Василий Головачёв - Катарсис. Том 2

— Ты прав, Катарсис действительно опирается на «золотое кольцо», которое есть еще и «кольцо силы», «кольцо духовности Рода». Это кольцо пока небольшое, но когда-нибудь охватит всю Россию.

Крутов промолчал, понимая, что в задачу Витязя входит не только выполнение собственного Замысла, но и воспитание соратника, отчего он иногда вынужден изъясняться «высоким штилем».

— Как рассчитывается трафик?

— Формируется вектор целей воздействия, затем целевая функция и управляющая воздействием структура. В данном конкретном случае эта структура — мы с тобой.

— Ты же говорил, что я могу действовать самостоятельно?

— На первом этапе я твой инструктор и подстраховщик. Выведу тебя на траекторию воздействия и брошу, дальше пойдешь сам. Обычно этим занимается «сновидение».

— Группа наведения?

— Правильно понимаешь. «Сновидение» — система наведения объекта воздействия. Только не забывай рассчитывать запасные варианты отхода при срыве операции.

— Этому меня научили, зануда.

— Некоторое время тебе придется терпеть мое занудство.

— Ты пришел сообщить время начала операции?

— Не только. Но у Данильянца ты должен появиться не позднее пятницы.

— Я все-таки не совсем понимаю, зачем нам связываться с мафиози…

— Предиктор разработал концепцию воздействия на лидеров всех властных структур, в том числе — криминальных. Без этого мы не справимся с силами Сатаны. Кстати, Проект Пси-Пирамидальной Революции также включает этот пункт. Слуги Сатаны хорошо понимают, кого надо зомбировать в первую очередь. Ты должен перевербовать Данильянца раньше, чем это сделает группа влияния Проекта.

— Легион?

— Братство Черного Лотоса.

— В Жуковке построен храм…

— К сожалению, храмы Лотоса растут как грибы, с этим надо будет что-то делать. Да, чуть не забыл: когда пойдешь к Данильянцу, не забудь взять оберег, что тебе передала Мария.

Крутов нахмурился.

— Зачем?

Георгий лукаво усмехнулся.

— Этот оберег называется «Вера, Надежда, Любовь», он очень древний и аккумулирует энергию богини Рады…

— Мария дала мне его для Лизы.

— Он помогает всем, кто близок к дарителю амулета. Возьми, не пожалеешь. Кстати, на звезды смотреть не забываешь?

Крутов смутился, но не подал виду. Проговорил сухо:

— Это имеет значение?

— Не ершись, — невозмутимо сказал Георгий. — Я не горю желанием вразумить новичка или стать твоим учителем, но волхвы поручили мне присматривать за тобой и дать несколько уроков, я только выполняю их волю.

— Извини… однако при чем тут звезды?

— При том, что мы энергетически, информационно, а главное — духовно зависим от них.

— Каким образом — духовно? Разве звезды имеют души?

Георгий улыбнулся.

— Дотошный ты мужик, Егор Лукич. Дело в том, что звезды — суть творения Создателя, призванные поддерживать жизнь, а наши тела, между прочим, состоят из пепла давно угасших звезд, как сказал классик. Мы и звезды — кровные родственники.

— Я об этом не задумывался, — признался Егор.

— Задумайся и почаще беседуй с ними. А теперь давай поразминаемся. Я специально пришел пораньше, чтобы кое-чему тебя научить. Меня этому учил Спиридон.

Георгий сбросил костюм и остался в одних холщовых штанах.

— Ты… серьезно? — с недоверием спросил Крутов.

— Ты против?

— Нет, но… жива ведь не просто комплекс упражнений…

— Вот тут ты прав. Жива — это боевая магическая система наших предков, основанная на топологическом преобразовании пространства движений и создании сферы адекватного ответа. Арсенал ее приемов столь велик и разнообразен, что их можно изучать всю жизнь. Собственно, жива и есть жизнь!

— Дед Спиридон мне это уже говорил.

— Вряд ли он успел рассказать и показать все. К примеру, что он тебе говорил о шести уровнях живы?

Крутов озадаченно почесал затылок.

— Что имеется в виду?

— Адепты живы обучают не приемам боя, а способам вхождения в процесс живы. Этих уровней шесть.

— Кажется, я понял. Для реализации системы нужно уметь входить в измененное состояние сознания…

— Это первый уровень. Второй — вызов предчувствия опасности, по-японски — сакки.

— «Ветер смерти».

— Третий уровень — замедление времени…

— Темп.

Георгий с иронией покачал головой.

— Полковник, я тебя не узнаю. Раньше ты был терпеливей. Может быть, возникла проблема, о которой я ничего не знаю?

Крутов сжал зубы, переживая приступ раздражения. Георгий был прав: вел он себя не лучшим образом, демонстрируя какое-то мальчишеское желание доказать, что и он не лыком шит.

— Извини, — буркнул Егор. — Психую немного… похоже, мои отношения с женой приближаются к финалу.

— Сегодня к вам приедет баба Евдокия.

— Да? — с удивлением поднял голову Крутов.

— Качалины — ее дальние родственники, да и по окрестным деревням родственников хватает. Евдокия договорилась с ними провести Елизавету через круг очищения кресением. Это восстановит ее духовные силы. Дальнейшее будет зависеть только от тебя. Но продолжим. Четвертый уровень живы — вхождение в состояние пустоты, то есть отсутствия сознательной реакции на внешнее воздействие. Правда, волхвы умудряются при этом реагировать на мир сознательно. Пятый уровень — переход в состояние веры. Ну и, наконец, формирование пространства адекватного ответа или, как говорили древние русичи, «устроение повелевания», что позволяет раскрывать канал связи с космосом.

Крутов хотел сказать, что все эти уровни ему известны, что он владеет почти всеми, но сдержался.

— Сегодня я хотел бы коснуться понятия веры, — продолжал Георгий. — Но для наглядности лучше показать, чем рассказать.

Он сделал шаг, другой, третий… и Крутов вдруг понял, что Георгий неуловимо изменился. Это был уже другой человек, не тот, что минуту назад спокойно вел философскую беседу. Он буквально засветился — в психофизическом плане — и слился с природой, опять же — в ментальном смысле, а затем произошло чудо: Георгий приблизился к столетней березе на краю поляны и прошел сквозь нее, как сквозь голографический фантом, оставив штаны прилипшими к стволу.

Вернулся, надел штаны, разглядывая замершего Крутова, остановился напротив.

— Ты понял, что я сделал?

Вместо ответа Егор внезапно нанес Витязю мгновенный удар вытянутой вперед ладонью (рука — копье), но его рука, не встретив сопротивления, вошла в грудь Георгия, словно в пустоту.

Из-за кустов неподалеку вдруг бесшумно вынырнул серый, с подпалинами, зверь, уставился на Крутова, вздернув верхнюю губу и показывая клыки.

Георгий махнул ему рукой, и волк скрылся.

— Это мой телохранитель. Итак, Егор Лукич, ты все понял?

— Состояние веры…

— Абсолютно справедливо. Состояние в е р ы — в свои силы, в мудрость Природы, в Творца — способно творить чудеса. Тело человека — это по большому счету почти пустое пространство, стоит поверить в это, войти в пространство живы, и тебе не страшен ни один удар. Ни клинок, ни пуля вреда тебе не принесут. Не пробовал проходить сквозь стены?

— Нет, — пробормотал Крутов. — До такой степени моя вера не распространяется…

— Сейчас потренируемся. А ловить пули руками не пытался?

— Научишь?

— Этому роду Истины не учатся, сын мой, ее припоминают, когда Бог этого пожелает.

— Твоя мысль?

Георгий засмеялся.

— Гермеса Трисмегиста. В его трудах много воды, но встречаются поистине мудрые изречения. До ловли пуль руками ты должен дойти сам. Остальное постигается упорным трудом. Итак, начнем урок?

Егор в задумчивости прошелся по росистой траве, оставляя в ней темный след.

— Если не секрет, чем ты занимаешься в Жуковском районе?

— Много чем, — без удивления ответил Георгий. — Пытаюсь нейтрализовать влияние храмов Черного Лотоса, строю духовную семинарию, в основе которой ведическая философия живы. Маленько воюю с Легионом… А что? Ты подумал, что я тут специально за тобой наблюдаю?

Крутов поднял вспыхнувший взгляд.

— Ты готов?

— Конечно.

— Тогда начнем!

Хутор Дедилец

КРЕСЕНИЕ

Как и обещал Георгий, баба Евдокия приехала в Ковали в тот же день, после обеда, но к Крутовым сразу не пошла, сначала завернула к родителям Елизаветы, Роману и Степаниде Качалиным. Лишь к вечеру она нанесла визит соседям, сообразуясь с какими-то своими планами и мыслями.

Крутов в это время был еще в Жуковке и узнал о появлении жены деда Спиридона от Осипа, встретившего Егора у калитки.

— Очень самостоятельная старуха, — заявил дядька, помахивая топором; он колол дрова. — Зыркнула на меня, я аж чуть не сел.