Андрей Николаев - Счастливчик Сандерс
– Вот, Бекран был здесь, когда все началось. Давай расскажи, чего тут у вас приключилось, – попросил его Карстен. – Он у нас охотник. Все в округе знает, а тогда в поселке был.
– Это когда? – Голос у Бекрана был удивительно высоким, если не сказать писклявым для такой туши.
– Ну, когда солдаты высадились.
– А-а… – Бекран в два глотка опорожнил кружку и заказал новую. – Значит, плюхнулись они у ручья, с той стороны поселка. Десятка три. Проворные такие парни. Я только подполз по оврагу, ну… хотел незаметно к ним подобраться, как один меня цоп за шкирку и к командиру поволок. Я ему было попытался по башке дать, так он меня прикладом огрел, аж дыханье сперло. Ну, спросили, кто я. Я говорю – местный. Они интерес потеряли. Велели проваливать и не путаться под ногами. Потом цепью стали и поселок прошли вдоль и поперек. Уж чего искали – не знаю, но, видать, не нашли.
– Форма какая на них была? – спросил, заинтересовавшись, Сандерс.
– Зеленая с желтым, под осенний лес, значит. На рукаве – шеврон: медвежья голова с красными глазищами скалится.
– Ха! – воскликнул Сандерс. – Это же «Бешеные медведи»! Русский морской спецназ. Элита империи. Повезло тебе, что голову не открутили.
– Ага, повезло, – как-то спокойно согласился Бекран, будто ему что с головой, что без головы – все равно. – Ну вот, значит. Было это под утро – только рассвело. А часов в восемь смотрим – боты в небо порхнули, а они, значит, рассыпались, да и умелись туда, – Бекран махнул рукой в сторону двери, – к Двум Скунсам, значит. Я вроде…
– Два Скунса – это гора двуглавая на западе, – пояснил Карстен, – около трех дней пути. За ней уже отроги начинаются, а там и главный хребет.
– Точно, – подтвердил Бекран. – Ну, выждал я часа два и за ними. Мили не прошел, как мне по голове ка-ак даст кто-то. И все… Очухался – руки-ноги связаны. Так и припрыгал, как тушканчик, в поселок, а уж тут меня вон Карстен развязал.
– Я в топтере часам к двум дня за ними пошел, – продолжил Карстен, – по низинам да оврагам, чтобы не засекли. Через час только я повыше подняться решил, как у меня все управление выбило. Едва жив остался. Движок посмотрел – вся электроника сдохла.
– Это тебя эсминец ЭМИ накрыл, – сказал Норман, – а могли и спалить к черту. Стало быть, капитан не врал, что жителей не тронут. Просто любопытных отсекли.
– Я так и понял, – согласился Карстен, – потому вернулся в Кривой Ручей и мэру Веселой Пади сообщил, чтобы не лезли больше.
– И что, они до сих пор там? – спросил Сандерс, у которого на мгновение мелькнула мысль заручиться поддержкой русских. Конечно, пока дипломаты согласуют действия, уйдет дня три-четыре, но зато с такой поддержкой можно было действовать, не опасаясь за тылы.
– Вряд ли, – протянул Бекран, – через три дня загрохотало там, в стороне Скунсов, да так, что здесь земля тряслась.
– Угу. Я как раз топтер починил – из Веселой Пади оборудование подвезли. Ну, вернулся я в Падь, а мне говорят: эсминец, что на орбите висел, шарахнул главным калибром аккурат по Двум Скунсам, потом боты бросил, подобрал кого-то, да и ушел.
Капитан Лю переглянулся с навигатором:
– Ну и слава богу. Отдельное спасибо ему, что «большой глаз» разбил.
Сандерс заметил, что Карстен с Бекраном при этих словах помрачнели.
– А как насчет моей просьбы? – спросил он.
Карстен оценивающе взглянул на него:
– Вот Бекран и пойдет с тобой. Лучше проводника не найти.
Здоровяк посмотрел на Сандерса с таким видом, будто хотел предупредить: не дай бог откажешься.
– Куда пойдем-то? – спросил он.
Сандерс придурковато усмехнулся:
– А вот куда русские ходили, туда и пойдем.
Бекран осклабился (в голове у него явно промелькнула мысль о ненормальных, ищущих развлечений на свою задницу), но ничего не сказал, только почесал заросший черной щетиной подбородок. В глазах его явно читалась насмешка.
– Ну что ж, пойдем. Завтра поутру и выйдем. – Он одним глотком прикончил полкружки пива и поднялся. – Карстен, выдь-ка. Поговорить надо.
– Сейчас. Вы как, подождете его, – Карстен кивнул на Сандерса, обращаясь к капитану Лю, – или что?
– Подождем, конечно, – ответил Лю, согласовавший этот вопрос с Сандерсом. – Что ж его, здесь бросать?
– Ну, тогда до встречи. Я в Веселую Падь с грузом разбираться. – Карстен пожал руку ему и навигатору, кивнул Сандерсу и вышел из бара.
– Вы уверены, что пойдете один? – спросил Лю.
– Да. Ждите сигнала с маяка. Думаю, за неделю я управлюсь, – ответил Сандерс, задумчиво глядя вслед Карстену…
Хвоя и мох мягко пружинили под ногами. Иногда в низинах из-под сапог мелкими фонтанчиками прыскала вода. Они шли уже вторые сутки по хвойному лесу, обходя буреломы и глубокие овраги, заросшие кустарником и высокой, в пояс, травой.
В первый день Бекран решил проверить Сандерса и припустил так, что только хруст стоял. Он шел не таясь, широким пружинистым шагом, изредка с усмешкой оглядываясь на Сандерса: скоро, мол, сдохнешь? Сандерс поначалу принял вызов и первые пять миль шел, не отставая, но потом сообразил, что если проводник поймет, что Сандерс не уступает ему в силе, то станет гораздо осторожнее. Пусть уж лучше считает его городским задохликом. Сандерс начал сопеть, спотыкаться и вскоре потребовал сделать привал. Бекран буркнул, что если каждый час привалы устраивать, так и до зимы к Скунсам не выйдут, однако скинул рюкзак и сел на поваленное дерево. Сандерс сбросил с плеч сумку, плазмобой в чехле – он пока решил не показывать, что у него за оружие, помимо лучевика, который он нес в руках, – и повалился на землю, раскинув руки.
К исходу первых суток они вышли к хвойному лесу, оставив позади тридцать миль пути. Расположились на опушке. Бекран нырнул в лес, вскоре Сандерс услышал тонкий свист лучевика. Когда он разложил костер, Бекран вышел из леса, таща за рога местную косулю с пятнистой, как у леопарда, шкурой. Привычно освежевав ее, он запек мясо на углях. Поели в молчании.
Костер догорал, из леса тянуло сыростью. Сандерс закутался в спальник и прилег к огню. Бекран, завернувшись в одеяло, сидел, глядя в угли. По лицу его бродили отсветы огня, вспыхивали в глазах, отчего его лицо казалось зловещим. Впрочем, Сандерс уже и так понял, что проводник не только за деньги взялся довести его до гор – в пути, на редких привалах, Бекран неуклюже пытался выспросить, чем Сандерс занимается и что думает найти там, куда ушел русский спецназ. Попытки эти выглядели детской хитростью, однако, как понял Сандерс, Бекран не очень-то и таился. Видимо, не принимал своего случайного попутчика всерьез – он был почти на голову выше Сандерса, в обхвате чуть ли не втрое шире.
– Бывали у нас тут разные, – как бы в задумчивости пробормотал проводник, – говорили – ученые, а чего искали – непонятно. Да и оборудования у них не было. С полгода назад, ага. Человек пять или шесть.
– И что?
– Так и пропали, – лениво ответил Бекран и плюнул в костер, – у нас тут хоть и слонов-тигров нет, а хищники тоже имеются. Заели, наверное.
– Что ж не предупредил? – делано возмутился Сандерс.
– А зачем? Ты бы все равно пошел. Нет? Уж больно вы любопытные.
– Кто – «вы»?
– Да вы все. А нет спросить, нужен ли нам тут кто или без вас обойдемся. Претесь как по своей вотчине. У нас тут места дикие, да и народ всякий бывает.
– Но тебя-то знают? – Сандерс подпустил дрожи в голос.
– Меня-то знают, а ну как спросят: что за человек с тобой? И что я скажу?
– Скажи: свой человек, хороший человек. Заплатить может, если что.
– Деньгами не все решается, – неопределенно возразил Бекран и завозился, устраиваясь на ночлег. – Ладно, спи. Может, и пронесет.
Среди хвойных гигантов, образовавших своими кронами непроницаемый полог высоко над головой, идти было легче, чем в лиственном лесу, хотя здесь и царил полумрак. Бекран шел, не отвлекаясь на поиск дороги, – видно, не раз ходил этим путем. В одном месте он разгреб хвою и показал Сандерсу следы костра.
– Похоже, русские здесь проходили, – сказал он.
– Может, охотник костер жег, – возразил Сандерс.
– Охотнику прятать кострище незачем, – веско ответил проводник. – Серьезные, видать, ребята. Я русских вообще опасаюсь, – неожиданно сказал он, – все они бешеные, а не только эти твои «медведи». Если что не по ним – пиши пропало. Все сметут.
– А ты откуда знаешь?
– Да уж знаю, – уклончиво сказал проводник. – В горах-то что искать будешь? – неожиданно спросил он.
– Там видно будет. Может, по следам спецназа что интересное найдем, а? – спросил Сандерс в свою очередь.
– Ну-ну, – буркнул Бекран.
К вечеру стали чаще попадаться поваленные деревья. Причем не вывернутые с корнем, как падает мертвое дерево, а сломанные посередине ствола. Земля была усеяна ветками, сквозь проплешины в кронах стало видно хмурое серое небо.
