Андрей Мансуров - Разрешенная фантастика – 1
Ощущать, как перекатываются тугие бугры мускулов под загорелой кожей было приятно.
Подойдя к лежаку, Кунц взял полотенце, и не спеша обтёр коренастое тело. Он, разумеется, давно заметил недвусмысленные взоры расположившейся за два лежака от него молодящейся дамы Бальзаковского возраста… А что, симпатичная дама. Похоже, без лишних комплексов. Фигура не худая, а скорее, плотная. Спортивная. Явно средства и амбиции позволяют проводить на тренажёрах немалое время – для поддержания, так сказать, тонуса… Он таких любит. И, главное, проверил – дама здесь абсолютно одна.
Намётанным глазом человека, прослушавшего и отлично усвоившего Курс психологии, предназначенный для сотрудников ФБР, Кунц сразу выявил все признаки «женщины на охоте»: не по возрасту открытые стринги, чуть напряжённо поворачивающаяся головка – словно её обладательница ищет знакомого… Или незнакомого.
Но то, что ищет – без сомнений!
Усмехнувшись про себя, он в который раз сравнил себя всё с тем же пресловутым 007 – чёртов Флемминг-то не врал! Определённый тип женщин так и тянет на рисковых парней!.. И поиск приключений на свою подтянутую и вполне прелестную …! Хм.
Пожалуй, пора оказаться «сражённым наповал». Так он и сказал милейшей соседке по пляжу, предварительно подозвав боя, и вооружившись двумя традиционными коктейлями с зонтиками.
Дама, не отказавшаяся угоститься, впрочем, сдаваться сразу на милость «сражённого» не спешила. Однако от экзотического обеда в ресторане при отеле не отказалась. А уж Кунц знал, куда поведёт свою очаровательную спутницу вечером, чтобы возбуждающая экзотика хулы и махито позволили ему добиться… Того, за чем дама охотилась.
Ближе к утру, откинувшись в очередной раз на подушку, он уже почти равнодушно смотрел на вытянувшееся рядом разгорячённое тело довольно что-то промычавшей женщины, так и не открывшей после пика оказавшихся большими и выразительными, глаз.
Нет, пусть он и извращенец – но вот не сравнится уже для его изощрённого рассудка даже супер-секс – хоть с королевой, хоть со слегка увядшей кинозвездой – с этим ощущением: когда терпеливо и кропотливо разрабатываешь, чтоб победить в войне интеллектов, готовишься, ждёшь, снова в сотый раз всё перепроверяешь, и…
И операция проходит без сучка и задоринки! Вот это – кайф!..
Скорее бы следующее Задание.
Сидя на жёстком лежаке, доктор Хейншель тупо смотрел на свои руки.
Ведь не сам он всё это сделал, будь оно всё трижды неладно?!
Не… лунатик же он?!.. И не идиот! Бациллы-то – были! Они, со всеми своими омерзительными свойствами и «боевыми характеристиками», ему точно не пригрезились! И никого он не пытался «ввести в заблуждение» никакими «подтасовками»!..
Так что же тогда, чтоб им всем сдохнуть, произошло?! Возможно ли, что его сволочное, жадное и омерзительно завистливое начальство украло-таки столь тщательно выведенную культуру?!
Но – как же тогда волосы?! Он видел, он знал – и без всякой дурацкой экспертизы! – что волос – его! И шифр… И отпечатки… Неужели Шеф или герр Маннергейм настолько опытны в подобных делах?! Или…
Они кого-то наняли?!
Нет, это уж вовсе глупая мысль. Такие – удавятся, а лишнего пфеннинга не потратят. Да и зачем им это: ведь все результаты и так находились в их полном распоряжении!
Хотя в том, что оба его непосредственных начальника как-то во всём этом безобразии замешаны, он не сомневался. Ведь Гертруда сказала ему тогда, на втором свидании, что Маннергейм погиб в автокатастрофе (Ага, он такой идиот, что поверит в естественные причины, типа «сильного алкогольного опьянения!»)! И это – всего через два дня после пропажи Шефа. А вот куда исчез Шеф, до сих пор являлось загадкой даже для следствия. Ведущегося впрочем, ни шатко, ни валко…
Но что же теперь делать лично ему?.. Ведь он не сумасшедший – он отлично помнит всё! Помнит, что бацилла была полностью готова, заявленные показатели даже превзойдены, штамм устойчив… И сейф он запирал аккуратно и методично – как всегда! И сигнализация!..
Остаётся только предположить, что Шеф имел какие-то тайные причины, побудившие его на жалкие десять-пятнадцать часов раньше выкрасть то, что он получил бы и так, без проблем, в тот самый день…
Может, его шантажировали?.. Ведь у него, в отличии от Хейншеля, есть дети.
Да, вероятно, это – единственная причина, которая могла заставить буквально купающегося в деньгах солидного и расчётливого мужчину его статуса наделать глупостей!
Но восстанавливать бациллу вновь, как уже предлагали ему в виде сделки, за досрочное освобождение, перевод под «домашний арест» и прочие льготы, сопутствующие «добровольному сотрудничеству», он не собирается!
Нет уж, хватит! Такое можно сделать только раз в жизни!
И если Бог, Небеса, Судьба, или кто там ещё… Похоже, против его страшной работы, значит – он поймёт намёк. Поймёт правильно!
Белые штукатуренные стены камеры видели наверняка столько отчаяния, боли, сомнений… Но как охарактеризовать чувства, что мучат его сейчас?!
Сожаление? Раскаяние в содеянном? Стыд…
Взявшись руками за давно нечёсаную голову, профессор, застонав, начал раскачиваться. Да – теперь ему стыдно. Что ввязался. Согласился. Мог ведь сказать, что не станет… Проклятое любопытство и амбиции – хотелось ведь доказать всем, а в первую очередь – себе, что – сможет!..
Так смог он? Или, всё-таки, все чёртовы результаты кропотливой трёхлетней работы и результаты тестов – страшный… Самообман?!
Нет, он – не сумасшедший!..
Человек позволил-таки Эллен «соблазнить» себя на следующий уикенд.
Он, как ему легко было прочесть в её не слишком обезображенном интеллектом мозге, превзошёл самые смелые её ожидания – и как партнёр, и как пловец. Вода озера была почти чистой, и к вечеру – тёплой. Так что человек легко поддался беззаботности, и прелестям плотских утех.
Настораживали только далеко идущие матримониальные планы в отношении себя, которые лежали на самой поверхности маленького и миленького сознаньица.
Чтобы сбить как-то форсированный настрой своей спутницы, человек изобразил не слишком освежающий запах изо рта. Это не помогло. Тогда пришлось встать так, чтобы бросалась в глаза кривизна его сильно волосатых ног. От этого, однако, стало даже хуже: вид мужчины лишь «чуть-чуть отличающегося от обезьяны», подтвердил шутливую, вроде, поговорку, и только сильнее возбудил его партнёршу.
– Милый… ты не застегнёшь мне молнию?.. – с неизбежным массированием его… хм… о мягкие и тёплые пикантные полушария.
Так что человеку пришлось заняться внеплановым… Приятным времяпрепровождением.
Ничего, время у него пока есть. Он найдёт способ слегка поумерить прыть в слишком резвой самке – в своей такой цивилизованной с виду партнёрше…
Ночь понедельника человек посвятил реальности Два.
Пришлось вернуться почти на месяц назад – хлопоты на Земле-один, связанные с новой должностью, задержали его дольше обычного.
Вселившись, он вдохнул полной грудью, потянулся.
Сейчас же на его животе оказалась точёная коленка, а чуть ниже – нежная ручка. Тёплая упругая грудь ткнулась ему в бок – пришлось положить на неё руку…
Призывно сопя, миниатюрная женщина ткнулась носиком ему в шею и чуть слышно прошептала в ухо:
– Я знаю – ты проснулся! С добрым утром, милый! Мы сегодня – как?..
Тот, которого она имела в виду, уже оказался в полной боеготовности.
Ещё бы – на прикосновения этих нежных и изысканно-тренированных пальчиков не отреагировал бы только мёртвый!
Так что первый час «на родине» прошёл весьма приятно.
Отдышавшись, человек попробовал было встать и одеться. Но вовремя себя одёрнул: ну как же – условности и обычаи!..
Пришлось хлопнуть в ладоши, вызывая слуг.
Пока на него натягивали шёлковые чулки, штаны, рубаху, бархатный кафтан, сапоги, и всё прочее, полагающееся по Регламенту знатному барону фонГертцу, человек улыбался своей очаровательной жене, невинно строившей ему глазки из-под полога огромной, резного дерева, кровати.
Даже непричёсанная и без макияжа она выглядела действительно прекрасно: золотистые, вьющиеся от природы волосы пушистым ореолом окружали правильное лицо, создавая подобающую оправу произведению подлинного мастера. (Человек до сих пор не разобрался, да и не слишком стремился: кто этот мастер: мать, отец, или Природа…)
Глубокие, почти чёрные глаза, дуги бровей и длиннющие пушистые ресницы ярко выделялись на розовой коже. Рельефно топорщившиеся бугорки и холмики на шёлковом одеяле ещё сильней подчёркивали точёную талию и весьма большую и аппетитную… э-э… То, чему полагалось быть большим и аппетитным.
А голос у неё – буквально медоточивый. Многообещающий. Влекущий:
