Норма Найт - Феномен хищника
На поляне зажгли маленький костёрчик, поджарили грибов, нанизав кусочки на палочки.
Подруга рассказывала о своём неистовом и жестоком мире. Очень многое казалось невероятным, ещё большее – нелогичным, непостижимым. Наверное, и жизнь таунов так же смотрится со стороны.
Потом Дик показала Волчице серию мыслекартин об устройстве нашего оружия, порядке пользования им и уходе. Я не удержалась от ехидного комментария по поводу последнего пункта.
-«Технологии, конечно, не инопланетные, но лучшего оружия у нас пока нет», – отозвалась подруга.
Новенький автомат, изначально предназначавшийся деду, кажется, обретал постоянную хозяйку. Всё Диксон меньше тащить, а то мне больно смотреть, какую гору вещей она на себя взваливает!
Весь день мы провели на лоне природы практически без одежды. Впервые я ходила по лесу в таком виде. Понравилось. Правда, то и дело приходилось прибегать к подъёму энергии из переполненной ею оранжевой чакры.
Вернулись в дом, я сложила в мешок сухую чистую одежду, а Дик достала из жилета коммуникатор, подала лесной фее. Волчица тотчас прилипла к её спине, заглядывая через плечо. Следуя безмолвным подсказкам, хозяйка включила аппарат, обе стали рассматривать картинки старого мира. Недостаточный размер изображений Диксон компенсировала мыслекартинами. Немного послушали музыку – Одинокой понравились композиции в стиле рок, как назвала их подруга.
Потом Ель занялась деревянной фигуркой, а мы вытащили из мешков снаряжение, демонстрируя его будущей спутнице. Узнав, для чего используется огромный мешок, она сразу же задумалась – поместимся ли там втроём, представила картину, от которой обеих бросило в жар.
Консервы вызвали недоверие девочки: еда, не испортившаяся сто лет – невообразимо!
Привычка Дик всё брать с запасом оказалась весьма полезной. Нож в деревянных ножнах Волчица приняла из её рук с неподдельным восторгом. У Одинокой был нож из металла, очень старый, сточенный уже наполовину. Такие вещи жители леса снимали с убитых безумцев, иного способа заполучить металлоизделия не существовало. Охотились же на горилл редко – слишком велик риск, никак не набиралось достаточного количества желающих. Накануне, когда мы выручали из плена Ель, Волчица бродила в десятке километров от дома и трофейного ножа ей опять не досталось. А тут – совершенно новый клинок, ни единой зазубринки, ни царапинки!
-«Но я не могу дать равноценное взамен», – тревожно подумала девушка. –«У меня нет ничего такого…» Чуть ли не со слезами на глазах она протянула нож обратно. Я придумала выход.
-«Мы даём его на время, попользоваться. Когда ты добудешь в походе что-нибудь ценное, дашь нам – и нож навсегда станет твоим!»
Обе – Дик и Волчица посмотрели на меня с глубокой благодарностью. А я ответила картинкой наших объятий. Тут же воплотили её в реальности – обнялись втроём.
Прикосновение к воронёной стали автомата вызвало в душе юной охотницы священный трепет. Ножом она пользоваться умела, а это была непонятная, магическая вещь!
Волчица не раз подбирала оружие убитых безумцев, стреляла из него. Видела, как это делали гориллы. И даже попадала в разложенные на старом пне шишки. Но довольно скоро и неизменно наступал момент, когда железные машинки переставали работать навсегда. Не было силы, способной возродить их к жизни.
Теперь Одинокая начинала понимать принцип работы механизма, это рождало ощущение всемогущества. Она сможет перезаряжать, убьёт столько врагов, сколько появятся перед ней!
Последующие дни, проведённые в Доме, были наполнены обменом знаниями. Мы учили обращению с оружием будущую спутницу, а через неё и всех лесных людей – они слушали объяснения Диксон. Жители леса учили нас работе с энергиями. Думаю, мы в равной степени серьёзно обогатили друг друга.
Одинокая рвалась в дорогу, но Ель удерживала, считая – мы ещё не готовы. Хотя кошмары больше не мучили, мы научились управлять снами.
Больше того – научились, как все лесные люди, за полминуты заращивать маленькие царапинки. Сначала Ель показывала на себе, потом мы решились попробовать сами.
В ходе взаимного обучения Диксон обнаружила способность к метанию ножей и стрельбе из лука – оказывается, в прошлой жизни ей приходилось делать и это. Мне, увы, подобная наука давалась значительно хуже, несмотря на мысленный инструктаж.
А вот плавать я выучилась довольно сносно – даже на глубоких местах чувствовала себя уверенно без страховки и получала немалое удовольствие от процесса.
Кроме воинских искусств Диксон не менее трёх часов ежедневно посвящала физическим упражнениям. Я понимала необходимость этого, но особой радости от тренировок не испытывала. Волчица же напротив, терзала своё тело чуть ли не с наслаждением, заставляя заподозрить себя в мазохизме.
А может, дело было в том, что девочка не сублимировала сексуальную энергию, а расходовала её во время тренировок.
По мере овладения силой наша способность чувствовать обострялась, и чтобы уединиться, приходилось уходить всё дальше и дальше от Дома.
Рано утром мы купались в реке, а потом неторопливо шли сквозь чащу. Первой – Ель, потом Волчица, следом мы трое. Лесные девушки умели двигаться между кустов и деревьев, избегая колючих веток и острых сучков. Первые дни приходилось следовать за ними, чтобы обходиться без одежды, позже и мы научились видеть верный путь. Даже ночью и с закрытыми глазами. Специально попробовали однажды. Двигались, конечно, очень медленно, но вернулись домой без серьёзных повреждений.
Лесовички спрашивали меня о «камне», прочно державшемся на лбу. Отвечала, что знала: снять несложно, но кожа под ним не страдает, вот всё время и ношу.
Точно так же, как остальные, не могла понять предназначения этой штуки. Просто украшение с такими необычайными возможностями? Бред…
Волчица постоянно слала картины – девушке нравилась моя грудь, доставлявшая, кстати, чёртову прорву неудобств в походной жизни. С удовольствием сделала бы её поменьше. Однако, как сексуальный объект, грудь выглядела бесспорно привлекательно. Вечно так – что красиво – неудобно, что удобно – некрасиво…
В один из дождливых дней мы с подругой решили, наконец, восстановить вентиляцию Дома. Первый завал обнаружили в одном из помещений – изгиб труб в месте начала их подъёма напрочь забит мусором, десятилетиями бесконтрольно сыпавшимся сверху.
Вместе с жителями комнаты, тремя мужчинами разного возраста, нам пришлось свернуть с пола шкуры. Дик несколькими мыслекартинами объяснила, что сейчас будет, и лесные люди приготовили импровизированные refuse sacks[58]. Несколькими ударами топора подруга прорубила металлический лист квадратной трубы. Посыпалась сухая грязь, земля, всякие гнилушки. Под тяжестью скопившегося сора квадратный металлический «язык» начал отгибаться, лесовики едва успевали подавать мешки, быстро заполнявшиеся мусором.
Через несколько минут все мы чихали и кашляли от пыли, а комната стала остро нуждаться в генеральной уборке. Тем не менее, труба освободилась от первой «пробки». Дальше следовало отыскать надземные сооружения вентиляционных шахт.
Наверху несколько часов подряд сыпал необычный для весны моросящий дождь. После первого этапа мусорной войны чумазые, словно черти, мы полезли по мокрому склону.
-«Заодно помоемся – природный душ!» – подбодряла Диксон, поигрывая топориком. Вскоре наши тела покрылись грязными потёками и разводами. Я шутила в ответ:
-«Какой роскошный летний камуфляж! Жаль только, недолговечный».
Вскоре к нам присоединилась Волчица, по случаю непогоды также оставившая в шкафу вечернее платье. Прикинули размеры Дома и стали внимательно осматривать всё, хотя бы отдалённо напоминавшее air vent[59]. Ель помогала снизу, мысленно наводя на участки поверхности, в которые направлялись поднимавшиеся из убежища трубы…
Три воздухозаборника, два просто засыпаны гумусом[60], один в годы Падения Кометы накрыло рухнувшим летательным аппаратом. Погребённый лесом, но ещё не рассыпавшийся в пыль под натиском времени, он совершенно исключал возможность освободить воздуховод.
Юная лесовичка в смятении – оказывается, совсем рядом с Домом всё время лежал древний артефакт[61], а она даже не почувствовала его, упустила возможность проникнуть внутрь и исследовать! Испачканной в земле ладонью Дик похлопала девочку по мокрому плечу:
-«Вряд ли там могло сохраниться что-нибудь работоспособное. Хотя с чисто познавательной точки зрения, конечно, интересно…»
Как сказала подруга, воздухозаборников должно вполне хватить и двух. Ведь даже в своём нынешнем плачевном состоянии вместе с постоянно открытой входной дверью они всё ещё могли обеспечивать воздухообмен.
