Владимир Перемолотов - Урал атакует
— Круто, — только и сказал Таир.
— Пройдемте со мной, — бросил первый инспектор, покосившись на Ганю.
Костя, уже выиграв внутренний спор, тоже вылез из автомобиля.
— А вы, собственно, не представились, — заговорил он. — Разве правила дорожного движения в Башкирии другие?
Башкирский гаишник остановился и недобро поглядел на Костю.
— Ты будешь мне сейчас про правила рассказывать?
— И все‑таки представьтесь, — не унимался Костя.
— Сержант Талывердиев. Пройдемте со мной оба.
Напарник сержанта молча наблюдал за происходящим с хитрой улыбочкой на лице. Он остался стоять на обочине. Он ждал своего звездного часа.
Костя и Ганя сели в машину инспектора, Ганя на переднее пассажирское сиденье, Костя — на заднее. Муконин с усмешкой вспомнил челябинских гаишников.
— Дак что, документики‑то у вас есть на машину? Или угнали? — спросил сержант таким тоном, будто собирался лишить их права ездить навсегда.
Костя поймал в обзорном зеркале его непроницаемые, словно орешки, глаза. В душе поднималась злость.
Ганя достал документы и отдал. Сержант внимательно просмотрел ламинированные корочки — водительское удостоверение и техпаспорт Уральской Независимой Республики, затем положил их перед собой на панель. Ганя жадно посмотрел в их сторону.
— Дак вот, — сказал Талывердиев. — За связь с бандитскими элементами я должен вас арестовать и препроводить в участок. Но это долго и муторно. Проще вам отдать десять баксов плюс стандартные десять за проезд по башкирской территории, итого — двадцатник. Короче, двадцать «зеленых», и вы свободны как птицы.
У Кости внутри все упало. «Опять влетели на бабки!» — воскликнул он про себя. И даже сматерился в уме.
— Понятно, значит, с Коляном Питерским вы незнакомы? — глупо спросил наивный Ганя, поправив волосы на виске.
— Послушайте, — немного повысил голос сержант, — какая может быть связь у государственной полиции с всякими там жуликами Колянами? Вы в своем уме?
Костя обреченно достал портмоне и вытянул две бумажки достоинством в десять долларов.
— А почему именно десять за связь? — осведомился он, внимательно глянув на инспектора.
Вся эта ситуация стала теперь забавлять Муконина.
Полицейский пожал плечами.
— Для ровного счета. А что, хотите в участок?
— Нет–нет, мы согласны, — поспешил заверить Костя и протянул купюру.
Дорожный инспектор достал откуда‑то правила дорожного движения старинного издания и раскрыл их на развороте. Костя положил туда две десятки. Книжка захлопнулась и так же быстро исчезла, как появилась. Костя устало улыбнулся.
— Вы свободны, — сообщил сержант Талывердиев.
И потом уже, когда шли к машине, Костя качал головой, вздыхал и бормотал под нос:
— Так мы скоро вообще без денег останемся.
Напарник сержанта, так никого и не выловивший (дорога была пуста), провожал их снисходительным взглядом надменно улыбающихся глаз.
Едва приятели уехали на достаточно приличное расстояние, как на комбинации приборов загорелась лампочка бензобака.
— Блин, надо бы где‑то заправиться, — констатировал Ганя. — Водород на крайняк оставим.
— Сейчас посмотрим. — Костя достал смартфон и запустил спутниковую программу. — Во, нормально! Ближайшая заправка через десять километров отсюда.
Программа–карта не обманула. Через пять минут на горизонте показалось несколько деревянных домиков и вместе с ними — заправочная станция.
Ганя сбросил скорость. Еще через минуту они подкатили к ближайшей к обочине трассы колонке.
Это была заправка средней руки под красноречивой вывеской:
БАШКИРСКАЯ РОЗА ВЕТРОВ
Цены, конечно же, кусались. Поодаль от бензиновых колонок, как белая ворона в стае, красовалась одна водородная: желтая, напоминающая большой стоячий пенал треугольного сечения с закругленными углами. Очевидно, это было топливное ноу–хау — гордость местного масштаба. Над платформой со всеми колонками имелся навес из крытого черепицей металла. На большой будке с черными тонированными окнами крышу венчали огромные красные буквы:
СУПЕРМАРКЕТ ЗАКУСОЧНАЯ ЗАПРАВКА 24 Ч
Ганя вылез из машины, вставил заправочный пистолет и подошел к пассажирскому окну.
— Я это, пойду сигарет куплю да за бензин рассчитаюсь. А ты за колонкой посмотри, ладно?
Костя кивнул.
Он проследил взглядом, как приятель прошествовал к маленькому зданию и скрылся в стеклянных дверях. Затем Костя осмотрелся вокруг. Клиентов не было — унылые колонки ждали своего часа. За углом заправки виднелась парковка с двумя–тремя торчащими носами легковушек.
Но вот кто‑то подкатил к дальней колонке, вернее, ближней к обслуживающему киоску. Костя прищурился: простой русский «уазик», вечная ему память! Из «уазика» вылезли двое с автоматами и забежали в будку. Оттуда сразу послышались свирепые крики и женский визг.
Костя почувствовал, как из груди поднялась волна жара. Он машинально схватил винтовку Коляна и не спеша выбрался из салона. Муконин стал подкрадываться на полусогнутых, прячась за колонками.
И вот он уже оказался в двух шагах от «уазика». Выглянул из‑за железной колонки с застывшими цифрами на электронном табло. За рулем кто‑то сидел. Косте показалось, что шофер бандитов лениво зевает. Муконин снял винтовку с предохранителя.
На висках застучали молоточки. Сделав глубокий вдох, Костя выскочил на выдохе из‑за железной бандуры, бросился на холодную землю и перекатился к задам «уазика». Застыв около бампера, перевел дух. Ничего не изменилось. Только молоточки вернулись да в ребро кольнуло.
Костя взвел винтовку и бочком подкрался к дверце водителя. Резко дернув за ручку, открыл кабину и сразу же подставил ствол к шее водителя. Тот медленно повернул голову и округлил глаза до больших шариков. «Тупое губастое лицо, — подумал Костя, — невысокий увалень лет пятидесяти».
— А сейчас ты кладешь оружие на панель и выходишь из машины, — спокойно скомандовал Муконин.
Водила помрачнел — на его лице все проступило как на промокашке. Вытащив пистолет из кармана, он послушно положил оружие на панель за рулем и, выставив ногу, начал вылезать из «уазика». Костя отступил на шаг, не убирая ствола с толстой шеи губастого.
В эту секунду хлопнула дверь, и несколько людей вывели из будки скрученных типов. Победители шумно переговаривались на корявом нерусском языке, наверное башкирском. Воспользовавшись тем, что Костя на мгновение отвлекся, шофер банды ловко извернулся, ухватил рукой ствол и отвел в сторону. В следующий миг он попытался пнуть Костю ногой, но Муконин вовремя отскочил.
— Ах ты, сука! — выругался Костя и навел винтовку.
Учитывая, что его коллеги повержены, водила бросился бежать. Боясь выстрела, он принялся вилять из стороны в сторону. Это показалось весьма забавным. Костя прицелился и пальнул по ступням беглеца — водила, как ужаленный, взвыл, схватился руками за ногу и завалился на бок, и заскулил бродячим псом:
— Ау, ау, ау, а–а-а!
Винтовка сработала хорошо. «Ну вот, проверил и ладно», — подумал Костя.
— Ай, молодец, хорош клиент! — обрадовались на русском башкиры, и двое из них отделились и забрали представляющего жалкое зрелище шофера.
В то время остальные башкиры методично избивали полулежащих горе–налетчиков на холодном асфальте, руками и ногами. Вскоре к ним присоединили и несчастного водилу. Слышались глухие удары, как в надутые мячи, русские матерки и жалкие вскрики. Один башкир стоял в сторонке и перекладывал трофеи — автоматы. Наконец появился Ганя и застыл на выходе. Костя приблизился к нему.
— Видал, что творится? — Глаза у Гани сверкали, в руках он мусолил деньги.
К ним подошел тот, что перебирал автоматы, похлопал Костю по плечу.
— Давай езжай, платить не надо.
— Представляешь, эти местные такие молодцы — ребята не промах, — затараторил Ганя, когда они, оглядываясь, пошли к машине. — Только отморозки зашли и вскинули «калаиии», ну, типа ограбление и все такое… Короче, бармен, коренастый мужичок, он не растерялся, начал деньги из кассы доставать. Ну, один к нему приблизился, чтоб баблосы‑то забрать. А тот его хоп — прямо ножом из‑за стойки, никто и понять не успел, а у того уже кровь. А второго уложил длинный парень из‑за столика. Там местные водилы обедали. Я даже глазом моргнуть не успел.
Костя улыбался и покачивал головой.
— А ты молодец, время зря не терял, — в конце рассказа похвалил его Ганя.
Так они сели в машину (бензобак был полон) и уехали дальше.
Хорошо, когда все хорошо кончается. Но без твоего участия.
Глава пятнадцатая
До Уфы домчались без приключений. Если не считать перестрелки в районе нефтяных качалок и еще стационарного полицейского поста.
Вот как это было. Когда холмы уже оставались позади, Ганя жал сто сорок, а то и сто пятьдесят километров в час, благо трасса позволяла. Потянулись поля, а на полях замаячили нефтяные качалки, заблестели на солнце прямые синие черви трубопроводов.
