Клетка - Хайдарали Мирзоевич Усманов
Он вспомнил всё, что знал о людях и существах. И первое правило – не показывать сразу все карты. Второе – приготовься ко всем ответам… Третье – заранее продумать, и подготовить себе путь для отступления.
После чего парень решил действовать как инженер своей же судьбы. Осторожно… Пошагово… С запасными дверями… И всё это он продумывал без излишней гордости, но с тщательностью ремесленника.
Сначала ему хотелось обеспечить безопасность своего склада. Он ещё раз прошёлся по пещере. Сейчас он доверял больше всего ледяной ладони логики – всё ценное уже было скрыто в кубе. А также огню – несколько факелов уже были заготовлены и сложены в нише у входа, чтобы создать видимость быта. Куб был запечатан так, чтобы ни один чужой глаз или рука не смогли добраться до его содержимого. Если случится что-то плохое, то он потеряет… свою самодельную безрукавку. Но не запас кристаллов. Это был первый акт предосторожности.
Затем он тщательно продумал алгоритм наблюдения, который больше напоминал линию поведения какого-то разведчика. Он не стал подходить к месту, где сейчас пряталась эта молоденькая "эльфийка" сразу. Дни наблюдений дали запас данных. Часы, когда она активнее… Какие вещи трогает… Как реагирует на посторонние звуки. Теперь он составил карту:
“Утро – проверка механизмов… Полдень – собирает мелочь, ищет воду, и возможно даже пищу… Вечер – прячется в корпусе аппарата…”
По этой карте он назначил окно – ранний сумрак, последний момент перед тем, как она уйдёт прятаться, чтобы сделать пробу наладить контакт. Для чего можно было бы положить какой-то явно искусственно сделанный подарок, или дать ещё какой-то сигнал, чтобы была возможность посмотреть и оценить её реакцию с надёжного укрытия.
Сначала началась подготовка “первого слова” – без слов. Он понимал, что именно язык будет первым барьером. Лучше начать с жестов. Поэтому он приготовил “подарок”. Кусок высушенного мяса, кусочек кожи, полоску яркой ткани и маленькую безделушку – блестящую пластинку, найденную в обломках. Всё это – не утилитарная взятка, а полноценный символ. Еда… Ремесло… Свет… Он планировал оставить это на расстоянии, затем отойти и смотреть. Если она заберёт – это первый знак доверия. Если поднимет тревогу – он отойдёт и подождёт.
Так же нужно следить за своим обликом. Чтобы не выставляться угрозой. По крайней мере, на первый взгляд. Он не хотел появляться перед ней как грубое чудовище. Поэтому перед выходом украсил себя скромно. Снял наиболее “дикие” шкуры, завязал своеобразный платок вместо капюшона, положил на себя пластину из чешуи, чтобы выглядеть менее голым рудиментом и чуть более “человечным”. Это не сделает его принцем, но смягчит силуэт – руки открыты, не подняты, не держащие копьё в угрожающем жесте.
Также он подготовил простой план “всё или ничего”. Два выхода с наблюдательной точки, запасная тропа к ручью и крепкий канат, свитый из тонко нарезанных на ремни шкур, и прибитый к уступу. Нет. Он не собирался вешать людей. Лишь сделать опору. А рядом располагалась мокрая шкура и дымовая щёлочка, для создания завесы. Его “сигнальные” ловушки у пещеры были заведены на шум – не для того, чтобы ранить, а чтобы дать знать, что “кто-то пришёл”. Это позволило бы ему укрыться или привлечь внимание в другом месте.
Также нужно было продумать способы нейтрализации угрозы. Не для убийства, а обездвиживания. Теперь он понимал ещё и то, что у этой цивилизации даже оружие, смешанное с магией. И попытаться сразиться с ними лоб в лоб – означало проиграть. Поэтому он строил не оружие, а “замедляющие сети”. Толстые сети из жил, липкие мешки, перегородки, способные задержать человека, или кого бы то ни было, хоть на какое-то время. Чтобы не дать ей дать “второй толчок” к сигналу. Никаких смертельных ловушек – только временное лишение подвижности. Это было морально легче и тактически разумнее. Захватить… Чтобы хоть что-то узнать. Тем более, что здесь он не занимался техническими схемами. Так как понимал, что если её инструмент – небо, то у него есть земля. Пусть даже такая… Вывернутая наизнанку…
Закончив подготовку, он провёл небольшую репетицию невербального диалога. Он проговаривал вслух короткие фразы, как будто писатель, который учился говорить на другом языке. На языке жестов. “Я не враг” —открытыми руками… “Еда” – постукивание по сумке… “Я уйду” – шаг назад и опущенные глаза. В походке он практиковал спокойные ритмы, чтобы не походить на охотника. Затем он пытался составить и полноценный план встречи, продумывая шаги, один за другим:
Первым – положить дар на обозначенное место у обломков, отойти в укрытие и ждать… Вторым – если она заберёт и уходит спокойно, то ему нельзя буде реагировать на это с излишней радостью. Нужен будет следующий знак, для чего ему придётся оставить ещё одну вещь на другом месте, ближе к ней… Третьим – если она поднимает тревогу – уйти и ждать сутки… Четвёртым – если она возвращается, но замешкалась – медленно, издалека сделать знак. Взять палку в руки, но потом показать пустые ладони. И никаких резких движений… Пятым – если она атаковала, то отступление и использование заранее подготовленного дыма, и шкур для укрытия.
Потом он как следует подумал над тем, что он готов был отдать и что нет. В голове у него были чёткие границы. Еда… Немного кожи… Это можно. Знания про куб – нет… Кристаллы – нет… Его достоинство – тоже нельзя продавать. В обмене ценностью он мог показать, что не опасен, но не станет рабом.
В этой ситуации был важен и психологический аспект. Для этого он собирался использовать такие понятия как честь и правда. Самое важное было в том, что он понимал, что первый же небрежный шаг может превратить её любопытство в страх и вражду. И он не хотел быть первым, кто нанес травму. Поэтому его стратегия заключалась сейчас в том, что можно было жить в зоне влияния, но оставаться невидимкой, взывать мягким сигналом, и не врываться в её мир, как какой-то разрушительный ураган.
………..
Ночи, пока он готовил всё это, были длинны. Он разложил подарки на камне у обломков, засёк время на своем запястье, спрятался в зарослях и стал слушать. Звук далёких птиц, тихое потрескивание, шорох её шагов
