Светлана Тулина - По чужим правилам
И теперь вся проблема собравшегося на эс-сейтри общества заключалась в том, кто же из арбитров первым его увидит.
О, нет, не то, чтобы они не видели его на самом деле — все они всё прекрасно видели, каждый из них, с самого начала. Стоит только на рожи их кислые посмотреть, чтобы убедиться. И, что совсем уж забавно, каждый из них точно так же прекрасно знает, что и другие тоже видят не менее хорошо, и точно так же знают, что и он тоже видит, но…
Гордость.
Вслух признать перед окружающими, что ты, подобно какому-то орсу, замечаешь что-либо выше своего горделиво опущенного носа?..
Тогда, может быть, ты ещё и на небо смотришь, а?!
Не-ет.
Никто из них не поднимет голову первым, как бы им всем ни хотелось зашвырнуть его в облака, смешав с ветром.
За удовольствия всегда надо платить. Хотя бы тем, что терпишь присутствие выродка, которого в приличном обществе неприлично и замечать.
Гордость — удовольствие дорогое.
Здесь было холодно и скучно. Эльвель слишком привык к открытому горячим ветрам верху, чтобы чувствовать себя комфортно там, где явственно ощущалось дыхание нижней площадки. Он надеялся услышать о себе немало гадостей после вчерашней выходки, но арбитры пока говорили лишь о Тех-Что-Приходят-Снизу.
Эльвель злился и скучал.
Пока не понял, что арбитры делают это специально. В отместку.
Разумеется, они не могли не заметить два десятка прекрасно натасканных рль с новой песенкой о малыше и его маленькой штучке, которую он никогда не забывает дома. Эльвель рассадил их вчера на самых тонких и труднодоступных верхне-ветках с пятиночным запасом сиропа у каждой.
Песенка была достаточно похабной, а рль — молодыми и голосистыми, сам выбирал! — чтобы можно было вполне рассчитывать на должный эффект.
Игнорируют.
Ну ладно, это мы ещё посмотрим, кто кого. Любопытно будет взглянуть, как вы сумеете проигнорировать, ежели переложить эту песенку на оверсайф… А ведь хотелось, аврик свидетель! Вот бы тогда запрыгали…
Официальная часть закончилась, арбитры зашевелились, скользя по сетке, кто-то принёс напитки — по кругу пустили сонного викса. Голый полностью развернувшийся хвостик безвольно свисал между чуть подрагивающими задними лапками Одобрительно пофыркивание первых призубивших свидетельствовало о том, что викс откормлен и одурманен на славу. Крутанувшись вокруг ветки, Эльвель с трудом увернулся от прицельно брошенного ореха.
Его по прежнему «не замечали», но неофициальная обстановка позволяла швырнуть наобум пару-другую огрызков, и если при этом случайно — о, чисто случайно! — кому-то заедут по лбу — то кто же будет в этом виноват, кроме тех, кто шляются где не положено?
Оставаться больше смысла не было.
Эльвель нагловато и со вкусом зевнул, зная, что может сделать это вполне безнаказанно, и по отполированной вертикали скользнул вверх, навстречу горячим ветрам.
Там его уже ждали.
Впрочем, наверху его ждали всегда.
— Ну как?!
Эльвель фыркнул.
Он мог бы помотать им нервы обстоятельным рассказом о своей неудаче и общем ходе арбитража в целом, о словах, поведении и внешнем виде арбитров — каждой и каждого по отдельности, и о том, какое именно выражение глаз было у него или неё при той или иной фразе — и они выслушали бы покорно и безропотно, и не перебивали бы, и даже не заикнулся бы никто из них о том, что их действительно сейчас интересует.
Вот, пожалуйста, полюбуйтесь! Ещё один наглядный пример.
Даже здесь.
Неистребимо.
И ведь учишь их, учишь!..
— Можете успокоиться — игры будут продолжены. Просто теперь у чужачек появились другие команды. Не здесь, ближе к горам. Ну, разумеется, и правила тоже будут другими, тут и гадать не надо. Арбитры и сами ещё ничего точно не знают — но могу спорить на собственный хвост, что лькис будет нужен и этим!
Спорить никто не хотел…
Рентури нашёл его у крайней сетки на верхнее-верхнем — та пустовала давно — ближе к утру. Выпалил, подвизгивая от восторга:
— Они согласны! Эльвель! Правда-правда! Я сам видел вызов на поединок! А квалификация у них — закачаешься! Не то, что у прошлых, мы сунулись было внаглую, думали — будет как раньше, те ведь с нулевого уровня начинали, а эти сразу как врезали! Кьюсти руку обожгло, Эсфэйри оглушило, остальных слегка помяло. Какие у них ловушки, ты бы видел! Просто обалдеть! Слушай, неужели нас приняли в ихнюю Корневую Лигу?!!
— Распелся… — Эльвель с неожиданным раздражением обломил тонкую вбок-ветку. Передёрнул ушами, попытался смягчить: — Просто рангом пониже, на пробу… Корневая Лига… Ха! По мне — так мы и с теми были в лучшем случае на равных.
— Ну — им самим виднее. Пойдёшь?
И опять — раздражение душной волной, и нижний ветер ознобом скользит вдоль спины, поднимая дыбом шерсть на затылке.
— Когда?
Показалось — или голос действительно сел?
— Сегодня. Чего тянуть? — и, после зависшей паузы, немного даже растерянно. — Ты что — не хочешь?
Эльвель опустил подбородок, фыркнул:
— Арбитраж всё равно опротестует, а Ффэйси не простит, она злопамятна, и это ей дали право первой игры…
Не вышло — Рентури только растерялся ещё больше.
— Эльвель, ты что?.. Когда тебя останавливало мнение какого-то там капитана?
Рентури не трепло. Он никому не скажет. Даже если поймёт.
Но — противно.
Вот-вот.
Она самая.
Смешно…
Нет, тут уж если делать финт ушами — то такой, чтобы ствол перешибло.
— У меня будет ребёнок.
— Как?! А-а… Т-ты… От той, что ли?!!.. От скиу?!!.. Так ты что — не шутил тогда? На самом деле?!..
Дикий ужас в распахнутых глазах.
Ничего себе! Что-то ты, Эльвель, сегодня говорить совсем разучился, что ни скажешь — всё как в лужу.
Перешиб, называется!..
— С-с-с ума с-с-сошёл?!! Это шутка была! Ясно?! Просто шутка.
— Насчёт ребёнка?
— Насчёт скиу, безмозглый! Нужны мне ублюдочные полукровки, что я — совсем, что ли?! А ребёнок… Какие уж тут шутки. Будет ребёнок.
— Поздравляю…
— Ой, как мило! Ему такую новость сообщают, а он ограничивается вялым таким «поздравляю»!
— Теперь ты уйдёшь в команду?
— Что — не терпится занять моё место? Не дождётесь!
— Она… знает?
— Нет пока. Она питает великие планы поиметь меня в запасных, надеется, что уж с дочерью-то я от неё никуда не денусь… Наивная.
— А скоро?
— Да вот-вот буквально. Точнее не знаю… Мы с ней долго тогда… игрались… Она из приличных. Представляешь, как Арбитры взбесятся?
— Да уж! Можно представить… А я ведь поначалу перепугался… Не из-за скиу, со скиу бы даже интересно было… Из-за того, что подумал — ты уйти решил. Ну как же — дочь всё-таки… Ответственность… В команду берут… Да нет, я знаю, что просто так ты не уйдёшь, даже и не в запасные не уйдёшь, ты не такой, но — ребёнок… Слушай, а тебя не обяжут?
— Ха! — Эльвель фыркнул — Очень даже надеюсь, что попытаются. Хоть повеселюсь, а то скучно последнее время.
Джуст. Большая арена Алькатраса
Стась
— С этим не церемонься — он маньяк. Сразу вырубай, не пытайся уйти в оборону. У него пробой ещё тот!
— Да ясно мне, ясно…
Влажное полотенце мазнуло по лицу, свисток резанул уши и тут же сильным толчком Стась буквально швырнуло вперед, в центр ярко освещённого круга. Видимого ограждения у ринга не было, лишь управляемые силовые поля, что эффективнее.
И эффектнее.
Или надо говорить не «ринг» а «татами»? Впрочем, нет — татами вроде бы квадратная… или квадратный? Чёрт его знает, корни-то у этих драк явно откуда-то из Поднебесной, боксом здесь и не пахнет, а в самом слове «ринг» есть что-то неистребимо древне-имперское, джентльменское, вымершее, словно динозавры или рыцарский кодекс. Сейчас такого не производят, а империя сохранилась лишь Рассветная, и она — дело тонкое…
Стась ещё не успела устать — «маньяк» был только третьим, делов-то! Руки у него работали как поршни, и он так стремился вперёд, что о защите не думал. Стась вырубила его чистенько, на восьмой секунде. Вырубила жестоко и наверняка, позволив напороться на собственный же поршень со всей дури — убийц она не любила.
Расслабилась, обвиснув в силовом коконе. Она ещё не устала, но зачем без нужды выпендриваться? Закрыла глаза.
— С этим не спеши, помотай на длинной. У него — капоэйра, выглядит красиво, но выдохнется быстро. Он не опасен, так что устрой спектакль, пусть народ порадуется, ясно?
— Да ясно мне, ясно…
Акробатика — штука красивая, кто же спорит? Прыжочки, кувырочки, ножнички-мортальчики там всякие. Зрелищно. Гораздо более зрелищно, чем Стойка-тени-за-спиной. Да только вот имеется два «но», как же без них…
