Цветущий ад. Том 2 - Сергей Владимирович Руденко
Дело тут было не в дедовщине. Просто ему так реально фишка легла, когда разыгрывали очерёдность караулов. Оба наших сержанта должны были дежурить на корабле через день, но Джонни лучше всего чувствовал себя только на борту, поэтому вызвался пока пожить на канонерке и временно принял на себя все ежедневные вахты во время стоянки — в том числе и сегодняшнюю.
— Подменные охранники придут сразу после заката: это старший сын трактирщика с кем-то из братьев. А пока решайте сами, что будете делать. Напоминаю, на борт не имеет право подниматься ни кто из чужих. Как бы мило она не выглядела… — меня тут же заверили на двух языках, что все будет нормально, и я наконец-то смог покинуть борт.
* * *
Несколько часов спустя
— Ну, господа матросы, вне зависимости от пола, ваше здоровье и я все, спать!
— Капитан, а разве вам не полагается последним покидать «корабль»? — ехидно поинтересовалась Анна, под хохот остальных.
— Уж медицинскому-то работнику следует знать, когда протирание организма превращается из полезной и даже необходимой процедуры в пустое и вредное расточительство… — отмахнулся я под негодующие крики, и насколько возможно твердо взял курс к лестнице на второй этаж, поддерживаемый Натальей.
Сбежать, правда, сразу не получилось.
— Капитан? — догнала меня военфельдшер у самого подъема. — Вы обещали рассказать, что происходит…
— Что именно?
— Ну, хоть что-нибудь…
Думал я, по-прежнему вполне связно, но события оценивал, пожалуй, не так осторожно, как по-трезвому. Только этим могу объяснить мою неожиданную откровенность.
— Ты спрашивала, с чего бы еде дорожать? Так вот, предупреждаю, если расскажу, и ты проболтаешься хоть кому-нибудь, выпру, даже если узнаю тысячу лет спустя. У предательства нет срока давности… — предложил я Анне передумать, но женщина и тайны штука не совместимая.
— Почему? — выдохнула она.
— Ну, смотри… — в конце концов, я и сам считал, что держать такую инфу в секрете дальше, было просто неправильно.
Выложив в двух словах все, что знал об ожидающей нас саранче, я вопросительно глянул на задумчивую собеседницу.
— А когда…
— Понятия не имею. Да и никто не знает… Она же, как и на Земле, сама по себе летает не так далеко. Поэтому сейчас доест саванну в пяти-шести днях пути от нас, дождется попутного ветра, и кого-то порадует своим визитом. Кстати, может и не нас, хотя я бы на это сильно не рассчитывал.
— Глеб?
Голос, окликнувший меня, я узнал далеко не сразу, а когда осознал, тут же свернул нашу беседу и даже не стал напоминать о необходимости молчать.
— Наташ, кажется, спать отменяется. Если хочешь, вернись к ребятам, а мне надо поговорить с тестюшкой…
Случаи, когда люди встречали прежних знакомцев или родню, вроде и были, но их уж точно можно было по пальцам одной руки перечесть, даже в виде байки. По крайней мере, в Урюпинске таких везунчиков точно не нашлось, поэтому шутка про наши новые семейные связи тут вполне зашла. Моя «почти супруга» хохотнула (все-таки местные обряды как-то не внушали к себе особого пиетета), и решительно пошагала снова к столу.
«…Действительно, ну и чего ей делать в номере одной?» — подумал я, но почти сразу же и забыл об этом.
— Да не уж-то же… — изобразил я удивление, едва успев поручкаться с трактирщиком.
Впрочем, старался я иронизировать не слишком, было и в самом деле странно, что Черпак сам решил меня позвать.
— Ой, давай, не будем? Будто от тебя кто-то что-то скрывать собирался…
— Знаешь ли, чего только не нафантазируешь, когда тебе сначала советуют «посидеть пока на корабле», да еще и «держать оружие под рукой…» — процитировал я самого же трактирщика, перед тем, как он повел княжеского посланца в Замок практически под конвоем. — А потом, три дня при встрече корчат озабоченные рожи и ничего не поясняют.
— Может быть, и стоило успокоить тебя пораньше, но ты же вроде пока молод для сердечника?
— Люди добрые, посмотрите на этого, с позволения сказать, человека! Он недоволен, что меня Кондратий не хватил…
— Что ты, меня это искреннее радует! — заверил трактирщик, и иронически покосился на Анну, которая явно планировала изобразить, что случайно тут прогуливается.
— Ромыч, наша медицина скучает, если она намерена это и дальше делать именно здесь, поручаю тебе увести ее в приказном порядке домой, иначе ваш шалман придется разогнать…
Мореман удивленно сморгнул, но раньше, чем он сообразил, о чем именно это я, Анна фыркнула, и вернулась к столу, всем своим видом показывая, что не очень-то ей и хотелось послушать, о чем это собирается шептаться «всякое там дурачье…»
— Ну, так о чем ты хотел мне рассказать⁈ Неужто наше дорогое Ясно Солнышко, Отец Родной, собрался утворить со мной нечто неприятное? Или — с ним самим…
— По поводу второго предположения, там все сложно. А на счет первого: да, тебя хотели, но нет, не он. И зря, кстати, иронизируешь. Считай, что сейчас, он самый преданный интересант, чтобы корабль за тобой остался! Кроме тебя самого, понятно… — наблюдая, как удивление на моем лице сменяется недоверием, трактирщик подтвердил. — Да-да, все именно так!
— Поясни, а то я что-то упускаю…
— Пользуешься моей добротой, но ладно, пользуйся дальше! — притворно вздохнул Черпак.
На моем лице была написана такая живейшая готовность, что подавать побудительные реплики не понадобилось.
— Вот ты, как себе все у нас видишь? Сидит Князь-Отец в своем каменном Замке и по малейшему мановению его пальцев, мы тут же бросаемся бежать, мечтая порадовать кормильца?
— Мотивацию вижу несколько иначе, — хмыкнул я, — но с описанием ситуации в целом, согласен.
— Да, как бы ни так!! — рубанул воздух трактирщик. — Мою семью видел? Нас тут больше двух десятков, будь дело в еде, женщинах и выпивке, меня можно было бы назвать настоящим счастливчиком. Врать не стану, на самом деле, так ведь оно и есть… В определенном смысле. Еды-выпивки в достатке, баб у меня хватает — ты видел, каких хочешь, мни их, хоть двадцать четыре часа — да и дело мне мое нравится! Можно бы радоваться жизни, только хватает мне всего, кроме…
— Кроме? — эхом повторил я, следую за мыслью собеседника.
— … кроме уверенности в завтрашнем дне!
— А зачем тебе завтрашнее «дно»? — поймав недовольный
