Вячеслав Шалыгин - Противостояние

С тех пор брат Герасим отчаянно пытался вернуться в элиту Ордена, но чтобы замолить прежние грехи, ему требовалось совершить натуральный подвиг. Или хотя бы сделать что-то действительно полезное для Ордена. Например, поймать Избранного. Чем, собственно, брат Герасим сейчас и занимался.

Рихтер незаметно усмехнулся. Вот ведь случаются повороты судьбы, ни за что не угадаешь, в какую сторону и под каким углом швырнет злодейка. Да бывает, что не просто швырнет, а еще и подкинет, а потом сверху шлепнет по голове, как по волейбольному мячику, чтоб ты поглубже в грязь закопался. Чтобы полежал мордой в тухлой жиже и подумал: а все ли правильно делал?

В случае брата Герасима аллегория была почти точным описанием ситуации. Перемазанный грязью, осунувшийся после долгой беготни по локациям Зоны и двух подряд переходов через тамбуры (между прочим, процедур тяжелых и болезненных), морально подавленный бывший руководитель среднего звена и даже кандидат в приоры Крымской локации сейчас тянул максимум на босяка-послушника, которому еще только предстоит долгий путь «из грязи в князи». Единственное, что выгодно отличало Герасима от какого-то там послушника, — злой огонек в глазах. Он точно знал, за что страдает, и был намерен любой ценой добиться своего. Любой ценой.

— Брат Рихтер, — вышел на прямую связь Герасим.

— Слушаю, брат Герасим.

— Лешего здесь нет.

— Вижу.

— Мы не должны задерживаться в этом месте.

— У нас нет пеленга, брат Герасим. Мы не найдем сталкера по наитию. Нам придется задержаться и выяснить у Каспера, куда направился Леший.

— Посредник может этого не знать.

— Это возможно. Однако я уверен, что Каспер в курсе планов Лешего. Ведь изначально они шли вместе.

— Пусть так, — согласился Герасим, — но как мы подберемся к Касперу?

— Пока не знаю. В любом случае Троян приведет посредника в свой лагерь, значит, пойдем туда и мы. Не волнуйся, брат Герасим, мы ничего не упустим. На войне часто приходится прибегать к обходным маневрам, это нормально.

— С каждой минутой Леший уходит все дальше.

— Если он вообще куда-то идет.

— Ты сам сказал, они были вместе с Каспером. Значит, если посредник куда-то шел, двигался куда-то и Леший.

— Вместе они были вчера. Вместе явились в эту локацию. Что было дальше, я не знаю.

— Каспер — посредник, взялся бы он за доставку хабара без Лешего?

— Доставка? — Рихтер усмехнулся. — А если это не доставка? Просто вор у вора дубинку украл и язык показал. Разве не вариант?

— Ты усложняешь, брат Рихтер. В девяноста девяти случаях из ста верным оказывается самый простой вариант. Признаюсь, то, что в роли курьера оказался Каспер, меня смущает, но не настолько, чтобы посчитать это дурным знаком и отказаться от продолжения операции. Мы должны найти Избранного в любом случае.

— Мы найдем его, брат Герасим. Только наберись терпения. Куда он денется из Зоны?

Едва слышный диалог шпионов по М-связи прервала жестикуляция и последовавшая за ней короткая реплика проводника. Щука вдруг насторожился, указал сложенными пальцами куда-то в сторону Рублевского шоссе, а затем большим пальцем за спину. Жест был вполне понятен — Галимов заметил, как кто-то уходит в юго-западном направлении, то есть туда, откуда пришли спецназовцы. Но для надежности Щука еще и озвучил свое наблюдение.

— Человек идет в сторону Троекуровского.

— Человек? — удивился Гелашвили. — Откуда тут взялся человек?

— Вон оттуда, — Щука кивком указал на площадку, где столпились биомехи.

— Там Троян, — заметил Рихтер.

— Вот именно, — с многозначительными интонациями сказал Галимов. — И это тот же человек, которого перехватил Троян.

— Перехватил и отпустил? — уточнил Рихтер и покосился на Герасима. — Странно.

— Это Каспер? — по М-связи спросил брат Герасим.

— Наверняка, — согласился Рихтер.

— Если он идет к Троекуровскому кладбищу, следить за ним нет смысла. Леший не может быть там.

— Согласен, брат Герасим.

— Мы потеряли след?

— След найдется, — уверенно сказал Рихтер. — Надо лишь набраться терпения и немного поразмыслить.

Группа приблизилась к развалинам обширной автостоянки, и диалог по М-связи шпионам пришлось прервать. В опасной близости от скопления биомехов любой лишний звук, пусть даже едва слышный шепот, мог стоить людям жизни. Так что дальше лучше всего идти молча, обмениваясь жестами и полагаясь на отработанные в процессе тренировок схемы взаимодействия.

В процессе тренировок… Рихтер немного подумал и указал Герасиму его место — справа, почти вплотную к Рихтеру. Так надежнее. Ведь брат Герасим не тренировался вместе со спецназом и мог просто не понять некоторых специальных жестов.

Проводник Щука направил группу в узкий коридор, в конце которого угадывались засыпанные щебнем ступени лестницы на второй этаж. Сам же остановился и придержал Гелашвили, жестом приказав сержанту тоже остаться у входа. Сначала это насторожило Рихтера — а не раскрыл ли Галимов заговор и не заманивают ли чистильщики шпионов в засаду? — но когда посланный на разведку Касутин вернулся и просигналил, что наверху чисто, брат Рихтер успокоился. Галимов просто нашел общий язык с сержантом Гелашвили, поэтому и составил с ним команду, не более того. Никакой угрозы для шпионов Ордена в этом факте не было.

«И всё-таки присматривать за ними будет нелишним, — решил Рихтер. — Усложняю? Возможно. Но легкая паранойя на войне полезна».

Второй этаж стоянки был захламлен еще сильнее, чем подходы к руинам. В некоторых местах бойцам пришлось буквально протискиваться между нагромождениями бетонных и пластиковых конструкций. Зато здесь почти не наблюдалось крупных биомехов, для них этот искусственный «бурелом» был и вовсе непроходим. Лишь на краю огромного провала в центре этого крыла трехуровневой парковки стояли три бота-андроида с армганами на изготовку, но стояли железки к людям спиной и смотрели вниз.

Если не приближаться, пусть бы себе так и стояли. Вот только зачем понадобилось карабкаться по завалам на второй этаж, если не приближаться к краю провала? Ведь увидеть, что творится внутри автостоянки, можно только оттуда.

А внутри явно что-то происходило. И судя по звукам — подвыванию моторов, лязгу гусениц, хрусту щебня под ногами и шинами и так далее, — происходило там что-то очень интересное. Во всяком случае, достоверную информацию о военном потенциале засевших здесь биомехов можно получить, только заглянув в провал.

Брат Герасим притормозил, коснулся руки Рихтера и, когда тот обернулся, указал на закрепленный выше запястья рентген-сканер.

Да, Герасим прав, можно раздобыть сведения и при помощи такой вот техники. Не высовываясь, с безопасного расстояния «просветить» рентгеном бетонные плиты перекрытий второго уровня и получить вполне приличную объемную картинку. Но одновременно брат Герасим был не прав. Ни рентген, ни радары, ни хотя бы сонары сейчас для дела не годились. Любое излучение и даже ультразвуковые колебания могли выдать разведчиков с потрохами. Биомехи улавливали всю эту «музыку» на раз. Оставалось только визуальное наблюдение. А для этого следовало приблизиться к провалу. У края которого с интервалом в двадцать метров стояли часовые.

Брат Рихтер встретился взглядом с Герасимом и отрицательно качнул головой. Тогда Герасим указал на ботов-часовых, а затем на ИПП. Рихтер снова мотнул головой.

Нет, стрелковое оружие для решения проблемы тоже не годилось. Стрелял импульсный пистолет-пулемет системы Карташова почти бесшумно, а вот когда выпущенная из него пуля пробивала металлическую цель, шума получалось, хоть отбавляй. К тому же поврежденный бот мог не выключиться сразу и подать сигнал опасности в эфир. В конце концов, обломки уничтоженной машины могли просто-напросто рухнуть вниз и привлечь внимание основной массы биомехов. Нет, как и в случае с часовыми-людьми, здесь требовалось действовать быстро, скрытно и наверняка.

Рихтер посмотрел на Галимова, затем обвел взглядом всех остальных. Идеи, похоже, родились только у Гелашвили и проводника. Сержант сунул руку в карман и вынул ее уже облаченной во «Фрич».

Что ж, этот вариант был приемлем. Бесшумно приблизиться сзади и ударить «Фричем» боту в спину, где под бронещитком у изделий обычно прятался блок связи и управления. Затем подхватить отключенную железку и оттащить от края провала. Неплохой вариант. Только в нем крылись две проблемы: как приблизиться настолько бесшумно и не излучая живое тепло (его боты улавливали за десять метров, несмотря на изолирующие костюмы спецназовцев), а еще — как одному удержать и бесшумно оттащить от края двухсоткилограммовую железяку?

Идея проводника была гораздо интереснее. Вернее, не сама идея, а инструмент, с помощью которого Щука собирался ее реализовать. Рихтер с самого начала подозревал, что капитан Галимов, будучи «сталкером Щукой», не тратил время понапрасну и пополнял свой штатный арсенал ценными подарками Зоны, но, если честно, шпион никак не ожидал, что в распоряжении проводника имеется такой редкий и дорогой артефакт, как «Плеть». На любом сталкерском рынке такая вещица стоила бешеных денег, а уж за пределами Зоны одна «Плеть» могла обеспечить пожизненное безбедное существование целой семье. Так что капитан Галимов мог считать себя очень состоятельным человеком.