Андрей Степаненко - Избранник
— Разумеется. Мы не можем раздавать такую информацию каждому пришедшему с улицы человеку, — нервно отреагировал главврач.
«Есть! — отметил Сашка. — Прямо в десятку!» Нежелание оглашать результаты проб могло говорить только об одном: эти ребята или не делают проб и за мзду подписывают всё, что им суют ушлые коммерсанты, или главврач прекрасно знает, что фрагменты спорыньи в муке есть.
— Мне обратиться в администрацию города? — поинтересовался Сашка.
Врач сглотнул.
— У нас всё в порядке, — неконтролируемо повышая голос, привстал он из-за стола. — Всё согласно инструкциям.
— Ну, прям так уж и всё? — зло рассмеялся Сашка.
— Я что-то не понимаю! — внезапно разъярился врач. — Кто вы вообще такой? Выйдите из кабинета! И вообще, покиньте помещение! Пробами он интересуется! Я сейчас милицию вызову!
— Нормально, — кивнул Сашка. — Можно сразу Федору Ивановичу звонить. Если хотите, я даже сам ему позвоню.
Главврач побледнел. Вряд ли он боялся Федора Ивановича, но наглость, с какой этот сопляк затребовал вполне конкретную информацию, явно говорила за то, что какие-то проблемы с этой чертовой спорыньей наверняка имеются! Иначе бы этот щенок не был так дерзок.
— У нас хорошие, надежные поставщики... — с трудом погашая раздражение, сказал он.
— Типа чисто конкретный Мишка Лось? — наудачу предположил Сашка и увидел, что попал в точку врач побледнел.
— Так... хватит, — резко оборвал разговор главврач. — Можете обращаться куда угодно, но хамства в своем кабинете я не потерплю!
Сашка кивнул, вышел и через полчаса выловил горотделе Федора Ивановича, буквально на минутку заскочившего в свой кабинет за какими-то бумагами.
— Спорынья? В муке? — нахмурился начальник горотдела, услышав упрощенный пересказ идеи. — А ты думаешь, Неля в этой секте... из-за отравления?.. Что у нее из-за этой херни крышу снесло?
— А зачем я буду голословно утверждать? — сделал незаинтересованные глаза Сашка. — Это и проверить нетрудно.
— А ты не гонишь? — с подозрением уставился на Сашку подполковник. — Я вон хлеб тоже ем, и ничего! Голова на месте!
«Если бы...» — мысленно хмыкнул Сашка, но вслух произнес другое:
— Всё очень индивидуально, Федор Иванович, — покачал он головой. — Вы — человек физически здоровый, крупный, а в секте народ большей частью щуплый, от одной таблетки анальгина закосеть могут, не то что от ЛСД...
Сашка увидел, что лесть подействовала, и вытащил последний аргумент:
— А главное, если я прав, эту секту можно за неделю развалить.
Подполковник на секунду ушел в себя и вдруг решительно кивнул:
— Поехали!
Через десять минут главврач кинулся собирать персонал. Через двадцать менты оцепили склады с мукой, а через полчаса на склады прямо из Дома горняка прибыл Мишка Лось вместе со своими юристами и снабженцами. И по тому, как трясло участников — от снабженцев до врачей, — было отчетливо видно: все предыдущие, сделанные в рабочем порядке, проверки муки были чистой формальностью.
— Вы, Федор Иванович, почище Варенца в нас вцепились! — заискивающе улыбался Бугрову главврач ГорСЭС.
— Работать надо, а не груши околачивать! — Грубо оборвал его подполковник. — А то привыкли, понимаешь, на государственных харчах филонить! А мне потом за вас за всех говно всякое разгребать!
Сашка напряженно вслушивался: именно сейчас все и решалось.
— Слышь, земляк, а кто такой Варенец? — тихонько поинтересовался он у стоящего рядом сержанта.
— Эколог наш. Ты что, не знаешь? Тоже, понимаешь... — Парень проглотил готовый вырваться эпитет. — Достает здесь всех подряд.
До позднего вечера грузчики под руководством начальника горотдела и прибывших представителей мэрии перетряхивали каждый мешок, а врачи стремительно отбирали пробы и в пожарном порядке отвозили их на станцию, чтобы сделать анализ — настоящий, как полагается. Но практически вся мука оказалась чистой. И только в самом конце склада они действительно обнаружили партию с невероятной концентрацией спорыньи, способной отравить две или три губернии.
— Ну вот, Михаил Иванович, а ты говорил, у тебя всё чисто, — со злорадным облегчением усмехнулся Бугров.
— Эту партию еще до меня покупали, Федор Иванович, — покачал головой побледневший Лось. — Да и в дело ни разу не пустили. Вы в бумаги-то загляните!
— Загляну, — зловеще пообещал Бугров. — Обязательно загляну...
Сашка поймал на себе красноречивый взгляд Лося и не сумел его выдержать — отвел глаза в сторону. Он уже видел: это прокол, не в спорынье причина. И ему было стыдно.
Вернувшись в пустую, холодную квартиру, Сашка, не раздеваясь, лег на ковер в центре зала и раскинул руки в стороны. Он словно увидел со стороны эту свою чрезмерную подозрительность, и от этого было как-то не по себе.
Ведь что с того, что к дядьке ходили эти бородачи с отсутствующими глазами и женщины, готовые отдать Учителю — что там тело? — всю свою жизнь! Если эта жизнь, так уж вышло, не задалась и вот эта комната с огромным ковром посредине — единственное место, где их выслушивают, где они как люди представляют ценность и где они никому ничего не должны, стоит ли удивляться их преданности?
А что с того, что ментовская жена искренне верит, что может влиять на погоду, и искренне принимает за истину случайное совпадение? Ну и пусть верит! Пусть!
И что с того, что умело заведенный профессиональными пиарщиками зал так живо реагирует на самую что ни на есть нормальную предвыборную кампанию?
Если бы только не тень безумия...
Но что отнимает у них разум?
Сашка вскочил и заходил по комнате. Он не был кондовым материалистом, но и в непорочное зачатие не верил. И если есть следствие, должна быть причина, и наоборот.
— Наоборот?
Что-то в этом было.
Он вдруг вспомнил сегодняшний разговор с патологоанатомом о том, что трансовые состояния и сами по себе могут изменять биохимию организма. И в этот момент его озарило.
«Психоз» мог иметь и совершенно иной, не химический источник! А значит... Сашка бросился к телевизору. Этот потенциальный «источник» был самым массовым. Тем более что ретрансляцию уже возобновили.
Сашка защелкал пультом: криминал, еще криминал, передача о российских спецслужбах, новости на Чечни, сериал о ментах, теракт в Палестине, внезапно передача про животных, снова Чечня... всё не то!
Под определение «косвенное внушение» это подходило и могло даже вызвать устойчивую веру в то, что весь мир движется только насилием, и паническую жажду «твердой руки», но ему это не годилось. Сектанты никакой такой «твердой руки» не хотели.
«А если двадцать пятый кадр?»
Сашка порыскал по полкам, нашел чистую кассету и вставил ее в дядькин видик. Он понимал, что на центральных каналах двадцать пятого кадра не будет, — контроль построже, а потому пощелкал пультом, нашел областную врезку и поставил видик на запись. Вышел перекусить, вернулся, сходил попил чаю, снова вернулся... и не выдержал: прогнал запись назад и поставил ее на покадровое воспроизведение.
Время потянулось, как застывший мед. Десять часов вечера, одиннадцать, полночь... а он всё смотрел и смотрел. Но результат был мизерным.
Разумеется, «25-й кадр» был. Незаметный для глаза, но действующий на психику почти так же неотвратимо, как и круглосуточные передачи о засилье криминала. Областная турфирма раз шесть вставила в фильм с участием Брюса Уиллиса категорическое приглашение съездить в Турцию. Некий банк настойчиво приглашал земляков поучаствовать в новом сверхвыгодном супервкладе. И всё. Ничего, что могло пробуждать в людях тягу к созерцанию «энергетических оболочек», к чтению своей и чужой кармы и к активному участию в выборах мэра заштатного городка, не было и в помине.
В дверь позвонили, и Сашка, глянув на часы, отметил, что уже половина третьего ночи, недовольно крякнул и устало побрел в прихожую.
— Кто?
— Телеграмма.
«Мать! — сразу понял Сашка. — Дозвониться не могла, пока я в ментовке парился...»
Он повернул щеколду, распахнул дверь и, отброшенный ударом в грудь, улетел под вешалку.
— Здорово, земляк!
Сашка поспешно приподнялся. Над ним уже нависали те самые братки, с которыми он столкнулся на взлетной полосе. Один — огромный, килограммов на сто, и второй — со злыми зелеными глазами и резкими движениями. Его бесцеремонно схватили за ворот, протащили в зал, швырнули на ковер и включили свет. Сашка вскочил и рефлекторно принял стойку.
— Че ты дергаешься? — хмыкнул здоровяк.
— Что вам надо? — хрипло спросил Сашка.
— Щас узнаешь, — весело переглянулись братки и двинулись на него.
Сашка попятился и в считанные секунды уперся спиной в стену. Дальше отступать было некуда. И тогда он кинулся вперед.
Понятно, что шансы его были почти нулевыми, но Сашка еще успел сунуть одному в печень и крепко зацепил второго в челюсть, прежде чем, сбитый встречным ударом, покатился по ковру.
