Норма Найт - Феномен хищника
-«Рождаются только желанные. Но всё по порядку. Взрослые начинают жить по Луне – половину времени посвящают творчеству и духовным практикам, другую – заботам о пропитании Дома и быте.
-«И как с интимом?» – Джессика не оставляла тему. Лесная волшебница понимающе усмехнулась в ответ.
-«Личное дело каждого взрослого. Главное, чтобы не появлялось нежеланных детей, потому в дни возможного зачатия разнополое интимное общение запрещено».
-«Откуда же тогда вообще берутся у вас дети?» – щёлкнув зубами, удивилась наша будущая мама.
Ей было нечем заняться, помимо участия в беседе, и крыса понемногу практиковалась в управлении энергиями.
-«Каждая женщина, достигнув двадцатилетнего возраста, изначально может родить лишь одного ребёнка за всю жизнь».
Ель довольно быстро справилась с первоначальным вытачиванием фигурки и теперь занялась тщательным воспроизведением мельчайших выпуклостей и впадин человеческого тела.
-«Наш дом ведь не тетива, не растягивается… Потом, если кто-то из лесных людей уходит искать счастье, покидает мир от старости или гибнет на охоте, могут появиться ещё дети, и все вместе решают, кому конкретно предоставить право рождения второго ребёнка».
-«Как это, «уходит искать счастье?» – я выразила заинтересовавший всех вопрос.
-«Да примерно так, как вы. В каждом поколении рождаются люди, которым тесен дом, тесен лес, тесен целый мир. Войдя в возраст силы, они понимают, что должны уйти. И уходят навсегда».
От Ели отошла волна горького сожаления о том, что ещё не произошло, но уже стало неизбежным.
Теперь в её руках реалистичная человеческая фигурка, и в телосложении натурщицы что-то знакомое…
Все ощутили приближение человека – любопытство острого пытливого ума, интерес юного, жаждущего приключений сердца.
-«Нашу беседу могут слышать все люди леса», – сообщила хозяйка. –«И самый настырный среди них сейчас просит разрешения войти». Подтверждая мыслефразу, трижды стукнул о стену камень.
-«Никто не против?» – со странным оттенком надежды в тоне переспросила Ель. С чего нам было возражать…
Омыв ноги, в жилище вошла совсем юная девушка, довольно высокая для лесных людей. Мы пока что не видели среди жителей леса физически слабых, но эта заметно выделялась из всех.
-«Ты сильнее», – успокоила подруга, закрывая мысли от других.
-Знакомьтесь, – напевно промолвила лесная волшебница. –Одинокая Волчица. Показалось, гостья несколько скована.
Усевшись на собственный набедренник, она взглянула в глаза – и я вспомнила. Видели девушку нынешним утром, возвращаясь с реки. Лицо – фонтан жизнерадостности, в мыслях мелькнула склонность к авантюризму.
Сейчас раскосые зелёные глаза смотрели настороженно, в душе жила надежда с нашей помощью вырваться из однообразия векового замкнутого круга, вдохнуть иной воздух, увидеть огромный мир, живущий за краем леса.
Чтобы разрядить обстановку, я мысленно напела пару фраз из расхожего шлягера прошлой жизни, заменив в одном слове неподходящее окончание:
«Просто одинокая волчицаНе любую может полюбить.Словно неприступная царицаНи купить нельзя, ни приручить».[55]
В то же мгновение меня окатила штормовая волна отчаянного восторга новой знакомой, слегка разбавленная полушутливым укором Джес.
* * *ДЖЕССИКАВошедшая с порога напомнила хозяйку. Крупные правильные черты, глаза – такие же зелёные, только по-звериному застывшие и голодные. И что-то неуловимо общее в лице. Одно небольшое племя, понятно.
Хотя, если присмотреться – схожего совсем ничего. Разве что прижатые уши, но не всем же рождаться лопоухими. Непокорно курчавятся привычно нахмуренные брови, сросшиеся на переносице – у Ели они гладкие и шелковистые. Взгляд исподлобья, обрезанные до плеч прямые чёрные волосы, таких коротких здесь вообще ни у кого нет.
А ниже начиналась выставка мускулов. Дик не зря волновалась – с первого взгляда не понять, кто лучше развит, несмотря на то, что тело подруги старше на несколько лет.
Девочка очень волновалась, хотя смотрела с вызовом. Подруга спела ей несколько поэтических строк из прошлого. Волчица сражена наповал, готова теперь за нами в огонь и в воду. Только непонятно, почему так грустна Ель? Ревнует?
Неожиданно зазвучали стихи – юная девушка была не только атлетом, но и настоящим поэтом!
«Я волком серым научилась быть,С врагом встречаясь, шкуру сберегая.Живу. За что такая честь,Как ни стараюсь, до сих пор не знаю».
В молодости почти все переживают период романтизма, стремления к неведомому. Для большинства это так и остаётся детской болезнью. Но находятся такие дуры, как мы, задаются разными неудобными вопросами и после тридцати. Лезут, куда не надо…
«Острее лезвия мои клыкиВ смертельных схватках выжить помогают,А вот при вас – я тише тишины,От робости глаза не поднимаю…»[56]
Волчица чуть театрально склонила лохматую причёску, мы явственно ощутили далеко не робкий взгляд на своих выставленных вперёд коленках… И между. Сидели-то скрестив ноги по-турецки.
Куда там «тише тишины»! Совершенно бедовая девчонка, хоть и в дочки мне годится. Послала ей эмоцию одобрения.
Окончательно растрогавшаяся Дик тряхнула загашники памяти – и почти сразу ответила.
«То ли в поле, где растет степной ковыль,То ли в небе, где кружат ночные птицы,Я не помню – то ли небыль, то ли быль,Повстречались мне глаза волчицы».
Наслаждаясь резонансом душ, Одинокая подняла голову – в расширившихся зрачках плясало яростное зелёное пламя необузданной страсти.
«Отраженье отболевшего костраЯ узнала в этом взгляде одиноком.Диким оком, словно кровная сестра,Отблеском огня звала меня в далёко».[57]
Объяснение состоялось. Волчица облегчённо-радостно улыбнулась, обнажив чуточку удлинённые белые клыки.
-«Простите», – спохватилась тут же. –«Это не агрессия, просто скверная привычка».
-«Ох, Волчица-а… Даже и не знаю, какие тебе теперь понадобятся привычки», – вздохнула Ель.
Фигурка человека полностью готова, волшебница подала её Диксон. Точная копия подруги!
-«Вдохни в неё жизнь, и я буду оберегать тебя в пути». На дне зелёных глаз-озёр ведуньи колыхалась печаль.
-«Не тревожься», – я решила успокоить. –«Мы будем беречь Волчицу, теперь она не одинока».
Эмоцией благодарности одновременно ответили обе. Но девочка упрямо добавила:
-«Хоть я и сама могу постоять за себя и за вас!»
-«Отлично», – подытожила Дик. «До начала пути будет время узнать друг друга. Нам предстоит учиться владеть энергией…»
-«А мне – вашей тактике боя», – закончила юная лесовичка.
Подруга кивнула, внимательно разглядывая статуэтку. Ель изобразила её тело более детально, чем знала его сама нынешняя владелица. Но Диксон чувствовала – точно скопирована каждая чёрточка лица, каждая линия тела. Теперь она могла подробно рассмотреть себя со стороны – такая возможность представилась впервые. Мы чувствовали, что Дик начинает себе нравиться.
«И не такая уж дылда», – рассуждала она. «Но подкачаться всё-таки необходимо!»
Коснувшись губами лысой головы статуэтки, подруга с благодарностью вернула её мастеру.
Ель бережно поставила фигурку в укромное место, подхватила следующее поленце и работа продолжалась. Теперь она замыслила деревянную копию меня. Я удивилась:
-«Ты не устала, может, отдохнёшь?»
-«Нет-нет, это работа в радость!» – в ответ обласкала взглядом, запоминая линии тела.
Закружилась голова, по спине пробежала дрожь, как будто она касалась меня ладонями.
-«Зелёная Воительница, расскажи и ты о своём прежнем мире», – попросила ведунья. Обе лесовички сосредоточили внимание на Диксон, приготовившись слушать.
-«В прошлом у людей были семьи», – начала она. –«Почти каждый мужчина и также каждая женщина жили в замкнутой паре много лет, иногда всю жизнь. Пары имели своё жилище…»
Изображение квартиры в городских зданиях и домика с участком в сельской местности.
-«Вели отдельное хозяйство, воспитывали детей, которых, в разные времена, бывало в семьях и по десятку».
-«Воспитывали только вдвоём?!» – хором озадачились жительницы леса, попросили рассказать об этом подробней.
Дик сменила позу, мысленно испросив разрешения хозяйки. Теперь она легла на бок, вытянув длинные красивые ноги, а я подкатилась к ней со спины, тесно прижавшись грудью. От взгляда лесной феи у меня внутри разгорался огонь, унять его не было никакой возможности.
