Последний Герой. Том 8 - Рафаэль Дамиров
— Вот это правильно, — сказал Шульгин. — А то пёс сидит целый день, скучает. Надо чаще с ним общаться.
— Вот ты молодец, — воскликнул я. — Сам собаку взял и на меня сгрузил.
— Ну, Макс, мы же друзья, — улыбнулся Коля.
— Конечно, — сказал я, а про себя подумал: — Даже больше, чем друзья…
* * *
Шульгин встретил Олесю у крыльца кинотеатра.
— Привет, — сказал он, легко чмокнул её в щёчку.
Олеся улыбнулась, её щёки кокетливо зарумянились.
— Ну что, куда пойдём? — спросил он.
— Я так понимаю, в кино? — ответила она, кивнув на фасад кинотеатра.
— Ой, слушай, там сейчас какая-то байда идёт, неинтересно. Давай лучше что-нибудь другое придумаем.
— Ну, в нашем городе, — пожала плечами Олеся, — с развлечениями-то не особо. Ресторан, кафе, кинотеатр — и всё, пожалуй.
— А вот это ты зря, — заговорщически сказал Шульгин. — Креативный человек всегда найдёт, чем удивить.
Он чуть наклонился к ней:
— Вот ты, например… О чём мечтаешь?
— Ну, я о карьере, — ответила она после паузы.
— Это понятно, — усмехнулся он. — Я про здесь и сейчас.
— Не знаю… Какой-то немного интимный вопрос ты задаёшь.
— Да нет, — улыбнулся Шульгин. — Я про детские мечты. Ребяческие такие — ну, не знаю, с парашютом прыгнуть там, или ещё чего.
— Да нет у нас тут никаких парашютов, — засмеялась она.
— Это я, к примеру, — сказал Шульгин.
Она задумалась.
— Всегда хотела залезть на крышу самого высокого дома. Но я такая трусиха… Одна бы никогда не решилась. А сейчас, наверное, уже взрослая, но всё равно…
— О! Отлично! — оживился Шульгин. — Так давай залезем!
— Ты серьёзно? — удивилась Олеся.
— Конечно, серьёзно, — заверил Шульгин, улыбаясь так, что ей почему-то сразу захотелось согласиться.
— Нет, скажи, Коля, — рассмеялась Олеся, — ты прикалываешься или всерьез сейчас это предлагаешь?
— Где у вас тут самый высокий дом?
— Да у нас тут максимум девять этажей… — начала она и вдруг осеклась, прикусив губу. — А нет, — глаза её оживились, — пятнадцать есть! Точно! Строили у нас в конце нулевых жилой комплекс, но так и не достроили. Кризис грянул, и стоит теперь заброшка. Оттуда, говорят, такой вид — на город, на реку.
— Ну и решено, — сказал Шульгин, хлопнув в ладони. — Сейчас заскочим в магазин, возьмём бутылочку шампанского, пару пластиковых стаканчиков, шоколадку на закуску — и попрём на крышу этого дома!
— Не-не-не, — замахала руками Олеся. — Я же просто так сказала! Ты что, серьезно? Я не хочу там себе шею свернуть! Мы же не альпинисты и не скалолазы какие-нибудь!
— Будь спокойна, — усмехнулся Коля, — с тобой земляной инженер. Он всё решит.
* * *
Заброшенная стройка находилась на пригорке за городом. Видимо, там планировали возвести модный жилой комплекс — с подземным паркингом, витражными окнами и панорамой на реку. Но модным он так и не стал: спроса на жильё в Камнегорске после закрытия молибденового завода не было. Город выжил, но стал похож на сотни других выживающих городков, где время будто застыло.
Старенькая «Тойота» подкатила к бетонному скелету. В черных оконных проёмах зияла тьма, словно дом смотрел на них пустыми глазницами.
— Ух, как тут жутко, — проговорила Олеся и поёжилась. — Может, просто в машине посидим? Что-то мне не хочется туда идти.
— Нужно бороться со своими страхами, — наставительно произнёс Шульгин. — Как ты собралась делать карьеру на поприще общественной деятельности, если не закаляешь характер?
Олеся хохотнула.
— Да пошли, — фыркнул Коля. — Что тут такого? Ты что, по стройкам в детстве не лазила?
— Я? По стройкам? Боже упаси, нет! — замотала она головой, но в голосе не слышался страх.
— Ну вот, — улыбнулся Коля, — Все бывает в первый раз. Как говорится, мечты сбываются.
Коля вышел из машины, хлопнув дверцей. Олеся тоже выбралась, поправила пальто, поёжилась от ночного ветра.
Шульгин закинул за спину рюкзачок — туда он сложил шампанское, пластиковые стаканчики и нехитрую закуску.
Включили фонарики на смартфонах, вошли внутрь заброшенного здания. Лестница с бетонной пылью и гулкой пустотой.
— Ой, как жутко… — прошептала Олеся. — Тут перил нету!
— А ты вниз не смотри, — спокойно сказал Коля. — Если смотреть вниз, то страшнее. Держись за руку крепче.
Олеся вцепилась в него обеими руками, тонкими пальцами сжимая его ладонь. Так и поднимались — медленно, осторожно, всё выше и выше. Под ногами хрустела бетонная крошка, где-то капала вода, отзываясь гулом по перекрытиям.
Глаза постепенно привыкли к темноте. Мозг — к высоте. И даже эта гнетущая мёртвая монументальность перестала пугать. Дом был словно застывший гигант, выброшенный временем.
— Слышишь? — вдруг остановилась Олеся. — Там кто-то хрипит… внизу.
Шульгин прислушался.
— Да не, показалось тебе.
— Да точно кто-то хрипит, — упрямо повторила она.
Они снова замерли. Внизу, где лестничный марш терялся в темноте, действительно будто просквозил какой-то звук — глухой, сиплый.
— Да это крысы, — неуверенно сказал Коля.
— Ой, мамочка… крысы! Я боюсь крыс!
— Да нет, не крысы, — почесал опер затылок, придумывая на ходу, как успокоить девушку. — Это ветер. Ну, там, в вентиляции, в шахте… гуляет и такие звуки издаёт.
— Нет, это не ветер, — прошептала Олеся. — Это кто-то живой. Почему он хрипит, а не говорит?..
— Потому что это ветер, — уже твёрдо повторил Шульгин. — Пошли скорее.
Они ускорили шаг. Ещё несколько пролётов — и вот, наконец, крыша.
Луна вышла из-за туч, будто специально, чтобы приветствовать их. Разлила мягкий, жёлтоватый свет по потрескавшемуся бетону.
Внизу серебрилась река, блестела, как растекшееся стекло, а за ней темнел лес, густой и неровный. Между рекой и домом раскинулся Камнегорск — с этой высоты он казался почти красивым, мирным и таким живым.
— Красота какая… — выдохнула Олеся и прижалась к Колиному плечу — то ли от страха высоты, то ли просто потому, что захотелось быть ближе.
Коля открыл шампанское. Пробка выстрелила, пена поползла вверх, брызги осели на бетон. Он наливал слишком торопливо — шампанское выплеснулось через край пластикового стаканчика.
—
