Галина Громова - Бухта надежды. Задача – выжить

– Мужики, стреляют! – гаркнул водитель, стараясь перекричать рев уазовского двигателя.

– Слышу, Вован! Поднажми! – Виктор выхватил пистолет из кобуры, большим пальцем правой руки щелкнул предохранителем и, передернув затвор, дослал патрон в патронник. Перед глазами стояли картины одна ужаснее другой – как Алена прижимает к себе плачущего Артемку, а к ней медленно приближается окровавленная и скалящаяся фигура. Тело напряглось, мозг превратился в расчетливый механизм, а чутье опытного сыскаря подсказало, что сейчас придется столкнуться не с привычной уголовщиной, а с чем-то ранее неизвестным.

Капитан Никитин нервно мотнул головой, прогоняя кошмар, угрожавший стать горькой реальностью.

– Товарищ капитан, все будет хорошо… – тихо проговорила медсестра, от которой не ускользнуло состояние Виктора. Аня всегда была натурой чувствительной, особенно к переживаниям других людей – очень тонко подмечала чужие эмоции. – Не переживайте так.

– Так к чему я спросила про бумажку… – продолжила Юля.

– Опять природа кличет? – встрепенулся Вэ Вэ.

– Да ну тебя! – отмахнулась девушка-лейтенант и продолжила: – Я вообще-то о приказе. Это ж теперь можно безнаказанно стрелять в любого, кто косо на тебя посмотрит… Как доказать, что жмурик до этого уже был мертв? Никак. А значит…

– Бардак начнется, значит, – закончил Серега. – Половина наших – отморозки те еще.

– Ну ты это… палку-то не перегибай …

– А что я, не прав, что ли?!

– Да прав, но…

– Вот тебе и «но».

– Мужики, давайте потом подискутируем. Мы уже на месте.

Уазик, сбавив скорость, вырулил на верхнюю площадку, миновав приемный покой и вход в подвальное помещение, и остановился прямо напротив центральных дверей.

Обещанные огэсэошные «семерки» были припаркованы на автостоянке возле дороги. В них никого не оказалось, кроме водителей. Экипажи же, выстроившись в кружок, вели круговую оборону. Правда, обороняться уже было не от кого – ни живых, ни мертвых во дворике не наблюдалось, только трупы с простреленными головами. Весь асфальт был заляпан бурыми пятнами и ошметками содержимого черепных коробок.

Виктор, распахнув дверь, нетерпеливо выпрыгнул наружу, оглядываясь и замечая мелькнувшее в окне частного дома напротив испуганное лицо. А вот со стороны кафе «Красный мак» медленно плелся мертвяк – сразу было видно по походке. И плелся, видать, не просто так. Целенаправленно. На звук.

Следом за капитаном быстрым шагом подошли все остальные, даже медсестра выскочила, произведя своим внешним видом незабываемое впечатление на стоявших милиционеров. Мужчины по очереди поручкались друг с другом. Девушки же просто кивнули в ответ на приветствие.

– Мужики, я щас! – Виктор обошел уазик, не спеша подошел к краю лесенки, ведущей на тротуарную дорожку, достал из кобуры свой ПМ и, подождав, пока мертвяк подойдет поближе, выстрелил. Мертвый мужчина, разгуливавший в коротких шортах и домашних тапочках, упал, окончательно покинув этот мир. Капитан подходить и рассматривать жмурика не стал, но отметил про себя множественные укусы и потеки засохшей крови на иссиня-бледных худых ногах, а также перемазанные в крови рот и руки, – видать, где-то уже успел перекусить свежатинкой. А значит, кто-то еще бродит по свету мертвой тварью.

Никитин вздохнул и бегом вернулся к остальным.

– Здоро́во, мужики! – крикнул Виктор, подбегая к ожидающим его огэсэошникам. – Много здесь таких?

– Здорово! Да хрен их знает! Сначала один показался, а как только Толян его завалил, эти поперли, как немцы на Сталинград.

«Значит, все-таки догадка была верна, – подумал Виктор. – Их приманивает звук».

Капитан узнал всех присутствующих, кроме двух прапоров, наверное, только недавно оформились. Текучка в этом подразделении была большая, поэтому чуть ли не каждый месяц созерцали новые лица. Со всеми остальными капитан был знаком на уровне «привет-пока», особо друг с другом не общались, так, иногда могли пересечься за рюмкой чая, когда кто-нибудь из коллектива проставлялся по случаю отпуска или повышения по службе.

– Да уж, знатные вы тут пострелюшки устроили, – присвистнул Парков, осматривая «поле боя», на котором осталось лежать около десятка трупов.

– Ну и что теперь будем делать? – резонно поинтересовался тот самый Толян – невысокий рыжий парень с бросающимся в глаза носом-картошкой, с интересом осматривавший женскую половину экипажа уазика.

– Так хочется тебе в рифму ответить! – скривился Виктор, непроизвольно поглядывая на окна роддома, выходящие на стоянку. Само здание было четырехэтажным, построенным в семидесятых годах прошлого века, с высокими потолками и большими окнами. Стекла никто не бил и «караул!» не кричал. Кое-где возле окон маячили фигуры, но живые или мертвые, видно было плохо. – Ладно, водилы остаются на месте, заодно поглядывают по сторонам. Ну а мы – проверять роддом. Да, и в дежурку не забудьте доложиться об этом. Так, граждане уголовники, тунеядцы, пьяницы, глядеть в оба глаза, клювом не щелкать, прежде чем стрелять – думайте, не дай бог, кого живого положите.

– А мне что делать? – тихо поинтересовалась медсестра Аня, поплотнее закутываясь в кофту.

– Тут оставайся. Как только ситуация станет более-менее понятной, я позову. А пока сидите с Володиным в машине.

Медсестра кивнула и послушно вернулась к уазику, который водила уже успел развернуть носом к выезду – мало ли что, вдруг придется резко драпать.

Виктор жестом подозвал всех к себе – набралось шесть человек, не считая его самого, итого семеро, включая Юлю. Боец из нее не ахти какой, но все же стрелять умеет.

– Так, хлопцы, здесь три входа – центральный, через аптеку в правом крыле и через приемное отделение в левом, с торца здания. Делимся на группы…

– Капитан, может, не будем разделяться? – перебил Виктора старлей Антон Николаев. – Все-таки нам неизвестно, что там внутри творится. Может, я в разведку сбегаю?

– Ты до конца дослушай, да? Разведчик хренов… Так вот. Делимся на две группы. Первая – я, Серега, Толян и Юля, вторая – Тоха и вы двое. – Никитин кивнул двум незнакомым прапорам, те кивнули в ответ. – Потом познакомимся. Тоха, ты там со своими сам разгребайся, кто из вас главный, кто прикрывает, а кто охраняет. У кого кнопочки, а у кого лампочки.

– Чего? – не понял тот.

– Потом расскажу. Только напомни. Короче, в нашей четверке в голове иду я, справа-слева от меня Серега и Толян, вы в прикрывающих. – Виктор повернулся к тихо стоящей Самойловой. – Юля, дорогой мой лейтенант! Тебе мы доверяем самое святое и дорогое, что есть у нас, – наши задницы. Береги их, пожалуйста, они нам еще ой как пригодятся!