Владимир Владимирович - Ноябрьский дождь
Но то Фрэнки... Вот странное дело: неоднократно задумываясь о своем спутнике, сейчас выкачивающем информацию из террориста, она почему-то подсознательно обходила в мыслях тот факт, что он, скорее всего, тоже трикстер. Нет, это, вообще-то, казалось само собой очевидным, но почему-то Канзаки предпочитала отделять Сэма от безликого отряда прочих трикстеров. Интересно, почему? По идее, она должна их бояться и опасаться, ибо чуть не погибла от рук парочки трикстеров и по долгу службы обязана была с ними бороться. Но вот перед ней стоит явный трикстер, а она думает только том. Как бы прикрыть его со спины, если прибегут еще захватчики. Хотя сейчас такое мышление очень даже к лучшему. Личные антипатии, если таковые есть, лучше включать позже.
Тут Канзаки заметила изменения, происходящие с глазами Сэма. Его зрачки принялись сужаться, а затем расширяться. Словно механизм они быстро сокращались, не двигаясь ни на волосок. А рука на голове террориста давила на макушку все сильнее. Вдруг лицо толстяка исказила судорожная злая усмешка. Рука, державшая ремень, позволив автомату окончательно свеситься за спиной побежденного, метнулась к голове захватчика. Обхватив подбородок противника, Сэм резко дернул его на себя. А рукой, что держала макушку, толкнул от себя. С жутким хрустом шея террориста сломалась, и он обмякшим кулем упал на пол.
Сэм расслабленно повел плечами, встряхиваясь. Не глядя, нашарил рукой выключатель и включил в каморке свет. Упавший стеллаж, который он неведомым Канзаки способом использовал как укрытие, и два трупа под лаповым освещением смотрелись до крайности неаккуратно и неряшливо. Ватанабэ нагнулся, снимая со сломанной шеи убитого автомат и зачем-то принялся закатывать трупу рукав черной армейской куртки. Разглядев нечто, известное только ему, толстяк удовлетворенно хмыкнул.
- Канзаки, забери у них пистолеты, - сказал он, разворачиваясь к коридору. - Отсюда надо уходить.
- Ясно, - без лишних слов ответила она. Пистолеты, классические "Беретты" с вырезами стволов, перекочевали к ней за пояс. Рачительная Мегуми забрала у покойных и запасные рожки к автоматам, по два на человека. Ватанабэ рассовал свои по карманам и первым двинулся в коридор.
- Может, убрать трупы? - тихо спросила девушка, со вскинутым автоматом шедшая следом за толстяком.
- Не надо, - ответил он. - Командир уже в курсе, что двое убиты.
- Откуда?
- Сейчас...
Осторожно выглянув за угол, толстяк поспешно просеменил вперед и позвал Мегуми за собой. Короткими перебежками они принялись плутать по коридорам. Сэм вел ее куда-то, но казалось, сам не понимал, куда. Вскоре неподалеку послышался топот. Ватанабэ мгновенно нырнул в ближайшую незапертую дверь, утягивая Канзаки следом.
Непонятно было, как сейчас текло время. То ли прошло не больше пары минут, то ли уже минул час - Канзаки сказать не могла. Она знала только, что где-то поблизости прошли террористы. А они с Ватанабэ затаились.
Комната, в которую они проникли, оказалась, очевидно, гримерной. По крайней мере Канзаки, не очень разбиравшаяся в перипетиях устройства театров, так восприняла помещение с дюжиной крупных зеркал у стены, вешалками, на которых умостилось черт знает что, и запахом нервного пота. Все это она успела разглядеть привыкшими к темноте глазами, пока Ватанабэ, прильнувший к стенке у двери, вслушивался в звуки, что шли из коридора. Автомат он почему-то держал расслабленно в опущенной руке. Похоже, толстяк не нервничал совершенно. Даже дыхание его оставалось ровным и глубоким. На секунду у Мегуми промелькнула крамольная мысль: "Лишь бы он там не заснул".
Текли секунды, слагаясь в кирпичики минут. Сэм неподвижной статуей караулил у двери. Мегуми ушла вглубь гримерной и, помявшись, села на один из беспорядочно стоявших стульев. Выбивавшийся из-под двери свет коридорных ламп желтым туманом стелился понизу. И только где-то слышалась стрельба, вскоре стихшая.
Наконец, Ватанабэ отлип от стенки.
- Не успели, - тихо сказал он.
- Что? - не поняла Мегуми.
- Они не успели нас найти, - пояснил толстяк. - Снаружи пришла полиция. Их слишком мало, чтобы заниматься нами. Нужно держать выходы и входы в здание.
- Откуда вы знаете?
Сэм криво усмехнулся, что было заметно даже в полутьме комнаты. Свободной от оружия рукой он коснулся головы и постукал пальцами по виску.
- Их сорок один человек. Двадцать один мужчина, девятнадцать женщин и командир. Теперь мужчин уже девятнадцать. Охранники в здании нейтрализованы.
- Кто они такие? - опустив руки на автомат, лежащий на коленях, спросила Мегуми. - Это же захват заложников, так?
- Так, - кивнул Сэм. - Зал взят под контроль, сейчас там устанавливают взрывчатку. В течение часа собираются объявить свои требования.
- Что за требования?
- А вот это самое смешное, - Сэм забросил автомат на плечо. - Тот, кого я взломал, знал об их требованиях какую-то чепуху. Он палестинец и знает, что командир и его помощники потребуют выдачи Дидье.
- Первого председателя освободительного корпуса Крестоносцев в Израиле?
- Его самого. Среди террористов есть группа палестинцев, которые хотят лично посчитаться с ним за разгром Последнего Джихада. Оба трупа раньше состояли в рядах этих фанатиков. Только вот в чем загвоздка...
Толстяк задумчиво потер подбородок.
- Палестинцы и арабы - не единственные в группе. Часть мужчин и женщин - из Индии, воспитанницы и воспитанники секты "разгневанного Махатмы". Часть - вообще из Латинской Америки. Индийцы требуют вывода Крестоносцев с их земли, латиносы - прекращения войны против партизан. Интербригада, честное слово. Труп не совсем понимал, как и почему так вышло. Но объединяет их одно - они ненавидят Союз. Ну, и еще они все идиоты.
Озадаченная Канзаки не сразу расслышала последнюю фразу. Вот оно как повернулось... Арабы, индусы и люди из Южной Америки. Из трех регионов, где все еще было неспокойно после пришествия Крестоносцев и "CDM". Перенаселенная и нищая Индия всегда была проблемой, там часто разгорались гражданские антицерковные и антиевропейские волнения, поэтому контингент Крестоносцев был самым широким. Разоренная во время Последней войны и украшенная сразу двумя зонами отчуждения на манер токийской палестино-израильская область являлась источником террористов и радикалов традиционно, и только после пришествия туда сурового Крестоносца Дидье мощнейшее движение современных федаинов под названием Последний Джихад было разгромлено и притихло. А вот на территориях стран Латинской Америки беспокойства начались только недавно. Напрямую, конечно, Крестоносцы и "CDM" в тамошних гражданских войнах не участвовали, но вот всяческую поддержку режимам, что выражали лояльность к Синоду и Союзу, всячески оказывали. Это и было причиной крайнего недовольства большого числа граждан Боливии, перу и прочих маленьких стран, живших в зоне трети год не прекращающегося конфликта, распадающегося на дюжину конфликтов поменьше.
И вот представители трех проблемных регионов, только два из которых касались Союза напрямую, собрались в театральном центре в Меркури, чтобы выдвинуть совместные требования. Странно это как-то. Никогда еще отдельные группы противников европейской гегемонии не действовали совместно. Они, конечно, могли помогать друг другу по мелочи, но совместный теракт...
Тут она услышала слово "идиоты" и встрепенулась. Разумеется, Ватанабэ мог просто сказануть это просто так, как всегда, паясничая. Но, может быть, он что-то еще узнал?
- Почему идиоты?
- Потому что рядовые террористы искренне верят в то, что захват осуществлен с целью добиться от Синода выполнения их условий. А значит, они идиоты.
- Не поняла, - озадаченно сказала Мегуми. - Почему?
- Да потому что они сами не понимают, в каком терроризме участвуют.
Ватанабэ на миг прислушался к неясным шумам за дверью, затем отшагнул от нее и заговорил чуть громче.
- Терроризм как способ политического управления социумом путем превентивного насилия исчерпал себя еще в конце двадцатого века. Максимум, чего можно достичь такими вот акциями - тактические уступки от правительств. Ты что, думаешь, что Синод действительно уберет Крестоносцев из Индии, стоит им пригрозить убить всех сидящих в зале? Да никогда этого не будет.
- Ну... - она помедлила. - Честно говоря... Не думаю, что в этот раз пойдут на уступки. Раньше же не шли.
- Вот именно. Поэтому требования их - пшик. И разношерстному составу эти требования не помеха. Нет, тут цель явно иная. Не зря они выбрали захват заложников.
- В смысле?
- Все женщины носят на себе пояса со взрывчаткой. Они могли бы просто массово подорваться в разных местах, как на Ближнем Востоке. Но зачем-то собрали группу для захвата. А ведь захват заложников - самый эффектный из терактов. Одновременно, он мало подходит для достижения глобальных целей вроде ввода войск. Максимум - выпустят из тюрьмы кого-нибудь или денег дадут. Нет, тут явно дело не в требованиях. Стоп. Захват заложников создает максимальный резонанс в обществе. Если дать информации просочиться. Не понимаю...
