Николай Романов - Победитель
Но где гарантия, что сумеют своевременно разоблачить следующего? А за продолжением атак дело не встанет – это ясно и верблюду, и ежу…
В общем, все происходящее очень хорошо напоминало непрерывное сидение на пороховой бочке с постоянной угрозой взлететь на воздух, и даже хотя бы по этой причине стоило поторопиться с ликвидацией тех, кто то и дело подносит к бочке зажженный фитиль…
Как всегда происходит в жизни, не было худа без добра – и случившееся на Вайсбурге и Марселусе, и попытку покушения на Новом Эр-Рияде фрагербритские и новобагдадские средства массовой информации тут же использовали для развязывания антимерканской пропагандистской кампании, накал которой поднялся в конце концов до самой настоящей истерии.
Не отставали от них и отечественные журналисты.
Не прошло и нескольких дней, а общество уже было готово рвать врага на куски, не считаясь с потерями.
Зато с ними должны были считаться военачальники. Лишние жертвы означают плохую работу по подготовке боевых операций.
Между министерствами обороны трех союзных держав шло непрерывное согласование разрабатываемых оперативных планов – с помощью шифрованных хивэграмм информационные потоки прошивали гипер круглосуточно.
Вскоре настала пора окончательного приема решений, после чего и собрали конференцию.
Главам новобагдадской и фрагербритской делегаций их правителями были предоставлены самые широчайшие полномочия.
Самих правителей в одном географическом месте решили не собирать: Виндзора представлял премьер-министр ФС герцог Маттье де Монморанси, а халифа – Бадри ибн Аль-Худаяр, заменивший при Анваре Третьем прежнего великого визиря Бахрама ибн Аль-Гуруглы.
Только росичей возглавлял верховный правитель – его императорское величество Остромир Первый.
Конференция открылась исполнением гимнов трех союзных стран, после чего росский император поприветствовал гостей, расточая комплименты братским народам.
Речь, впрочем, была довольно короткой и краткостью своей как бы напоминала всем, что все эти люди собрались здесь совсем не для пафосных словоизлияний.
Потом аккредитованных представителей средств массовой информации попросили прочь из зала, и началась собственно конференция.
Поскольку главным забойщиком в начале войны должен был стать флот, с основным докладом выступил адмирал князь Евгений Павлович Друцкий-Соколинский, глава Адмиралтейства. Потом должен был взять слово князь Илья Константинович Скопин-Шуйский, начальник Генерального штаба.
По согласованному плану в начале кампании должно было участвовать три флота, по одному от каждого из союзников.
Новобагдадская и фрагербритская группировки в самом начале наносили вспомогательные отвлекающие удары, пользуясь разведанными природными римановыми тоннелями.
Целью фрагербритского второго королевского флота намечалась планета Бомонт возле звезды Ниагара (ОГК 342983), административный центр одного из приграничных орденских секторов.
Было совершенно понятно, что рассчитывать там на захват планеты не приходилось – второй королевский флот своей мощью не намного превышал силы, защищающие этот мерканский мирок.
К тому же, к ним на помощь непременно должны перебросить подкрепления.
На то, собственно, и делался расчет.
Новобагдадский второй флот имел своей целью планету Хаттерас возле звезды Линкольн (ОГК 384567).
Назначение удара также было сугубо отвлекающим, и на победу там надеяться тоже не было резона.
Тем не менее, фрагербритской и новобагдадской группировкам придавалось по пять росских линкоров и по десять фрегатов из состава Второго и Третьего флотов.
При такой поддержке будет намного меньше потерь, и союзники не станут считать, что их корабли попросту отдаются сайентологам на съедение во имя побед в другом месте и другими силами!
Взаимное доверие – один из краеугольных камней любого союза!
Впрочем, доверие доверием, а о странных кораблях, напавших на Марселус и росский эсминец «Осмотрительный» новобагдадцам пока сообщать не стали – пусть думают, что это сделали мерканцы.
Главный удар по сердцу ВМО, его столичному миру, должен был наносить новенький, с иголочки, росский Четвертый флот под командованием вице-адмирала Ивана Петровича Приднепровского.
Никто против этого не возражал.
Скорее всего, союзники даже обрадовались такому предложению. Вида, впрочем, не показали.
Разумеется, в составе каждого ударного кулака присутствовали транспорты с живой силой – а вдруг да и удастся захватить планету-другую!..
Тут без десантных барж при всем желании не обойдешься!
Росские военачальники, правда, в столь благоприятный поворот не верили, но союзникам о том, разумеется, не говорили.
Пусть господа фрагербритцы и новобагдадцы с надеждой вступают в свои бои. Иного быть не должно!
Еще на стадии согласования решили, что главнокомандующим объединенными союзными силами станет его императорское величество Остромир Первый.
Правители двух других государств не возражали.
Их участие в боевых действиях даже не планировалось.
Нет никакого резона рисковать всем сразу!
О конкретных тактических особенностях планируемых операций адмирал Друцкий-Соколинский рассказывать не стал – смысла в этом не имелось.
Досконально разработать и осуществить их – прямая обязанность командующих группировками и их штабов.
Затем перед участниками конференции выступил маршал Скопин-Шуйский, рассказавший, какие сухопутные силы придаются флотам.
Обсуждение докладов продолжалось недолго – в общем-то, всем все оказалось ясно, хотя несколько вопросов и было задано.
Затем состоялось подписание документов ответственными военачальниками, и на сем конференция завершилась.
Оставалось провести ее решения в жизнь.
О послевоенном времени говорить попросту не стали – рано, шкуру неубитого медведя не делят.
Глава сороковая
В кабинет вошла Ольга.
– Миркин! Я подготовила проект ультиматума. – Она открыла папку и вытащила лист папира. Ознакомишься?
– Читай!
Ольга прочла:
– «Мистер Тим Бедросо! Мы, император Росской империи Остромир Первый, король Фрагербритского Союза Отто Тринадцатый и халиф Новобагдадского халифата Анвар Третий, имеем намерение заявить Вам следующее: в течение последнего времени вооруженными силами вашего государства неоднократно нарушалось государственное пространство наших стран…» – Ольга прервала чтение. – Далее следует перечисление всего списка нарушений – от Ибн-Джухайяма до Вайсбурга. А в конце предъявляется требование: – «Мы объявляем вам войну и предлагаем, во избежание бессмысленного кровопролития, сложить оружие. За совершенные преступления вас по справедливости будет судить международный трибунал. Ответа на ультиматум ожидаем в течение сорока стандартных часов, после чего оставляем за собой полное право применить силу. В этом случае вы будете уничтожены».
– Думаю, он отвергнет такой ультиматум, – сказал Осетр.
– И что? Мне переделывать текст до тех пор, пока не получится такой, который он примет? – возмущенно возразила Ольга.
– Нет, сестренка. Ничего переделывать не надо. Он отвергнет любой текст… Сейчас мы для проформы сообщим проект ультиматума Отто и Анвару. Но они вряд ли окажутся против. Электронный текст где?
– Уже на твоем компе.
– Хорошо, спасибо! Ты свободна. Остальное сделаю сам.
Однако Ольга и шага не сделала.
– Скажи мне, Миркин… Я правильно понимаю, что ты не собираешься брать меня с собой, как обещал?
«Ну вот, – подумал Осетр, – начинается…»
Он встал из-за стола, подошел к сестре и приобнял ее за плечи.
– Оленька, ты же должна соображать… Мы не можем рисковать вместе. Случись непоправимое, страна окажется обезглавленной.
– Но я так хотела присутствовать при освобождении Лады и Ларисы…
– Понимаю тебя. Но ничего не могу сделать. Я был бы совсем идиотом…
Она вздохнула:
– Я тоже тебя понимаю. Просто не могла не спросить. Что ж, делать нечего. Интересы империи выше личных желаний.
Осетр улыбнулся:
– А присутствовать при освобождении сестер ты сможешь. Я беру с собой журналистку. Она станет снимать все происходящее вокруг меня. Кроме секретных совещаний. Своего рода личный мой летописец. Причем, как ты понимаешь, это будет женский взгляд на войну. И ты потом сможешь все это увидеть.
Она снова вздохнула:
– Хорошо, Миркин. И то хлеб…
– Спасибо за понимание, сестричка!
Ольга вернулась в приемную.
А Осетр сел за стол, отыскал файл с текстом ультиматума и немедленно отправил королю и халифу прямые послания.
Ждать пришлось недолго – видимо, у обоих правителей еще не наступило время ночного отдыха.
Ответ Анвара гласил:
«Светлейший император Остромир, да пребудет с Вами милость Аллаха! У меня по тексту ультиматума нет никаких замечаний. Собаке – собачья смерть! И да осуществит Аллах наши общие чаянья!»
