаем,

Но Паскевича уже не интересовало это голосование. Он вообще не слушал.

Княжич сидел в стороне, отстранённо глядя в никуда. Внутри него клокотало бешенство.

«План сыпется, — мрачно размышлял он. — Я хотел дать Королю Теней тело, чтобы он был мне должен. А что теперь? Если монахи всё провалят —то Филинова не заполучить…»

Паскевич нервно сжал кулак.

«Надо связаться с Обителью и поторопить этих идиотов. Раз с големами облажались — пусть теперь сами вылазят и хватают Филинова, пока его дружина занята разборкой с каменными уродами».

Он встал и пошел к выходу, не говоря ни слова.

* * *

Всех големов мы скинули за борт — вышвырнули, как мешки с мусором, как метко заметил Ледзор. Экипаж шумит, суетится, проверяет огневые установки. А я иду в капитанскую рубку, по пути