Бесёнок по имени Ларни - Кае де Клиари
Ларни беспечно бегала от одного непонятного предмета к другому и засыпала Инци вопросами, чем сбивала его частенько с толку и невольно раздражала Стефана. Молодой охотник шёл с карабином наперевес и постоянно всматривался в тёмные углы, не без основания предполагая, что там может таиться опасность. Но как бы он не старался, всё произошло совершенно неожиданно.
Ларни первая вошла в очередной огромный зал, какие здесь встречались через каждый переход, приблизительно на равном расстоянии друг от друга. Эти залы были, пожалуй, самыми интересными местами во всём подземном лабиринте. Роскошные, как комнаты в палаццо, они могли бы вместить по три – по четыре таких маленьких дворца. Эти залы, как объяснил Инци, служили для остановки цепочек из железных повозок, которые развозили людей из одного конца большого города в другой.
Среди помещений не было двух одинаковых и каждое было по-своему прекрасно. Поэтому Ларни и бежала впереди всех, горя от нетерпения увидеть ещё одно чудо. Она как раз обернулась, чтобы что-то сказать своим спутникам, когда за её спиной выросла бесформенная тень на две головы выше самой девушки.
– Сзади!
– Не-ет!
Ба-бах!
Вж-жик!
Бум, бум, бум, бум, бум, бум…
– Ой!
Все эти крики и звуки прозвучали практически одновременно, а случилось вот что!
Выкрикнув предупреждение, Стефан выстрелил поверх головы Ларни в предполагаемого монстра, Инци хотел их от чего-то предостеречь, но, по-видимому, не успел, Ларни выхватила катану и крутанулась вокруг своей оси с такой скоростью, что на долю секунды стала похожа на призрачный кокон бабочки, а затем упала, то ли не удержавшись на ногах, то ли желая уйти с линии огня.
Вместе с ней на пол упал, какой-то шарообразный предмет. Пару раз подпрыгнув, он откатился к ногам Стефана. Инци наклонился и поднял его. Это была человеческая голова, но не настоящая, а сделанная из бронзы. Если бы не сквозная дыра от пули на лбу и в затылке, её можно было бы использовать в качестве котелка. Инци повертел эту голову, срезанную, как бритвой ударом катаны и отбросил в сторону.
– А с вами, дети мои, опасно ссорится! – сказал он, помогая Ларни встать на ноги. – Вас опасно даже пугать. Нда, конец очередному изображению этого жалкого кумира. Но не переживайте, статуя была не ценной и не интересной.
Это и впрямь была статуя, изображавшая какого-то лысого старика. Она была размером побольше человеческого роста, а в неровном свете факела казалась и впрямь монстроподобной.
– Кто это? – поинтересовалась Ларни, походя поближе.
– Один из ложных кумиров, которым люди так часто поклоняются по глупости, – ответил Инци. – Многие считали, что он был наделён величайшей мудростью и добротой, в то время, как на самом деле он создал учение полное ничем не оправданной нелепости, а что касается доброты, то при жизни он вёл себя не добрее шакала, нашедшего в траве гнездо с птенцами. И после смерти его именем творились многие кровавые дела.
– Но почему же люди его так любили?
– Люди склонны верить сказкам, которые рассказывают себе сами. А ещё люди склонны поклоняться кому-либо или чему-либо для того, чтобы взвалить на своего кумира часть собственных проблем или перенести на него ответственность. Беда в то, что этим они успокаивают сами себя, но ни один кумир человеку помочь, не способен.
– Но как же быть? На кого тогда надеяться?
– Надеяться можно только на себя и на Единого Бога-Создателя! Только не надо его ни о чём просить, потому что он и так знает, что человеку нужно и посылает именно то, что каждый заслуживает.
– Ну да! – встрял Стефан. – Значит то, что нас уже раз десять за последние дни чуть монстры не сожрали, нами заслужено?
– Возможно, вы заслужили остаться в живых и победить в борьбе. Нельзя понимать всё упрощённо, ведь мир не прост и то, что в нём происходит нельзя просто разделить на добро и зло. Часто то, что человек считает злом для себя, посылается ему в испытание или как средство для получения гораздо большего блага, чем то, на которое он рассчитывал.
– А какое благо получила моя мать, когда монстр изорвал её в клочья?
– Она спасла тебя! – ответила вместо Инци Ларни. – Видеть своего ребёнка живым и здоровым или хотя бы знать, что он выжил – высшее благо для женщины.
– А почему?..
Последний вопрос Стефан задать не успел, так и, оставшись с открытым ртом, потому что увидел, как у бронзовой статуи отрастает ещё одна голова.
Сначала в отверстии, там, где должна была быть шея, набухло, что-то розовое, переливающееся, как мыльный пузырь. Затем со звуком пробки, туго засевшей в горлышке бутылки, наружу выскочило нечто, сразу приобретшее форму шара с дюжиной коротких щупалец, которые тут же присосались к бронзовым плечам статуи. Наконец, на поверхности этого шара возникли две крестообразные трещины, которые оказались глазами, прикрытые треугольными веками, разделяющимися на четыре части. Эти абсолютно чёрные, без зрачков, глаза могли свободно перемещаться по телу твари, не имеющей костного основания. Они немного поблуждали, по-видимому, ориентируясь в пространстве, а потом уставились на трёх путешественников стеклянным немигающим взглядом.
Счёт следующих событий пошёл на доли секунды. Инци вдруг сильно толкнул Ларни, от чего она полетела кубарем и снова оказалась на полу, а сам встал на её место. Существо с омерзительным чмоком открыло маленький треугольный рот, расположенный как раз между глаз, и выстрелило из него тонким, длинным щупальцем с лопаточкой-присоской на конце. Инци подставил ладонь левой руки, на которой всё ещё была повязка, сделанная Ларни, и вдруг воздух вокруг наполнился гудением, как от сотен пчёл! Тварь мелко задрожала, изменила цвет с розового на кроваво-чёрный, и вдруг из неё со всех сторон посыпались искры!
Инци тоже приходилось нелегко. Его лицо напряглось, как если бы он медленно поднимал что-то тяжёлое, что ни в коем случае нельзя бросить. Вдруг его одежда, волосы и кожа засветились голубовато-белым светом, покрывшим его с головы до ног, словно некое призрачное одеяние! В отличие от электрического монстра, Инци не дрожал, но сохранял удивительное спокойствие. Вот, он поднял правую, свободную руку, зачем-то внимательно осмотрел её, потом опустил руку вниз и… С кончиков его пальцев вдруг слетела молния!
Слетела, но не исчезла, а так и осталась между пальцами и полом, извиваясь, жужжа и шипя! Лишь только это случилось, монстр задёргался и заорал точь-в-точь, как человек, у которого язык клещами тянут изо рта!
Так продолжалось несколько долгих секунд, во время которых тварь отчаянно завывала и старалась вырвать свой язык, накрепко зажатый в кулаке Инци. Вдруг этот язык коротко вспыхнул, почернел, затем побелел и рассыпался светло-серым пеплом! Тварь с
