Руслан Мельников - Хэдхантер. Охотники на людей (полукомикс)
Борис аж вздрогнул от неожиданности: он и не заметил, как сзади подошел взводный. Рядом стоял и слушал, чуть склонив голову набок, Ухо. Автомат Бориса сержант повесил на плечо. Свой – держит в руках.
– Много, – пожал плечами Ленька.
– А конкретнее?
Ленька закатил глаза, вспоминая.
– Два разведчика и две фуры снабжения. Саперный вездеход. Штук пять… нет, шесть тресовозок. Туда почти всех наших загнали. Кого не замочили сразу. Ну и прочей техники что-то около десятка…
Стольник и Ухо переглянулись. «Точно, – понял Борис, – те самые пираты!»
А в следующий миг внутри вдруг что-то екнуло. С запозданием пришло понимание еще одной вещи – такой простой и очевидной и такой неприятной. «Туда почти всех наших загнали», – сказал Ленька.
Получается, там, на реке они из засады расстреливали…
«Почти всех наших…».
И он, Борис, тоже приложил к этому руку, всадив в борта трес-транспортов два полных рожка. Сколько жизней оборвали его пули? Думать об этом не хотелось.
Скверно, до чего же скверно все получается-то, а!
– А вот сколько охотников в той группе было, уж извини, сосчитать не успел, – продолжал Ленька. – Но надеюсь, после нашего Хутора этих тварей стало хоть немного меньше… Там патронов нет.
Последнее замечание адресовалось Уху, осторожно потянувшего на себя автомат хуторянина.
Ухо встретился взглядом с Ленькой. Оружие он все-таки проверил. Рожок, действительно, был пуст.
Теперь на плече сержанта висело два автомата – Ленькин и Бориса. Третий он по-прежнему держал в руках.
На раненого Ухо и Стольник больше не смотрели. Впечатление было такое, будто, выяснив все, что нужно, они утратили всякий интерес к уцелевшему хуторянину.
– Надо бы его подлечить, – сказал Борис.
Сказал и осекся. Ага, как же! Уж если хэдхантеры не тратят времени и средств на лечение своих раненых, какое им дело до чужого? Тем более – до калеки, не годного даже в тресы.
– Не надо, – жестко ответил Стольник.
– Это что, проверка?
– Можно сказать и так, – пожал плечами Стольник. – Чтобы быть уверенным в лояльности подчиненных их следует проверять всегда.
Ага. Значит, есть причина ему не доверять? Видимо Стольник все же просек его сомнения и колебания. Ну да, наш проницательный взводный не мог, наверное, такого не заметить.
Борис покосился на Ухо. Автомат в руках сержанта был направлен на него. Сержант улыбался своей фирменной улыбочкой садиста.
Интересно, а если Ухо, в самом деле, стрельнёт, то чем? – отстраненно подумал Борис. Боевыми или нелеталкой? Хотя, что за вопрос?! Нелеталкой конечно. Кому помешает лишний трес? А одного человека даже в переполненную тресовозку уж как-нибудь впихнуть можно.
– Ну же, – Стольник тоже улыбнулся ему – широко и даже приязненно, – действуй!
Борис нерешительно шагнул к Леньке. В принципе свернуть калеке шею или задушить его – пустяковое дельце. Но не окажется ли это последней чертой, из-за которой не будет возврата. Или он давно уже гуляет за этой границей, такой неуловимой, расплывчатой и податливой снаружи и такой непреодолимой изнутри?
– Давай, давай, Берест, – подбодрил Ухо. – Делов-то!
Борис сделал еще один шаг. Подошел вплотную. Почти. Остановился, не зная, что делать дальше. Не представляя еще, что он будет делать в следующую секунду. Что он ДОЛЖЕН делать.
Ленька вдруг откинул голову назад и захохотал. Странный это был смех, страшный и дикий: рот смеется, глаза пылают ненавистью. От такого смеха – мороз по коже.
Что это? Глюки человека, перекачанного обезболивающим?
– Да вы же все одинаковые, хэды, мать вашу! – сквозь смех прокаркал Ленька в лицо Борису. – И ты, Борька, такой же, как они! Ну и четр с вами! Подыхайте все скопом, суки!
Ленька, словно в нелепом приветствии, вскинул перевязанную культю. Сунул пальцы здоровой руки куда-то под грязные бинты.
– Осколочная, – сказал Стольник, поднимаясь и отряхивая камуфляж от крови и грязи.
Ну да… Хэдхантерских фугасок-липучек у хуторян не было. Борис молча встал, косясь на Леньку. На то, что когда-то было Ленькой.
– Не парься, Берест, – Ухо тоже уже стоял на ногах. – Если бы не мы его замочили, это сделал бы кто-нибудь другой.
Сделал бы. Непременно… Только слабое это утешение.
– Вашего Хутора больше нет, – добавил сержант. – А без Хутора человек в этих местах – никто. Дикий. Ну а когда дикари сопротивляются, их уничтожают. Так что произошло то, что должно было произойти.
– Ладно, Берест, – подвел итог Стольник. – Будем считать, испытание ты прошел…
Был ли взводный искренен? Этого Борис понять так и не смог.
– А теперь – по машинам. Чем скорее доберемся до Ставродара – тем лучше.
Стольник перешагнул через распластанный на земле труп.
Часть вторая
Глава 24
Первым свидетельством того, что скоро появится крупный мегаполис, стала река, вдоль бетонированных и замусоренных берегов которой некоторое время ехали хэдхантерские машины. Широкая, полноводная, но загаженная, словно огромная канава для стока нечистот, она соответствующим образом выглядела и «благоухала».
По мутной воде плыли в радужных маслянистых разводах обрывки бумаги, пластиковые пакеты, какие-то обломки, ошметки, обрывки. Течением несло контейнеры, бочки и коробки. По берегам в осклизлых кучах отбросов копошилось воронье, в воздухе кружились полчища мух.
– Сюда вымывается мусор из городского Коллектора, – объяснил Ухо. – Недавно прошла Волна. Видать, не рассосалось еще…
– Что за волна? – спросил Борис.
– Вода под напором. Она выносит за город всю гадость.
– Много же у вас там, в Ставродаре, гадости! – пробормотал Борис.
В такой водице не стоило даже устраивать помывку для тресов.
– Это еще что! – с какой-то непонятной гордостью хмыкнул сержант. – Иногда на расчистку запруд и завалов из города выезжают мобильные инженерно-саперные бригады. Если русло не чистить, вода встанет. Для Ставродара это катастрофа.
Да? А интересно, каково приходится Хуторам ниже по течению? Или они все уже повымирали на фиг?
Борис был рад, когда дорога свернула, наконец, в сторону от унылых берегов мертвой реки. Картина сразу изменилась.
Все чаще стали попадаться богатые процветающие Хутора, а потом они и вовсе пошли сплошной чередой, разделенные лишь небольшими пограничными межами.
Машины ехали с открытыми люками. Сидевшие на броне хэды больше не следили ни за дорогой, ни за прилегающей к ней территорией. А зачем? Здесь диких не было.
Борис с завистью смотрел на необъятные поля, на толпы работающих в полях тресов, на хорошо вооруженную охрану и надежные внешние заграждения. Кучеряво живется в пригородной зоне. И торговля, должно быть, тут тоже отменная: ну-ка прокорми огромный мегаполис! Вся сельхозпродукция, должно быть, уходит влет. И защита, случись что, тоже рядышком, под боком. Такая защита, что мало агрессору не покажется. Несколько ставродарских групп быстрого реагирования – и любая проблема решена.
Впрочем, проблем, наверное, здесь не возникает. Вряд ли дикие, пусть даже самые отмороженные из них, добираются до этих мест.
Еще один признак приближающейся цивилизации: дороги, наконец, стали походить на дороги. Закончилась привычная тряска. Чем ближе колонна подъезжала к областному центру, тем ровнее лежал асфальт, тем шире было шоссе и тем больше развилок тянулось от него в разные стороны.
Судя по всему, ремонтные работы здесь проводились регулярно. И сейчас вот тоже…
Колонне пришлось, сбавив скорость, объезжать группу рабочих, чинивших дорожное покрытие. Борис чуть шею не свернул, разглядывая тресов. Еще бы! Городские! Полдесятка человек в одинаковых мешковатых одеждах и с отрешенно-сосредоточенными лицами. Тресы были поглощены работой. Грязные, худые… Хотя совсем уж изможденными их назвать, пожалуй, нельзя. Довольными жизнью, впрочем, тоже.
Почти пасторальная картинка…
Охранники лишь скользнули по хэдхантерской колонне ленивыми взглядами. Видимо, привыкли.
Первые мобильные патрули встретили их еще на дальних подступах к городу. Небольшие прекрасно вооруженные и экипированные группы на юрких броневичках возникали словно из ниоткуда и без труда догоняли колонну. Люди в непривычном городском камуфляже цвета бетона и пыльного асфальта останавливали и наскоро осматривали машины, с кем-то о чем-то переговаривались по рации. Проверяли документы. Отпускали…
– У-у-у, волки асфальтные, – всякий раз беззлобно цедил им вдогонку Ухо.
Видимо, хэды недолюбливали Ставродарскую охрану.
Ближе к городу появились стационарные блок-посты. Бетонные придорожные укрепления, предназначенные для длительной автономной обороны, походили, скорее, на небольшие крепостцы, оберегавшие Ставродар со всех сторон. Узкие амбразуры, тяжелое вооружение, бронетехника на обочине, радиовышки и спутниковые тарелки, многочисленный гарнизон… Штурмовать такие опорные пункты без хорошей артподготовки решился бы разве что безумец.
