Игорь Михалков - Восход
– Антон, ты меня слышишь?
– Может, его ё…нуть, шеф? – спросил один из парней полковника. – Могу ударить так, что он даже боли не почувствует, а сотрясение мозга будет гарантированное. Мне говорили, что такими методами психов когда-то лечили.
– Недолечили! – с грустью сказал Павел Геннадиевич. – Тебя, Марусич, видимо, не долечили. Умом тронулся – бить больного человека? Видишь же – у него не то психическое расстройство, не то незапланированное ответвление ген-модификации.
– Как у вас? – поинтересовался Марусич.
– Не думаю, – буркнул в ответ полковник. – У меня боевые навыки и интуиция, а у него может оказаться черт-те что. В бою от него толку ноль – наверняка ему Отцы, едва заработало Звено, какую-нибудь мирную дисциплину закинули.
– Например?
– Ай-я-яй, – покачал головой полковник. – Распустил вас майор Петренко. Пшел вон – ему вопросы задавай!
– Есть!
По искрящимся под обеденным солнцем волнам колесили на горных велосипедах несколько мальчиков. С каждым ударом сердца – Антон считал эти удары – мальчики отдалялись. Вместе с их уходом к Антону возвращалось восприятие окружающей действительности.
«И когда это полковника ранили? – подумал Аркудов, поглядывая на повязки под ветровкой Павла Геннадиевича. – Это не в Карпатах было – точно. Там только ракета какая-то… Кстати, а ведь полковник почувствовал угрозу, поэтому и засуетился, заставив меня поскорей активировать Звено. Наверняка дело в его ген-модификации. Интуиция, говоришь?..»
Краем уха улавливая, о чем говорит силовик, Антон стал копаться в памяти. В тумане умопомешательства, круглосуточно продолжавшегося долгие недели, протаяло маленькое окошко реальных событий.
Это случилось, когда Антона перевозили из квартиры, где они жили, на шхуну «Диссипатор». Наверняка за домом следили и тщательно готовились к операции.
Когда бредящего Аркудова выводили из подъезда, чтобы усадить в машину румынской «Скорой помощи», началась стрельба. Работали с глушителями – люди полковника поняли, что по ним ведут огонь, когда один из них свалился на асфальт с простреленной шеей и лопнули стекла в квартире на первом этаже. Началась буча немногим красочнее той, что случилась недавно в украинском Ужгороде. Хорошо, хоть из гранатометов не палили.
Парней Павла Геннадиевича обстреливали со всех сторон – снайперы засели на крышах ближайших домов. Пока защитники, которых Аркудов справедливо считал своими захватчиками, забросили его в открытые задние дверцы машины, четверо из шести уже были убиты. Замыкавшему шествие полковнику удалось уйти от огня – он молниеносно скрылся в подъезде, только скрипнула тяжелая входная дверь.
По «Скорой помощи» не стреляли; если бы Антон мог в то время ясно мыслить, он понял бы, что противники Отцов желают взять его живым. Бойцы полковника и воспользовались этим.
Завизжав покрышками, машина с ревом развернулась посреди двора и задним ходом помчалась к подъезду. В бетонные ступени крыльца с размаху стукнулся бампер, одна из дверок скрипнула и, сорвавшись, повисла на одной петле. Удар был таким сильным, что Антона сбросило с носилок, куда его уложили, в разверзнутую пасть дверей. Не дал ему упасть полковник – он бежал боком, отстреливаясь от невидимого врага. При этом – невероятно! – Аркудов видел, что Павел Геннадиевич каким-то образом избегает столкновения с пулями. Не настолько красочно, как в фильмах, но силовик уворачивался от пуль, не двигаясь быстрее, а словно предугадывая, куда полетит следующий комочек свинца.
Все же интуиция не помогла полковнику избежать ранения. Не заметив Антона, он наткнулся на ученого спиной, и они вместе покатились по асфальту за отъезжающей машиной.
Тут же вокруг засвистело, вздыбились фонтанчики щебенки и битума.
Пребывающий в прострации Антон на какой-то миг пришел в себя, осознавая, что смерть находится совсем рядом. Было трудно дышать – полковник подмял его, прикрыв своим телом. Ученый чувствовал, как вздрагивает его защитник, когда в него попадают пули, как напрягаются от боли мускулы. По-видимому, Павел Геннадиевич был куда более значительной фигурой, чем Антон, если нападающие решили расстрелять их обоих.
Последователей Отцов спасло подкрепление. Где-то справа грохнула, открываясь, дверца микроавтобуса – прибыли те, кому надлежало обеспечивать отъезд полковника. По верхним этажам и крышам домов полились длинные очереди.
Антон возвратился в прежнее состояние и не обращал внимания на копошащихся бойцов. Его подняли и куда-то потащили. Рядом, придерживаясь за руку подчиненного, бежал окровавленный полковник.
Последним воспоминанием было громкое стрекотание автоматов. А еще удовлетворение. Ага, полковник! Получил, гад? Мучайся теперь, сука! За тех, кого я убил…
– Сегодня отплыть наверняка не получится, – услышал Аркудов голос Павла Геннадиевича. – Еще не доставили заряд. Что?.. Нет. Провезем без лишнего шума, труднее будет доставить ее в подземелья. Кроме того, у меня очень мало людей в Стамбуле – там же все кишит аннунаками. Нет, к сожалению, из ген-модифицированных только я один. Правители чуют нас за версту, я не могу рисковать теми крохами, что остались у меня в регионе. Вот если бы перекинули мне парочку ребят потолковей из Питера… Там у вас много, я слышал…
Полковник расхаживал неподалеку от Антона и громко разговаривал по спутниковому телефону с откидной лопаткой-антенной. Наверняка собеседником являлся кто-нибудь из Отцов; впрочем, Аркудова их личности не интересовали.
– А что еще я могу сделать? – продолжил Павел Геннадиевич. – Самый толковый ген-измененный у меня был только в цистерне Йеребатан[10]. Знали бы раньше, что тамошнее Звено торчит у нас под носом, отправили бы агентов. Про остальные подземелья мы знаем мало. Есть установить заряд, если не удастся взять боем!
Когда полковник рявкнул, Антон непроизвольно моргнул и пришел в себя. Медленно повернулся, осматриваясь. Оказалось, что он находится на палубе небольшого корабля, стоящего на самом краю порта в румынской Констанце. Везде возвышались потрепанные барки, сияющие чистотой частные яхты и ободранные грузовые суда. На палубах шхуны царило оживление – люди полковника, одетые в форму итальянских матросов, готовились к отплытию. Глядя на них, ученый впервые подумал о том, насколько неограниченны возможности Отцов. У них был доступ в любое государство, внушительные денежные ресурсы, и, судя по разговору Павла Геннадиевича, они могли даже провезти в другую страну ядерное оружие, чтобы расквитаться с противниками.
Антон вспомнил слова родителя и вздохнул. Становиться третьей силой в войне между двумя загадочными, но неоспоримо могущественными кланами не хотелось. Но другого выбора он не видел.
«Сперва мне надо понять действия Отцов. Затем перейдем к Правителям, – подумал Аркудов. – Или как там они называются? Ах да – аннунаками».
– Ну что, малыш, ты уже с нами? – участливо поинтересовался полковник, приближаясь и дружески похлопывая ученого по плечу. – По глазам вижу, что тебе полегчало.
Антон собирался с ходу взяться за дело и разузнать у силовика подробности предстоящего «круиза». Однако, несмотря на то, что сумасшествие покинуло разум, физически ученый чувствовал себя разбитым.
– Мне надо прилечь… – прошептал он, не глядя на полковника.
– Конечно-конечно! – засуетился тот.
Подхватил Антона под руку и повлек в каюту.
– Слушай сюда, малыш, – сказал, когда Аркудов, кряхтя, свалился на постель. – Ты можешь сказать, чье Звено находится в Стамбуле?
– А какая разница? – усталым голосом спросил Антон. – Если Звено окажется вашим, вы его активируете и убьете множество народа. А если чужим, то подорвете там ядерную бомбу, отчего погибнет еще больше людей. Какой мне смысл вам помогать?
– Так, значит, ты еще раньше поправился, – кивнул своим мыслям полковник; жесткий стул у кровати скрипнул под его весом. – Иначе откуда информация о заряде.
Антон промолчал.
– Я уже устал повторять тебе, дубина, – тяжело вздохнул Павел Геннадиевич. – Мы под руководством Отцов боремся за то, чтобы человечество обрело свободу, вырвавшись из лап Правителей.
– Аннунаков, – поправил его Аркудов. – Называйте их так, чтобы мне как ученому было понятнее. Про аннунаков я многое слышал, читал, а вот о Правителях услышал впервые только от вас. Кстати, вы знаете, что Отцы-нифелимы – библейские падшие ангелы, – слегка улыбнулся Антон. – Какой удар по мировой религии… Никогда не мог подумать, что стану заложником у мифических созданий. И до сих пор не могу поверить в фантастическую теорию папаши. Давным-давно на Землю прилетели аннунаки, которые создали для себя немного рабов – нифелимов, которые, в свою очередь, создали раба-человека, поскольку не захотели мириться со своей участью. Но аннунаки оказались намного сильнее своих рабов. Они уничтожили нифелимов и вместо них начали питаться людьми. – Он умолк.
