Константин Скуратов - Рожденные в Зоне. Дано не каждому
— Бред сивой кобылы, — тихо сказал кто-то в дальнем углу сарая. Мика даже подпрыгнул от неожиданности. Он и думать забыл о наемнике, к которому здесь относились с явным отчуждением. Словно он хуже бандита.
— Что?
— Бред сивой кобылы, — повторил из своего угла наемник, — ни хрена он не исполняет желания. Вернее, исполняет, но по-своему. Ловушка это для дураков и жадин.
— Откуда знаете?
— Оттуда. Нам иногда по вечерам такие тайны доверяют, что потом наутро диву даешься — почему еще жив…. Можно подумать, что к Монолиту только Стрелок да твой отец доходили! Парень, таких стрелков по Зоне десяток бродит, не меньше. Только им болтать неохота.
— И что?
— И ничего…. Первое правило Монолита — пусть его одновременно коснется хоть сто человек — исполнит он только одно желание. Сам выберет — чье. А мало не покажется никому. Я к Саркофагу ходил трижды. Монолит не видал — врать не буду. А со стражей его пообщался плотно. После каждого такого общения в группе количество стволов уменьшалось вдвое, а то и втрое. Гиблое это дело — без подготовки к Саркофагу идти. У Стрелка в башке шариков явно на два меньше, чем положено по инструкции.
— И что же делать?
— Спать. Спокойной ночи, везунчик.
Спать, однако, никому из них не хотелось. Оба то и дело ворочались, шумно вздыхали, пытаясь зевать как можно тише, отчего получалось только еще громче. Наконец наемник не выдержал, поднялся и встал в дверях, пуская в щель сигаретный дым.
— Посбивались тут в стаи, — негромко пробурчал он между затяжками, — последний человеческий облик из-за артефактов теряют. Козлы…
Мика осторожно придвинулся ближе. От наемника веяло скрытой угрозой. И неприкрытой мощью. По сравнению со Стрелком, чьи глаза пылали фанатическим блеском, угрюмый взгляд наемника был полон черной пустотой, за которой угадывалась смерть…
И все равно он был интересен своей непонятностью.
— Тоже не спится? — наконец обратил он внимание на Мику, — я за неделю отоспался на год вперед. Хорошо тут, у Доктора — никто не достанет. Если пожить подольше, можно совсем разучиться пользоваться оружием.
— Из-за нейтралитета?
Сталкер усмехнулся:
— Ты что, всерьез веришь в эту сказку? Да если за голову Доктора дадут нормальную сумму — его свои замочат. Говорю же — козлы все… Объяснение простое — к Доктору без его ведома ни одно живое существо добраться не сможет. Потому что живет он внутри пространственной аномалии. Вот так.
— А мы как сюда попали?
— Доктор с собой проносит. Его Зона особым даром наградила… или покарала. Вот он и мечется вокруг своей норы, подбирая недобитых сталкеров вроде меня, тебя, Стрелка… — наемник сплюнул, помолчал с минуту, — Хотя этот псих — разговор особый, у них с Доктором что-то вроде дружбы, или даже заговор.
— А вы тут почему?
— Возвращались с задания, — он пожал плечами, — нарвались на засаду. Меня посчитали убитым и бросили. Все нормально. Зона, мать ее…
Но нарочито безразличный тон, за которым ясно слышалась бешеная ярость, говорил, что сам он считает случившееся ненормальным.
— А как вас зовут?
— Бонд. Джеймс Бонд, — наемник помолчал, ожидая ответной реакции собеседника, но Мика принял информацию как само собой разумеющееся.
— Верно, — закряхтел разочарованный сталкер, — я и забыл, что ты про Бонда даже не слышал. Прикол не получился. Извини. Вообще, что ты знаешь, кроме дебильных сталкерских анекдотов?
— Много чего знаю, — обиделся Мика, — читать умею, писать, карты читаю. Меня отец Пимен учил. И про внешний мир рассказывал тоже.
— Страшилки, небось. Или вовсе сказки о замечательной жизни? А нет там никакой замечательной жизни. Все отличие от Зоны — радиационный фон пониже, да стрелять друг в друга разрешено только ментам и бандитам. Все остальное так же плохо.
Мика не стал возражать. Если человек считает внешний мир плохим, у него должны быть на это причины. Только еле слышно вздохнул. Но наемник услышал вздох и понял — ему не верят.
— Спать не хочешь? Тогда послушай вот такую сказочку. Жил-был во внешнем мире один парнишка вроде тебя. Пользовался тебе неизвестными благами, типа троллейбуса, холодильника и дискотеки…
— Я холодильник знаю.
— Это я так сказал — в общем. Управляло — да и сейчас управляет — во внешнем мире всеми человеческими жизнями большое, всесильное и всемогущее Государство. Типа как здесь неведомая Зона всем распоряжается, — наемник покачал головой, сам удивившись неожиданно пришедшему сравнению.
— Только Зона нас просто так убивает — рентгенами, мутантами, пулями. А всемогущее Государство поступает изощреннее — вроде бы никого специально и не убивает. Но мрут люди от его поступков куда чаще и больше.
Один из способов убить человека с пользой для себя — отправить его на войну. Вот только из соседей никто воевать не желает. Конечно, мелкие стычки всегда бывали — то контрабанду через границу бесплатно хотят провезти, то газ перекроют под Новый год…. Но что это — полная ерунда! Сколько в таких стычках может погибнуть? Самое большее — десяток человек. И высоких званий не дадут, и наград не удостоят, и украсть нечего…
Но есть у нашего Государства везение, есть! Подарила ему капризная фортуна клочок земли, на котором после выброса обычным людям жить стало нельзя. Который нужно охранять от авантюристов и просто придурков. В котором зреет непонятная, а от этого страшная сила.
Вот и загремел наш парнишка из мира троллейбусов и не слишком неуступчивых девчонок в мир радиации и слишком уж назойливых монстров. То есть, призвали его в армию.
Первое время служил на внешнем кольце оцепления. Принял две присяги — обычную военную и совершенно секретную чернобыльскую.
На внешнем кольце нет ни радиации, ни мутантов, ни сталкеров. Только местные жители, промышляющие торговлей с Зоной, бандиты, эту торговлю контролирующие, да придурки, мечтающие стать сталкерами. С первыми дружили, от вторых кормились, третьих ловили, били и отправляли в тюрьму. Изредка на побывку приезжали ветераны, служившие внутри Зоны. Такие вещи рассказывали, что вставали дыбом даже стриженные под ноль волосы!
А через полгода приехал покупатель солдатских душ. С психологом. Так как далеко не каждому Государство доверяло получать двойной солдатский оклад за службу в гарнизонах, расположенных внутри периметра оцепления.
У покупателя душ не было видно рожек. Либо тщательно спиливал, либо по должности не полагались — был он всего лишь прапорщиком, правда по возрасту и давнишнему отсутствию талии уже давно мог бы быть генералом. А психолог был целым майором, хотя и ходил в штатском. Но разве от солдатских ушей может хоть что-нибудь утаиться? Особенно разговор командира роты и психолога в канцелярии, при раскрытом по причине затянувшейся летней духоты окне:
— Ну что, Петро? Найдутся сегодня в твоей банде очередные идиоты?
— А как же, господин майор, непременно найдутся! Будете сразу беседовать, или сначала перекусим?
— Отчего ж не перекусить, Петро. За это время идиоты ведь никуда от нас не денутся?
— Так точно, господин майор! Ох, вы и шутник, господин майор! Располагайтесь, а я пока по хозяйству похлопочу. В этот раз имеется водочка из солнечной Финляндии. Сразу наливать? Или закусочку подождете?
— Наливай сразу. И себя не забывай. Ну, друг Петро — за наше могучее Государство!
— Ура!
Видишь, насколько гуманным было Государство? Оно отправляло в Зону только добровольцев! Конечно, так было не всегда. Но наш парнишка попал внутрь периметра именно так — по собственному желанию, распаленному искусным рассказом опытного вербовщика солдатских душ.
Около года пришлось служить на Кордоне. Там парнишка научился стрелять по живым целям без малейших сомнений. Там познакомился с мутантами и аномалиями. Там научился ненавидеть всей душой эту позорную сволоту, именующую себя сталкерами. Без разницы, к какой из группировок они принадлежали, слова «сталкер» и «подонок» — синонимы. Редкие исключения типа все того же отца Пимена или Илиодора только подтверждали это правило. Даже Долг. Даже Проводники. Все подонки.
Иногда сигнал тревоги срывал солдат с насиженного места и бросал в самые разные точки на карте Зоны. Парнишка быстро учился. Именно поэтому за полгода до увольнения ему предложили перейти в отряд специального назначения.
Жизнь в спецназе — мечта любого вояки с «сорванной башней». Спецназу никто не авторитет. Спецназу никто не может приказать — он подчиняется непосредственно Командующему! Спецназ можно только попросить об услуге…, и щедро потом ее оплатить.
В задачи спецназа не входило уничтожение монстров — их отстреливали исключительно ради собственного удовольствия. Вооружение и экипировка позволяли охотиться на своих жертв в любой точке Зоны — хоть в самом Саркофаге. А жертвами обычно были все те же ненавистные сталкеры — и одиночки, и целые отряды.
