Альберт Максимов - Путь Сашки. Книга третья
Путники шли быстро, поэтому из леса вышли еще засветло. Деревня, где жил кузнец, виднелась вдали на пригорке, туда все сразу и направились. Хозяина кузни застали на месте, тот как раз что — то отбивал молотом.
— Уважаемый, я тебе продал десять ржавых мечей. Ты их еще не использовал?
— Ты уже получил плату и если считаешь, что она мала, то я тебя к тому не неволил.
— Ты ошибаешься, кузнец. Я пришел не из — за этого. Уважаемый милорд хочет купить у тебя эти железки. Они его заинтересовали.
Кузнец поклонился аристократу.
— Какую цену ты хочешь за них получить?
— Ползолотого!
— В двадцать раз больше, чем я тебе продал? Пять серебрянок.
— Пятнадцать!
— За десять негодных мечей, два из которых сломались от первого же удара? Восемь. По серебрянке за меч.
— Мечей десять, а то, что два из них сломаны, так их можно заново отковать.
— Нет, нельзя трогать! — вмешался аристократ.
— Хорошо, десять серебрянок, продолжил торговаться Ламинт. — Сколько мечей, столько монет. Неси мечи.
— Деньги.
— Деньги будут.
Ламинт развязал кошелек, вытрясая из него монетки в ладонь, затем подошел к своим спутникам — лесовикам. Те тоже стали копаться в своих кошельках. Когда вернулся кузнец, на ладони у Ламинта уже лежало десять серебряных кружочков. Совершив обмен, гости поспешили уйти с подворья кузнеца. Ламинт передал мечи аристократу, точнее, двум его солдатам, а сам протянул руку:
— Милорд, с вас три золотых, как договаривались.
— После секир.
— Получу ли я вообще что — нибудь? И пока мы здесь стоим, уже начинает смеркаться, а нам еще искать того крестьянина.
— Вот тебе твои деньги, иди за секирами.
Дом крестьянина нашли быстро, обменяв две секиры на три серебрянки. Взамен Ламинт получил один золотой. Тем временем уже наступила темнота.
— Где здесь поблизости постоялый двор? — поинтересовался аристократ.
— Милорд, здесь нет его. Обычная деревня. В трех верстах замок барона Фредейла. Богатый замок. Хотите заночевать там?
— Нет… Далеко идти.
Ламинт ожидал ответа в таком духе. Если аристократ и солдаты являются людьми Черного Герцога, как предполагал лесовик, то, как известно, пиренский герцог поддерживает графа Эймудского против лоэрнского короля. А местный барон как раз из ярых приверженцев Пургеса. Он младший сын таренского барона, которому благоволит король. Кто же в здравом рассудке пойдет в замок своих врагов? Нет, конечно. Вот и аристократ не захотел.
— Где здесь самый богатый дом?
— Милорд, нам лучше заночевать в лесу. Здесь чужая земля, владения Пургеса, а он, как я слышал, не очень привечает чужестранцев, если они не хаммийцы.
— Вторую ночь на мерзлой земле? А потом еще одну на обратном пути? Нет, это слишком. Будем ночевать здесь.
— Как прикажете, милорд, — недовольно произнес Ламинт, ведь слово аристократа есть слово аристократа и не ему, простолюдину, перечить.
Всем в избе, хоть та и была просторной, разместиться было трудно, аристократ сразу забрал себе самую большую комнату с прихожей, где разместился на ночлег его десятник. А Ламинт со своими спутниками напросились на ночь в баньку, расположенную чуть на отшибе. Шесть солдат посменно стояли на страже, меняясь сменами. Двое солдат, отбывшие дежурство спали тоже в баньке, а двое — в том же доме, но только в горнице.
Ламинт, будучи осторожным человеком, опасался не зря. Все — таки отряд вражеских солдат появился на лоэрнской земле, такая наглость не могла остаться без ответа. Впрочем, он рассчитывал, что рано утром они уйдут из деревни, а лоэрнцы не успеют спохватиться, холодной и темной ночью никто не захочет ехать искать пришлых людей.
Однако он не учел бешеной старательности местного барона, желающего выслужится перед своим королем. Сообщение о появлении в его деревне вооруженных чужаков до него дошло, когда барон только собирался ложиться спать. Фредейл моментально поднял всех на ноги, велев слугам охранять стену замка, а сам во главе неполного десятка своих солдат направился к деревне. Гонец знал, что чужаки остановились на ночлег в доме местного старосты, который, кстати, и послал гонца в замок.
Зимний ночной холод сыграл злую шутку над караульными. Тем, чтобы не замерзнуть, пришлось громко топать и покрякивать. Подошедшие лоэрнцы их заметили еще издалека. Четверо солдат барона, пользуясь ночной темнотой, стоявшей из — за занесенного облаками неба, подкрались незаметно к караульным и, выхватив мечи, легко с ними разделались. А затем лоэрнцы бросились в дом старосты. Здесь удача от них отвернулась. Двое солдат, ночевавших в горнице, как раз собирались идти на дежурство. И пока лоэрнцы ломали дверь в большую комнату, солдаты — чужаки напали на людей барона сзади, сразу же убив троих человек и ранив двоих, включая самого барона. Шестеро лоэрнцев, включая раненого солдата, повернули мечи против напавших на них с тыла. Зазвенела сталь. Шестеро против двух. Численное преимущество было на стороне людей барона, которые быстро сломили сопротивление пиренских солдат, но потеряли еще одного убитым, а один был ранен.
Тем временем распахнулась дверь комнаты, и вперед вырвался пиренский десятник, сам же аристократ еще оставался в комнате. Десятник, действительно, оказался хорошим бойцом, в первую же минуту повалились, обливаясь кровью трое лоэрнских солдат. На ногах оставалось только двое. Судьба их представлялась предопределенной, десятник быстро убил бы и этих двух. Но вмешался случай в лице раненого барона. Тот, оказывается, был ранен очень даже легко, получив не очень сильный удар в плечо. Возможно, даже барон просто получил сильный ушиб, его спасла хорошо сделанная кольчуга.
Когда пиренский десятник, тесня двух оставшихся солдат барона, продвинулся еще дальше, то оставил за своей спиной лежавшего на полу барона. Тот вскочил и с размаху рубанул мечом по шее десятника. Кольчужная сетка оказалась слабой преградой хорошему мечу, и пиренец рухнул с глубокой раной на шее. Но и сам барон прожил не дольше нескольких секунд, получив в спину удар от появившегося на пороге аристократа.
Теперь в живых оставались лишь пиренский аристократ и два лоэрнских солдата. И еще двое пиренцев спешили на помощь, выскочив из баньки на раздававшийся шум. Когда они ворвались в дом старосты, аристократ уже смотрел остекленевшим взглядом в их сторону, а единственный живой лоэрнец прижимал раненую руку к туловищу. Два одновременных удара мечами покончили с последним из лоэрнцев.
Лесовики терпеливо дождались рассвета. И только тогда осторожно вышли из баньки. Рассмотрев место побоище, они отошли в сторонку. Бран сразу же засопел:
— Надо кончить этих двух и забрать мечи и секиры обратно. И покопаться в их карманах. Кошелек у этого еще не опустел.
Ритор, более сообразительней товарища, молча смотрел на Ламинта, ожидая, что тот скажет в ответ.
— А потом пиренцы пошлют сотню солдат, прочешут весь лес и найдут всех нас. И эти железки тебя не спасут.
— Откуда им знать? Этих двух убиваем, никто и не узнает.
— Местные будут знать. Куда мы пошли, знают четверо пиренских солдат, что остались на каркельской дороге. Про них ты забыл? Пока эти железяки не окажутся у пиренцев, спокойной жизни нам не будет.
— А если эти двое решат нас убить?
— Вот поэтому и надо их отправить к себе, а нам уйти обратно в лес. Эти унесут в Пирен мечи и секиры, те четверо — сундук с замком. Свое их хозяева получат, мы им будем не нужны.
— Но ты еще забыл про шлем.
— Нет, не забыл. Про шлем теперь никто не знает. Знали — то только двое: аристократ и десятник, но они мертвы. При солдатах про шлем речи не было. Им достаточно будет мечей и секир.
— Действительно, ты прав, — согласился с Ламинтом Ритор, а Бран продолжил недовольно сопеть, но при этом молчал.
Ламинт, подошел к двум оставшимся в живых пиренцам.
— Я говорил вашему милорду, что оставаться здесь опасно, но он меня не послушал. Эти подъехали на лошадях, возьмите их, убитых господ погрузите, мечи с секирами заберите, да езжайте быстрее к себе, пока здесь не спохватились. А сундук привезут ваши четверо оставшихся.
Солдаты, судя по их лицам, были не против этого предложения. Лесовики, не дожидаясь рассвета, быстро покинули опасную деревню, направившись в сторону леса. В этот раз шли быстро, ничто их не задерживало. Переночевав следующую ночь в лесу, уже к полудню вернулись в свой маленький поселок. Здесь их обступили все его жители.
— Можем жить спокойно. К нам они не вернутся.
— А шлем? — спросила Акси.
— А про него никто не знает. Кстати, принеси — ка нам его, всем, думаю, любопытно будет на него посмотреть. Что же в нем такое, раз эти были готовы так много за него заплатить?
Глава 10
