Победитель будет только один - Игорь Витальевич Шелег
Девочки, которые отвечали за кровь, подготовили на каждого карту ранения и описание, что было сделано, и передавали с ранеными.
В таком темпе прошло два с половиной часа. Остался я не зря, несколько бойцов хотели отойти в иной мир по неизвестной причине, пришлось, не скупясь, использовать энергию. Только после этого уставшие целители загрузились в ржавый микроавтобус и уехали. Несмотря на отваливающиеся ноги и немного дрожащие руки, я был доволен.
Глава 13
Возвращаться пришлось не в передвижной пункт управления, а в поместье. Через полчаса езды наш бусик вынужден был остановиться у нескольких клановых машин. Богомиров связался со мной и сказал, что отец выслал за мной машины, чтобы они быстро доставили меня прямо на место. Отказываться я не собирался, к тому же чувствовал сосредоточенную решимость бойцов.
– Отдыхай, – сказал я Диме. – Только ко мне отправь кого-нибудь с чистым бельем, а то я не знаю, сколько это все продлится.
– Хорошо! – сказал Дима.
Пожав на прощание всем руки и сказав благодарственные слова, я поехал с охранниками. Кожаное кресло кроссовера оказалось гораздо более удобным, чем сиденье старого буса. У меня даже получилось дремануть, вот только, к сожалению, ненадолго.
Небольшой переход по почти пустой территории поместья, и вот я уже открываю дверь в зал совещаний.
И если я ожидал увидеть хоть какое-то подобие совещания, направленного на решение проблем или разработку плана добивания Дорониных, то ничего из этого не было. В момент, когда я вошел, была одна из самых грандиозных ссор, которые я когда-либо видел в клане. Обычно все главы родов были сдержаны и являли миру непринужденность, спокойствие, показывая невозмутимость перед проблемами и опасностями.
Хотя грандиозной сварой назвать это было очень сложно. Просто коалиция Петриченко стояла, разделенная столом, напротив коалиции Богомирова, и все сыпали друг на друга фактами и угрозами. Остальные сидели и внимательно их слушали.
Отец вместе с Павлом сидели так, словно их макнули головой в унитаз, и моего прибытия даже не заметили. Только Трофимов заинтересованно поднял на меня взгляд, едва заметно кивнул и снова обратил свое внимание на конфликтующих.
– Если бы вы согласились участвовать в операции, то у нас получилось бы зажать их! – кричал Петриченко. – А вы просто струсили!
– Да, если мы такие трусы, так отчего ты не пошел в атаку сам? И не возглавил один из отрядов?! – недовольно, словно идиоту, ответил Кирюта.
– Ты просто ссыкло! – крикнул Лутков. – Не с тобой разговаривают!
– А кто тут будет определять, кому можно говорить, а кому нет?! – зло сказал Богомиров. – Повторяю, вы сами просрали операцию, нечего искать среди нас виноватых! Нужно решать те проблемы, которые возникли уже сейчас!
– Ты опять спрыгиваешь?! – возмутился Петриченко. – Разве нельзя было отправить своих людей в помощь?
– Да ты задрал меня! – возмутился Корнев. – Сам бы взял и вызвал своих людей, у тебя там несколько взводов стояли, но что-то они только при отступлении сработали!
– Это был заградительный отряд! – не остался в долгу Петриченко.
Я же отвернулся от спорящих. Понял, что им еще нужно выпустить пар. Зато я увидел кое-что гораздо более интересное, а именно – высвеченную карту с пометками обнаруженных систем вооружения противника, которые успели вскрыть наши бойцы.
Довольно кивнув своим мыслям, я посмотрел краткую сводку о том, какое вооружение было задействовано со стороны противника, и был неприятно удивлен. Они даже не сделали ничего из того, что я предположил. Никаких боевых роботов или мобильных доспехов, никаких минных полей, ничего сверх стандартного минимума при защите, ну конечно, если не считать окопы и доты.
Изучив за пять минут всю необходимую информацию, я понял, что спор и не думает затихать, а только крутится вокруг одного и того же. А вот дополнительные данные можно будет посмотреть с моего планшета, на моем месте, благо оно каждый раз одинаковое. А мое место как раз было свободное.
Откатив с диким скрежетом стул назад, я с удивлением посмотрел на грязные ножки, которые как будто побывали в песке. После чего проверил стул на целостность и крепость. Не знаю, кто этот шутник, но если мой стул в зале совещаний так ужасно выглядит, тогда стоит проверить его и на другие изменения. К счастью, непонятная шутка на неповоротливых и скрипучих колесиках закончилась.
Усевшись на место, я открыл презентацию и стал искать информацию, и только после нескольких нажатий на экран осознал, что на мне сосредоточено внимание глав родов.
Ругань прекратилась, кое-кто из лагеря Петриченко направлял свое внимание от меня в сторону отца с Павлом; видимо, все они знают, что должно произойти.
– Ну и чего ты сюда приперся?! – недовольно спросил отец у меня.
Я, просмотрев, что ничего по теме, кроме того, что было на экране в планшете, не наблюдается, отодвинулся от стола и максимально нейтральным тоном произнес:
– Не приперся, а явился на совещание глав родов.
– А переодеться не мог? – так же недовольно спросил отец.
– Это не самая актуальная проблема, – нейтрально ответил я. Оправдываться, что мне сейчас подвезут чистую форму, как и рассказывать, что я, как только смог, так сразу явился сюда, не стал. – Мне кажется, что мы собрались по другому поводу…
– Да, – сказал отец. – А именно невыполнение приказа главы клана.
– И какое наказание мне за это светит? – чисто ради любопытства спросил я.
– Пока никакое, – ответил отец, немного подумав; видимо, мой вопрос для него был вроде как показным смирением, что заставило его немного успокоиться и не продолжать конфликт.
– Не понял! – возмутился Петриченко, перебив отца. – Как так?! За мое высказывание не по теме с моего рода срезали дотации на пять процентов. А он в период боевых действий не подчинился, и все нормально? Нет никаких штрафных санкций?!
– Еще минус пять процентов из дотаций на следующий год, – мгновенно разозлившись, сказал отец. – А знаешь почему, Николай?!
– Почему? – не ожидавший такой злости, спросил глава рода.
– Потому что в нашем клане только один род не использует дотации из казны. И именно поэтому наказать его таким образом нет возможности. Догадываешься, какой это род?
– Но… – попытался сказать глава рода, но отец его перебил:
– Ой! Да закрой рот!
Кажется, неуверенность и заминка отца, связанные с поражением в операции, которые я только что наблюдал, привели его в бешенство, и он немного сбил накал своей растерянности и собрался с мыслями.
– Значит так, Арсений, – начал с меня отец. – Что по раненым?
– Всех, кто был, вытянули, – ответил я. – Передал целителям всех раненых – живыми… Двести тридцать один человек… Наши целители убыли по домам.
– Когда бойцы встанут в строй? – задал отец следующий вопрос.
– Половина ранена достаточно легко, – немного подумав, сказал я. – Если целитель приложит свои силы, то, думаю, через неделю они будут полностью готовы к защите объектов. Для продолжения нападения на этот или другой объект им нужна еще неделя, чтобы потренироваться, вернуть психологическую уверенность в своих силах. Тем, кто ранен более тяжело, как минимум лечение от двух недель до месяца, а потом еще неделя доподготовки.
– Что значит уверенность в своих силах? – недовольно спросил Лутков. – Думаю, можно это не учитывать!
– Это нужно учитывать, – не согласился я с ним. – Это я говорю как целитель. Подобные психологические травмы есть у всякого нормального человека. Даже опытные бойцы ловят отходняк, а тут ведь не просто отходняк. Дополнительно наложится неудовлетворение от того, что не взяли объект, сожаление о погибших товарищах, обида на командиров.
– Что ты несешь?! – возмутился Петриченко. – Что за бред?
– Это не бред, – сказал я спокойно. – Это называется «психогенные потери». Не знаешь, что это такое, собери информацию в сети или у целителей, которым доверяешь. Я не говорю, что бойцы клана стали бесполезны. Совсем нет, я просто по своим знаниям заявляю, что для того, чтобы раненые пришли в норму и на отлично выполнили боевую задачу, им нужно дополнительное время, и это нормально.
– Ладно, – согласился Петриченко и тут же произнес провокационный вопрос: – А скажи тогда, чего вы
