Василий Головачёв - Катарсис. Том 2
Больше его остановить не пытались. Лишь расположившаяся прямо на газоне напротив магазина группа молодых людей на мотоциклах, наряженных в стиле «кибер-панк»: выбритые головы с пучками крашеных волос, татуировки, проколотые носы, губы, языки, брови, масса колец на пальцах и на запястьях рук, рваные джинсы и майки, — проводила его глазами до машины.
Докладывая об этом инциденте Асламову, Панкрат ждал разноса или упреков в превышении полномочий, но, к его удивлению, директор только посмеялся над происшедшим и успокаивающе похлопал своего телохранителя по плечу.
— Правильно сделал, что взбрыкнул. Гарик нехороший человек, он связан с Братством Черного Лотоса и теперь слегка запаникует, побежит к своим покровителям, а мы за ним последим.
— Мы?
Асламов растянул губы в хитроватой улыбке.
— В Переславле работает «тройка», служба разведки Катарсиса. Видел у магазина байкеров в прикидах «кибер-панк»?
— Забавное зрелище, но вели они себя тихо.
— Вот они и последят за Гариком.
Панкрат недоверчиво сощурился.
— Они же совсем пацаны… и девочки. Неужели ваш Катарсис не боится опираться на таких неопытных юнцов?
— Кто сказал, что они неопытные? А во-вторых, кто им сообщил, что они работают на Катарсис?
Панкрат озадаченно оттянул губу.
— Ты хочешь сказать, что они не знают, на кого работают? Кому поставляют сведения?
— «Тройка» работает эшелонированно, с тройным дублированием и подстраховкой, и ошибок не делает. Возможно, в будущем тебе придется ее возглавить.
Воробьев смешался, не зная, что ответить на заявление Асламова, но разговор прекратился, а сам продолжать его после работы Панкрат не решился. Не в манере директора было предвосхищать события и заранее настраивать подчиненного на смену амплуа. Он и так проговорился, сообщая Воробьеву о секретах разведслужбы Катарсиса, хотя вполне могло быть, что сделал это намеренно. Ожидая его у проходной, Панкрат вдруг заметил плохо одетого пожилого человека, с виду бомжа, бесцельно бредущего по площади у завода. Панкрат не сразу понял, чем заинтересовал его этот человек, однако насторожился.
Бомж пересек скверик, потоптался у стоянки машин, бросая взгляды на проходную, потом вернулся в скверик и присел на скамейку лицом к проходной. Но при этом он — по всем признакам вылитый бомж! — смахнул ладонью со скамейки крошки и пыль.
Из проходной вышел Асламов в сопровождении секретарши, и бомж-чистюля уткнул подбородок в отвороты грязного плаща, словно стараясь стать незаметней.
Асламов попрощался с секретаршей, которую ждал в машине муж, сел в свой джип, где уже устроился Панкрат.
— Похоже, нами интересуются, — негромко сказал Воробьев.
— Где? — сразу отреагировал Асламов, не выказывая удивления.
— Старик-бомж в скверике.
Валентин сделал вид, что копается в бардачке машины, затем достал мобильный телефон.
— Шурик, поищи «хвосты».
Выключил телефон, посмотрел на Панкрата.
— Похоже, нас действительно вычислили, дружище. А это не есть хорошо. Придется переходить на запасные варианты противодействия, с расчетом Д-трафиков. Легион не спит.
— Что такое Д-трафик?
— Потом расскажу. Поехали.
— Куда?
— В сауну на Трубежной. Не хочешь попариться, помыться, пивка попить?
— Так ведь если это «хвост»…
— Пусть себе цепляется, в нужный момент Шурик отцепит. Ну, так как тебе мое предложение?
Воробьев помолчал, размышляя, кто такой Шурик, и согласился.
Ковали — Жуковка
КРУТОВ
Георгий приехал неожиданно, спустя два дня после их первой встречи. Казалось, все было обговорено в прошлый раз, намечены планы, выяснены цели и очерчены границы сферы ответственности, отведенной Крутову Замыслом Предиктора, поэтому Егор Витязя так рано в гости не ждал.
Заявился Георгий в Ковали в шесть утра, когда Крутов проделывал в саду разминочный комплекс живы, возникнув из тумана, лежащего на огородах, как невесомый и бесплотный призрак. Несколько мгновений они смотрели друг на друга, потом гость махнул рукой, приглашая за собой, канул в туман, и Крутов вынужден был припустить за ним, чувствуя, в какую сторону он подался.
Бежали минут десять, не сказав друг другу ни одного слова, пока не прибыли на ту самую полянку в окружении берез на берегу речки Березны, где встречались в первый раз. Только теперь Георгий оглянулся и заговорил:
— Это ведьмина поляна, народ здесь не ходит, а Мария вдобавок сотворила обережный круг. Можем говорить смело, никто не услышит.
— Разве Мария бывала в Ковалях?
— Она тебе об этом не говорила?
— Нет.
— Ну и ладно. Давай о деле, времени у меня, как всегда, мало. Изучил досье на Данильянца?
— Давно.
Дискету с информацией о Льве Арменовиче Данильянце, директоре Брянского завода точной механики (БЗТМ), Крутов распечатал и прочитал с помощью компьютера в школе, попросив завуча об услуге, и помнил материал досконально.
Лев Данильянц до 1995 года был бизнесменом средней руки. Торговал водкой, ширпотребом, сигаретами, бензином, потом пошел в гору и приобрел первое предприятие — Брянский Вторчермет. В девяносто седьмом, после банкротства метизного завода, он завладел и его пакетом акций, а в девяносто девятом стал хозяином БЗТМ, также объявленного банкротом.
Брянский завод точной механики изготовлял лекальные станки с ЧПУ, универсальные мини-тракторы для дачных участков, ветровые электростанции и — в прошлом — компактные машины для фронтовой разведки серии «Уж». Заказы от Министерства обороны на изготовление «Ужей» перестали поступать еще в девяносто восьмом году, и новый хозяин перепрофилировал производство в изготовление сенокосилок для пойменных лугов, коих на Брянщине хватало.
Завод заработал в полную силу, люди вздохнули с облегчением, увидев в Данильянце «радетеля» за народное добро. Однако Лев Арменович оказался таковым лишь для преданных ему СМИ. Мало кто знал о его криминальном прошлом, и уж совсем единицы — о криминальном настоящем.
В досье (отлично сработала разведка!) была отмечена каждая противозаконная операция Данильянца, но при этом даже Егор не мог не отметить изобретательности, находчивости, изворотливости одного из отцов брянской мафии, с какими Лев Арменович проворачивал свои дела.
В декабре девяносто девятого коллектив БЗТМ остро нуждался в средствах и с подачи нового директора, которым к тому времени стала жена Данильянца Нонна Мочалина, решил продать имевшуюся на балансе завода турбазу «Десна». Сделка состоялась с выгодой для завода, но еще с большей выгодой для его хозяина. Данильянц заработал на этом полмиллиона долларов и тут же купил у районной администрации в личное пользование другую турбазу — «Дебрянский партизан», переименовав ее в «Серебряный бор».
Затем чете Данильянца — Мочалиной приглянулись парикмахерская в центре Брянска, на проспекте Ленина, которую они купили за смешную цену в пять тысяч «зеленых» (отбив при этом атаки чеченской мафии) у муниципального комитета, жилой дом на улице Жуковского, предназначенный под снос и принесший впоследствии доход в полтора миллиона долларов, магазин «Силуэт», футбольное общество «Машиностроитель» и городское Бюро технической инвентаризации. Последнее — в обход Федерального закона. Недвижимость разворовывалась не без помощи Данильянца, и архивы БТИ понадобились ему для того, чтобы успешно прятать концы в воду.
В досье упоминались еще десятки начинаний Льва Арменовича, и все они сводились к одному: сила Данильянца крепла день ото дня, от него зависела городская администрация, мэр, хозяйственные службы и даже УВД Брянска, подпитывающееся его деньгами.
— Ну, и как он тебе? — прервал воспоминания Крутова Георгий.
— Умный мужик, — признался Егор. — Далеко пойдет, если не остановить. Кто он по национальности?
— Наполовину армянин, на четверть белорус, на четверть еврей. Возможно, есть и другая кровь. А что?
— Ничего, просто поинтересовался. В досье об этом ни слова. Что я должен с ним сделать?
— Пустяк, — улыбнулся Георгий. — Твоя задача через Жорку Мокшина познакомиться с ним и предложить интересное дело.
— Что имеется в виду?
— Так как перевоспитать скучающих лидеров мафий невозможно, надо попытаться предложить им более высокие игры, чтобы они бросили вызов силам, стремящимся дестабилизировать жизнь в стране, сделать ее протекторатом мировых олигархов.
— Это возможно?
— Уже есть прецеденты. Ты не первый соблазнитель «фаустов». Трафик для этого разработан. Мокшины к тебе приходили?
Крутов кивнул.
Сначала к нему прискакал пострадавший Борис Мокшин, выдержавший два дня «искусственной импотенции». Егор как раз вернулся из Жуковки, умылся и собирался совершить с Лизой ежевечерний моцион вдоль пруда.
