Роман Глушков - В когтях багряного зверя
Мы ни на миг не упускали из виду то, что творилось в центре Закатной Стрелы. Снесший ворота бронекат промчался под аркой, но затем рванул не напрямик по центральной улице, а взял левее, нацелившись, похоже, на водокачку. Сверху на него сыпался град пуль и стрел, но стражники и дозорные уже бежали к лестницам, поскольку в обороне стены отпала всякая надобность. Свирепый ор, что доносился с палубы бронеката, говорил о том, что как только армия совета Кланов сойдет на землю, здесь никому не будет пощады. И первыми по традиции это поняли здешние крысы – отребье. Выбежав из бараков, работники плюнули на все и очертя голову улепетывали к воротам, не обращая внимание на свистящие вокруг болты и пули.
Раздавив два барака вместе с теми их обитателями, которые не успели оттуда выскочить, буксир подлетел к водокачке. Потом разнес обе помпы, описал крутую петлю и, не останавливаясь, сшиб левыми колесами одну из трех опор башни. Сразу было видно, что за штурвалом бронеката стоит опытный перевозчик. Его лихой маневр был рассчитан до метра. Он не просто обрушил водокачку, чтобы усугубить хаос, а повалил ее в нужную сторону – прямо к подножию стены, которую сейчас спешно покидали стражники. Даже пустая, башня могла нанести им урон, а поскольку с недавних пор ее резервуар доверху заливали водой, ее падение выдалось вдвойне сокрушительнее.
Вряд ли сама водокачка кого-то придавила – северяне успели заметить падающую махину и разбежаться. Но вырвавшийся из лопнувшей цистерны поток сшиб с ног и припечатал к стене немало человек. И еще прорва народу не избежала внезапного купания. И когда вода схлынула, большинство стражников барахтались в грязи. Все их огнестрельное оружие пришло в негодность, а кое-кто даже выронил и потерял мечи и секиры. Контратака хозяев в прямом смысле слова захлебнулась. А бронекат под свирепый рев множества глоток разнес склад, который служил нам с Сенатором домом, и, подкатив к столовой, остановился так, что ее дверь оказалась прямо напротив трапа.
Насколько успешно послы давали отпор хозяевам, мы не видели. Но, судя по нестихающему шуму, первым удалось занять в столовой оборону и сдерживать натиск вторых. Гости действовали с умыслом: они раздразнили и оттянули на себя большинство бывших сотрапезников. И когда к гостям подоспело подкрепление, хозяева сами оказались в ловушке.
Трап бронеката с грохотом упал на крыльцо столовой, и в ее широкие двери ворвалась ревущая толпа северян в белых повязках на головах. А те из них, что не вместились в здание, быстро рассредоточились по его периметру, готовясь рубить и кромсать противников, что начнут выпрыгивать в окна.
В целом расчет был верен, но захватчики не учли одного – того, что Виллравен слишком долго прожил на Юге. Не являясь рьяным поборником северных традиций, Кирк был готов, если нужно, поступиться ими. Даже самыми святыми традициями – воинскими. И потому мог без колебаний пойти на тактическое отступление. Особенно если перед этим не пил любимое зелье и, не превратившись в берсерка, прислушивался к своему инстинкту самосохранения.
Поняв, что враг вот-вот искрошит его и почти весь его сквад в капусту, Кирк проревел приказ уходить из западни через окна. После чего застигнутые врасплох хозяева рванулись наружу, словно стая крыс из дырявого амбара, когда туда вошел фермер. Вражеское оцепление оказалось не готово к такому натиску и, схватившись с первыми беглецами, уже не могло сдержать остальных. С каждой секундой бушующее людское море вокруг столовой разливалось все больше. Завидев такую картину, захватчики бросились назад к дверям. А от ворот форта к дерущимся во весь опор бежала промокшая, но все еще готовая сражаться стража.
То и дело над полем битвы разносились громогласные приказы, отдаваемые Виллравеном и тем домаром, кто командовал его противниками. Вожаки не теряли надежд придать этому кровавому хаосу хоть какой-то боевой порядок. Впрочем, следить за ходом побоища нам было недосуг. Мы были рады уже тому, что оно разразилось вдали от входа в канализацию и стянуло к себе всех наших потенциальных врагов.
До вожделенного люка было уже рукой подать. Нам требовалось побыть незамеченными еще хотя бы пару минут, и когда над нашими головами опустится иностальная крышка, все, что творится в форте, нас сразу перестанет волновать. Хотя, конечно, я продолжу болеть за захватчиков, чтобы они уничтожили подчистую сквад Кирка и его самого и не оставили у нас за спиной эту смертельную угрозу.
Видит око, да зуб неймет…
А как еще описать то, во что мы опять вляпались? Мы достигли люка, и Убби с Тунгахопом уже взялись за крышку, как тут в ворота влетел еще один отряд захватчиков. Видимо, это были те три десятка бойцов, которым не хватило места на борту бронеката. Вот они и решили вторгнуться в форт после того, как передовой отряд проторит им путь и сгонит со стен стражу. Вторглись, наскоро огляделись и обнаружили во мраке наши силуэты.
– Северный ветер! – прокричал нам один из головорезов, по всей видимости, вожак. Это был пароль, поскольку рассмотреть, есть ли у нас на головах повязки, с такого расстояния явно не получалось.
– …Дует на юг! – крикнул в ответ Тунгахоп. Он понял, что захватчикам требуются отзыв. Но поскольку мы все равно его не знали, домар просто ляпнул первое, что пришло ему на ум.
Разумеется, не угадал. Услыхав эту ахинею, враги разразились злорадными воплями, но прежде чем броситься к нам, разделились на две группы. Они уже сориентировались, где идет главная битва, видели, что нас совсем немного, и решили, что для нашего уничтожения хватит и половины отряда. Но даже такое количество противников было для нас перебором. О люке пришлось забыть. За столь короткое время мы поднимем крышку, но скрыться под землю нам уже не дадут.
– Отходим к тем баракам! – распорядился Сандаварг, указав левой рукой на мелкие постройки позади нас, а правой раскручивая кистень. Мы с Гуго вновь подхватили Владычицу под руки и припустили в нужном направлении так быстро, как только могли. Домар и Убби с оружием наготове бежали позади, прикрывая нам спины и не спуская глаз с приближающегося врага.
– В щель! – рявкнул Сандаварг, имея в виду узкий промежуток между домиками. Они были построены впритык к отвесному склону скалы, и обойти нас сзади враги не могли. С флангов – тоже. Стены бараков были каменными, и проломить их являлось непросто. Захватчики могли атаковать нас только в лоб и только по два-три человека.
Мы загоняли себя в ловушку, но оставаться на открытой местности было для нас куда опаснее. Даже наши северяне, воюя спина к спине, вряд ли выстояли бы против пятнадцатью равных им по силе воинов. Про нас с Владычицей и говорить нечего. Мы и глазом моргнуть не успеем, как наши головы полетят с плеч, отсеченные вражьими клинками.
Расшвыряв пинками валявшийся между бараками мелкий хлам, мы втолкнули туда нашу подопечную, а затем шмыгнули сами. Сандаварг и Тунгахоп встали на входе плечом к плечу. Свободолюбивому брату Ярнклоту было здесь тесновато, и Убби укоротил ему цепь. В другой руке у Сандаварга был зажат нож-тесак, которым он собирался отражать удары вместо брата Ярнскида – не равноценная замена, но за неимением другой сгодится и такая.
– Доставайте «Мадам де Бум»! – приказал я Сенатору и, получив ружье, взобрался на оказавшуюся рядом бочку. Чтобы стрелять поверх голов товарищей, не зацепив их картечью, мне следовало встать повыше. – Приготовьтесь – будете перезаряжать!.. А вы, госпожа, – обратился я к Владычице, – поберегите уши! Сейчас громыхнет!
Присевшая на сломанный ящик королева Юга заткнула уши дрожащими руками и посмотрела на меня затравленным взглядом. Так, словно мы не спасали ее из лап мерзавцев, а тоже принадлежали к их числу. Да уж, веселенькая у нее выдалась в последнее время жизнь! И все пошло наперекосяк так некстати – тогда, когда Владычице вздумалось забеременеть. А она-то хотела всего-навсего разрушить с помощью Дарио Новое Жерло и оттянуть грозящее ее озерам скорое обмеление. И что в итоге? Привычный мир летит под откос, а бывшая его повелительница низведена до бесправной рабыни. Такой, какие прежде трудились в поте лица на саму королеву Юга.
Дабы сбить с противника спесь и не дать ему смять нашу оборону, я дождался, когда он приблизится и выстрелил дуплетом в бегущих первыми головорезов. После чего бросил Сенатору разряженную «Мадам де Бум» и сразу же шарахнул из обеих стволов второго ружья по следующим ублюдкам, что тоже спешили навстречу своей гибели.
Возможно, не все сорок восемь картечин – именно столько их содержалось в четырех ружейных патронах – угодили в цели. Но оставшиеся справились со своей задачей превосходно. Два первых сдвоенных выстрела уложили наповал троих и ранили еще нескольких противников. Причем двое из них уже не смогли продолжать бой и остались лежать, корчась, на земле. Пять упавших тел и впившиеся в плоть картечины притормозили остальных. Но враг был слишком возбужден, чтобы остановиться, – естественное поведение для идущего в атаку северянина. Перескочив через убитых и раненых, их товарищи столкнулись лицом к лицу с Тунгахопом и Убби. А те хоть и были защищены с флангов, но не имели пространства для маневров, и им пришлось попотеть, чтобы защититься от вражеских клинков.
