Галина Громова - Бухта надежды. Задача – выжить

– А? Что? – не сразу поняла вопрос девушка. – А, сумочка? Вот! – продемонстрировала она правую руку, в которой крепко была зажата небольшая женская сумка размером с кошелек. Вот же ж женщины, на подсознательном инстинкте, крепко-накрепко вбитом в подкорку, кошелки свои хватают!

Виктор вышел из кабинета.

– Одна живая, идем дальше. Нужно поторопиться!

– Вроде идет кто-то! – пробормотал огэсэошник, прозванный «высоким». – Слышите?

И впрямь, на лестнице напротив центрального входа, к которому уже подобрались мужчины, были слышны звуки шагов, вернее, не шагов, а как будто кто-то топтался на одном месте.

– Эй, если кто живой – отзовитесь! Милиция! – прокричал Виктор, а потом уже тише добавил: – Блин. Нужно было у Михалыча громкоговоритель попросить – проорали бы с улицы, что мы здесь, и не пришлось бы каждый раз глотку рвать.

Но ответа не последовало. Вывод напрашивался сам собой.

– Антон, приглядывай за лестницей, а мы пока эти два кабинета осмотрим.

В комнате торжественной выписки, украшенной аистами с пухлыми младенцами в гипертрофированных клювах и воздушными шариками, никого не оказалось, все вещи, мебель, техника стояли на своих местах.

– Давайте дальше. Тоха, как там?

– Пока спокойно. Если что, вы услышите!

– Не сомневаюсь… – хмыкнул Никитин.

Регистратура оказалась закрытой, но, когда Виктор заглянул в небольшое стеклянное окошко, чуть не обделался самым постыдным образом – на него кинулась мертвая медсестра. Вернее, умершая, а потом воскреснувшая. И если бы не размеры окошка и не стекло, упыриха уже обгладывала бы капитану лицо.

– Черт! – отпрянул Никитин и дважды выстрелил. Руки затряслись, а сердце бешено заколотилось от переизбытка адреналина в крови. – И напугала же меня, стервь дохлая!

– Блин! – только и успел крикнуть кто-то из тройки Николаева, а может, и он сам, и тут же уши заложило от гулких звуков выстрелов, отражающихся от стен и потолка помещения.

– Юля, тылы! – успел выкрикнуть Виктор и прыгнул на подмогу, занимая выгодную позицию для отстрела противника.

Со стороны широкой центральной лестницы перло около десятка упырей. Людьми их назвать язык не поворачивался. Да и трудно было соотнести с людьми эти окровавленные фигуры, в которые попадали пули, не причиняя никакого дискомфорта. Ну а че? Если им собственная смерть не причиняет дискомфорта, то куда уж там девяти граммам свинца? Парни в первые мгновения растерялись, руки ходили ходуном, и было очень сложно прицельно попасть в голову – ведь только так можно упокоить этих беспокойников.

– Пустой! Прикройте! – крикнул «высокий» и отскочил назад перезаряжаться.

Никитин старался стрелять прицельно, зря патроны не тратить, но все равно нещадно мазал. Не то чтобы он не попадал, просто не каждая пуля ложилась точно в цель. Те упыри, которым посчастливилось словить пулю головушкой, скатывались по лестнице практически под ноги стреляющим.

В помещении запахло порохом и кровью, голова гудела от звуков выстрелов, а зомбаки все перли и перли – видать, подтягивались с этажей. Среди них были и врачи, и пациенты, и, к огромному сожалению Виктора, беременные. Капитан непроизвольно всматривался в лица женщин, боясь увидеть Алену. Хорошо хоть мертвяки оказались тупые и неуклюжие, в противном случае на лестничной площадке стало бы жарко.

Затвор пистолета застыл в крайнем заднем положении. Пора перезаряжаться.

Никитин, быстро вытащив магазин, вставил новый и нажал затворную задержку. Стрельба продолжалась.

– Юля, что там у тебя?!

– Чисто пока! – ответила девчонка.

– Хорошо, – кивнул сам себе Виктор. – Но ты не отвлекайся! Эти твари идут на звук, так что в любой момент могут попереть и с флангов!

Капитану пришлось сменить еще один магазин, прежде чем поток упырей иссяк, зато подниматься по лестнице стало затруднительно – сплошной ковер из тел.

Позади, со стороны лейтенанта Самойловой, грохнуло три выстрела.

– Юля, что?

– Один! Готов! – крикнула она слегка дрожащим голосом. Одно дело понимать, что окровавленные фигуры, нелепо бредущие на тебя с яростью в глазах, – мертвецы, другое же дело – нажать на спусковой крючок пистолета и упокоить навсегда. Скорее всего, Юле до этого и не приходилось стрелять в людей. Максимум – сдавала в тире нормативы по стрельбе еще во времена учебы. Так что дрожь в ее голосе была понятна и легко объяснима.

– Молодец, Юля! – похвалил и попытался подбодрить девушку Серега Парков.

– Леха, за мной! – крикнул Антон Николаев и, стараясь не наступать на тела, рванул на верхний пролет. Вслед за ним кинулся огэсэошник, тот, которого Виктор мысленно именовал «высоким». – Серый, прикрывай!

«Щербатый» отошел к стенке и взял на прицел доступный участок лестницы, чтобы в случае появления зомби не дать им внезапно атаковать старлея. Он и не заметил, как одно из валявшихся под его ногами тел зашевелилось, окровавленные руки схватила за штанину, а зубы сомкнулись на икре левой ноги.

«Щербатый», он же Серега, испуганно вскрикнул, попробовал вырваться, но какое там! Руки цепко держали, а тварь все сильнее и сильнее вгрызалась в икру.

– А-а-а! С-сука!!! – дико закричал прапорщик.

– Серега, стреляй! – заорал его тезка – Серега Парков.

«Щербатый», не переставая яростно орать, приставил ствол к макушке зомбячки и выстрелил. Пуля с легкостью вошла в черепную коробку, проделала аккуратную дырочку входного отверстия и разнесла затылок зомби на несколько метров. Хватка моментально ослабла, и прапорщик наконец смог освободить свою ногу.

– Черт! Она меня грызнула!!! Твою бабушку! – истерично продолжал кричать он, чуть ли не плача.

Виктор прекрасно понимал его чувства – еще свежи были в памяти бешеные глаза Олега Старина, бросавшегося на субтильного Володина. А ведь Старина тоже укусили, только за ладонь. Да и начальник говорил, что вся эта зараза похожа на бешенство – передается через укус. И ведь предупреждал же, чтобы аккуратнее, чтобы в оба глядели! Капитан со всей силы треснул кулаком о стену. Тоже мне, геймеры недоделанные! Не поймут никак, что это не компьютерная «стрелялка», и «отсейвиться» не получится.

– Возьми себя в руки!

– Да в какие, на хрен, руки?! Все! Капец мне! Сдохну, как скотина! А потом… Не-э-эт. Я таким становиться не хочу… – Глаза у парня, до этого затуманенные ужасом, вмиг стали ясными и кристально-чистыми, как после основательного отдыха. – Бывайте, мужики!

Никто и глазом не успел моргнуть, как он поднес дуло пистолета к виску и выстрелил.

– Серый! Нет! Стой! – одновременно заорали Антон Николаев, Толя Иванов и Серега Парков.