Вадим Проскурин - Взлет индюка
— Гм, — сказала Алиса.
— Вот и хорошо, — сказал Джон. — Ничего не бойся, я с тобой. Хватай наручники и пойдем, покажешь Паттиным гостям, что ты не самка, а женщина, а самцы и самки — это они.
Джон и Алиса вышли из спальни в гостиную, Джон нацепил на пленного эльфа наручники, затем ножные кандалы. И наручники, и кандалы действительно были розового цвета, и действительно были украшены бантиками.
— Гламурненько, — прокомментировал сэр Огрид. — О, у него меч на боку! Не простого бойца Алиска завалила.
— Дай сюда, — внезапно сказала Алиса.
Джон не стал переспрашивать, он все понял сразу. Выдернул эльфийский меч из ножен и вложил Алисе в руку.
— Да разве ж это меч? — прокомментировал Джон. — Таким мечом только свиней резать.
— Не боишься самке оружие доверять? — спросил сэр Огрид.
— Я не самка, — сказала ему Алиса. — Я женщина, а самки и самцы там визжат.
Действительно, по ночной усадьбе то и дело разносились вопли и визги, не очень громкие из-за расстояния, но вполне отчетливые. Будто сотню поросят режут.
Сэр Огрид прислушался и кивнул.
— И то верно, — сказал он. — Пойдемте, мальчики и девочки.
— Я иду первым, — заявил Джон. — За мной Алиса, Огр прикрывает спину. Алиса, как начнется стрельба — падай сразу, команды не жди. И не бойся ушибиться или запачкаться, лучше быть грязной и ушибленной, чем мертвой. Или не дай боги, искалеченной. Далеко от нас не отходи, а то попадешь под бластер, будешь обожженная и страшная, никто тебя любить не будет, кроме меня.
— А ты будешь? — спросила Алиса.
— Я всегда буду тебя любить, — ответил Джон.
— А мне больше ничего и не нужно, — сказала Алиса.
Ей захотелось поцеловать Джона в губы, но она не стала этого делать, чтобы не смущать сэра Огрида. Он и так уже скривился, услышав, как благородный рыцарь признается в любви богомерзкой орчанке. Но вслух ничего не сказал, потому что вежливый и уважает Джона. А когда ты кого-то уважаешь, тем самым ты признаешь его право делать мелкие глупости.
4Кардинал Рейнблад прибыл в Драй Крик через два часа после рассвета. Его сопровождала внушительная свита: кавалерийский эскадрон, десяток спецназовцев с бластерами, а также несколько генералов и министров, по разным причинам не приглашенных на вчерашнее мероприятие. Говорят, в этой толпе видели Скользкого Джека.
Центральное здание усадьбы сгорело дотла вместе с ближайшими хозяйственными постройками. Тушить пожар начали только в третьем часу ночи, когда сэр Огрид Бейлис и сэр Джон Росс окончательно разогнали эльфийскую армию, а орчанка-полукровка Алиса как-то исхитрилась остановить панику и превратить обезумевшее человеческое стадо в испуганную, но в целом управляемую толпу. Алиса явилась перед гостями с обнаженным окровавленным мечом в руках и обложила высокородных гостей такой чудовищной площадной бранью, что эти слова невозможно повторить даже в устно передаваемом анекдоте. Генерал Джеральд Брентон возмутился выходкой орчанки, попытался призвать ее к ответу, но та обругала его еще гнуснее, а когда генерал стал махать руками, вонзила меч в генеральскую ягодицу. После этого остальные гости стали послушно тушить пожар. Но усадьба все равно сгорела.
Когда на стоянке карет стало известно о нападении эльфов, началась паника. Две кареты сцепились осями посреди узкого выезда и намертво закупорили его. Растащить кареты и освободить проезд было, в принципе, реально, но к этому времени на стоянку хлынули ополоумевшие гости, и любая разумная деятельность стала окончательно невозможна. Если бы здесь была орчанка Алиса, она бы быстро навела порядок, но она была занята на пожаре, и потому нарастанию паники не могло помешать ничто. Какая-то лошадь понесла, зашибла какого-то орка, другая лошадь, ушибленная чьей-то каретой, упала и сломала ногу, от ее истошного ржания понесли другие лошади… В считанные минуты стоянка превратилась в свалку поломанных карет. Многие лошади были искалечены, потом Алиса приказала их добить, сейчас вокруг их трупов суетились орки — разделывали мясо.
Раненых и обожженных людей не разделывали на мясо, а уложили на траву, им пытался оказывать помощь министр здравоохранения — единственный доктор, обнаружившийся в поместье. Управлялся министр не слишком хорошо — сказался большой перерыв в практике и еще то, что ночью он упоролся до безобразия, весь набег проспал, а теперь страдал от отходняка. Время от времени Главный Доктор Всея Барнарда спрашивал у больных, не разыгрывают ли они его, выслушивал ответы и обижался.
Кардинала встречал министр полиции сэр Огрид Бейлис, он сидел на большом и богато украшенном деревянном ящике (очевидно, деталь чьей-то кареты), и курил косяк. Сэр Огрид выглядел усталым и измученным, камзол и рубаха у него были измяты и запачканы кровью, а правая штанина разодрана от бедра до колена, сквозь прореху проглядывала волосатая нога. На лысине сэра Огрида красовалась внушительная ссадина, слегка кровоточившая. При виде Первосвященника Всея Человеческой Общины сэр Огрид затушил косяк и попытался встать, но пошатнулся и сел обратно.
— Сиди уж, герой, — разрешил сэр Рейнблад. — Докладывай.
— В полночь в поместье ворвалась эльфийская армия, — начал докладывать сэр Огрид. — До ста особей при восьми гранатометах. Наткнулись на леди Патрицию, она в парке валялась упоротая, притащили ее к статуе богини Эпоны и сожрали заживо.
Рейнбладу показалось, что он ослышался.
— Чего сделали? — переспросил он.
— Сожрали заживо, — повторил Огрид. — Уложили на постамент, распяли и сожрали. Прямо от живого тела куски мяса откусывали. Она так орала… Ее тело где-то там лежит, потом покажу. Только лучше на него не смотреть, я в своей жизни много чего повидал, но такого раньше не видел. Как увидел — чуть не вытошнило, до сих пор передергивает.
— Сколько людей пострадало? — спросил Рейнблад.
— Убитых троих нашли, — ответил Огрид. — Леди Патрицию, и еще двоих я случайно из бластера подстрелил, думал, эльфы, а оказалось — какие-то чиновники из народного образования, ерунда, короче. Да, еще усадьба сгорела, там под рухнувшей крышей трупов до фига должно быть, но развалины пока не разбирали, так что сколько их там — не знаю. Орков еще побито немеряно. Из людей человек двадцать ранено, но серьезно — только Джерри Брентон, его Алиса трофейным мечом пырнула, располосовала ягодицу до кости, а лезвие ржавое, гангрена может начаться или столбняк. Эти беложопые за оружием вообще не следят, уроды.
Сэр Рейнблад нервно рассмеялся.
— Совсем озверела цыпа, — сказал он. — Этот ее подвиг Джону Россу с рук не сойдет.
— Сойдет, — возразил Огрид. — Эта телка реально геройская. Панику остановила, тушение пожара организовала, первую помощь раненым лично оказывала, пока Хауза будили… А что орала как течная драконица, и мечом размахивала — так без этого никак нельзя было, я сам видел, официально подтверждаю. Не будь на ней орочьих печатей, я бы ее третьей женой взял не раздумывая! Невероятная баба. Если бы не она, тут вообще все сгорело бы нафиг, включая парк, народу полегло бы немеряно.
— Гм, — сказал Рейнблад. — А Брентона она за что мечом пырнула? Тоже панику разводил?
— Не то слово, — кивнул Огрид. — Я уже сам хотел его приласкать, но Алиса опередила. Между нами говоря, если Джерри в ближайшие дни сам себя со стыда не убьет, надо его в отставку отправлять. Трусам в армии не место. Никогда такого позора не видел. Чтобы действующий командир так визжал, как баба… Да, чуть не забыл! Алиса одного эльфа в плен взяла. Подкралась сзади и вломила табуреткой по черепу. Табуретка в щепки, эльф в нокауте. Эльф, кстати, не простой оказался, десятник, судя по всему. Можно попробовать допросить, хотя вряд ли что расскажет…
— Ого! — неожиданно воскликнул Рейнблад и устремил взгляд поверх плеча собеседника.
Огрид обернулся и увидел, что в поле зрения появились Джон с Алисой, они только что вышли из парка. Зрелище было впечатляющее. Джон выглядел как обычно, разве что штаны на коленях запачкались, а вот Алиса…
Вчера на празднике она была одета в белое человеческое платье, очень роскошное. Сейчас от платья осталась только верхняя часть, длинный подол был то ли оторван, то ли отрезан, из-под него выглядывали гламурные трусики с кружевами, в прошлом тоже белые. На поясе болтался короткий дешевый меч в потрепанных ножнах. Голые коленки были запачканы до черноты, остатки платья пестрели пятнами: черными от сажи и бурыми от запекшейся крови. Прическа Алисы походила на воронье гнездо, а правый глаз заплыл, вокруг него расплывался синяк.
— Кто это ее так? — спросил Рейнблад. — С эльфами врукопашную сошлась?
— Со мной врукопашную сошлась, — ответил Огрид и потрогал ссадину на лысине. — Меня спасло, что табуретку она уже об эльфа разбила, одна ножка в руках осталась.
