Знаю я имя твое - Анастасия Медведева
– Мм… – поморщившись, выдыхает тот, лишившись воздуха.
– И это все?.. – немного изумленно спрашиваю, вглядываясь в черты его лица.
Я ожидала протяжного стона, кряка, еще какого звука…
Этот же… да он и впрямь скала!
А по внешнему виду даже не скажешь, насколько он сильный: хоть фигура и атлетического сложения, суровых бугров мышц на груди и предплечьях я не нащупала. Да, пресс твердокаменный. Но пальцы довольно изящные, кожа белая, бедра узкие, грудь не настолько широка, чтобы заподозрить в ее обладателе какую-то невообразимую мощь…
Аккуратно приподнимаюсь, подхватываю пустую склянку и хочу вернуться на кухню, но понимаю: ладонь, обхватившая мое левое запястье, не спешит отпустить меня. Она не выпускала моей руки даже тогда, когда я поднимала голову незнакомца, и тогда, когда завалилась ему на грудь. А теперь…
Резко выдыхаю, когда меня неожиданно утягивает обратно на мужское тело. Склянка разбивается об пол: я невольно разжимаю пальцы…
– Ты что делаешь? – стараюсь убрать потрясение из интонаций и звучать спокойно, но выходит плохо.
– Тепло, – выдыхает он.
Ему нужно тепло, чтобы спровоцировать работу потовых желез? Но от моего настоя он и так скоро мокрым станет! Буквально минут через пять!
Поджимаю губы, придумывая, как объяснить тому, кто не вполне в сознании, что меня нужно отпустить, потому что скоро и так все будет, как он хочет.
Понимаю, что нет таких слов.
Ладно… полежим, пока он не ощутит на себе действие моего настоя.
Чуть сдвигаюсь в сторону, желая сползти с его груди и просто быть под боком, но мою спину неожиданно фиксирует тяжелая, как каменная плита, ладонь.
Так… слезть с него тоже не получится.
Хорошо… дождемся, когда он потеряет сознание или погрузится в сон. Одно из двух произойдет в течение получаса. А потом я смогу встать и сделать вид, что ничего подобного в моей жизни никогда не происходило.
Глава 2. Брат и сестра
Открываю глаза неторопливо, не желая возвращаться в реальность. Убаюкивающие взлеты и падения гармонизировали все мои внутренние потоки; сердце стучит спокойно и в такт тому мерному звуку, что отзывается вибрацией во всем моем теле, исходя откуда-то из-под меня… откуда-то… фокусирую зрение… вижу под собой не простыню, а чью-то нательную рубаху и…
Резко срываюсь в сторону, поднимаясь на ноги.
Смотрю на незнакомца, открывшего глаза, кажется, в тот же момент, что и я.
Растерянность на его лице в буквальном смысле влепила мне мысленную оплеуху: да он же явно решил, что я сама на него залезла!
Плохо дело.
Если у него есть жена или невеста, мне стоит удавиться на этом самом месте, чтобы очистить его честь: совершенно очевидно, что человек верен некоему моральному кодексу и не сможет спокойно жить с пятном на своей репутации!
– Ты помнишь, что я сделала? – осторожно спрашиваю, убирая выбившийся локон волос за ухо и наблюдая за ним сосредоточенно, словно за диким зверем.
Надо вбить ему мысль, что я спасла ему жизнь.
Не хочу умирать молодой.
– Ты вылечила меня, – звучит мелодичный, наполненный обертонами голос.
Довольно низкий для человека с такой утонченной наружностью.
– Еще нет. Тебе нужно много двигаться сегодня. И еще два дня, – все так же осторожно отвечаю.
– Ты сказала, что я стану твоим слугой, – неожиданно делится воспоминаниями мужчина… или молодой муж, как зовут мужчин до тридцати лет в кланах заклинателей.
– Поверь, тебе не стоит отказываться. Только так ты сможешь оправдать всю ту активность, в которой сейчас так нуждаешься, – отзываюсь ровно.
– Сегодня мне… лучше, – положив ладонь на грудь, произносит молодой муж.
Может, стоит сказать, что я знаю о его проблеме?.. Он вполне мог обойтись без побега из клана, реализовав физическую активность через привычные тренировки с мечом, но в том-то и беда, что ни один заклинатель не берет в руки простое оружие после того, как обрел духовное. А тренировать духовную силу духовным оружием в его состоянии – это верная смерть. Думаю, именно потому незнакомец бежал без опознавательной одежды и без меча: он не хотел быть узнанным.
На самом деле у этого человека только одна возможность выжить – следовать моим указаниям. Поэтому я произношу терпеливо:
– Яд все еще внутри. Ты можешь почувствовать его.
– Чувствую, – короткий ответ.
– Тогда не противься моему предложению. А потом уйди из поселения и забудь, что когда-либо был здесь, – предлагаю, – а мы забудем о тебе.
– Что… я должен делать? – спокойный вопрос.
– О, работы у нас много, – протягиваю, не сдержав улыбки.
* * *
Удивительно, но он не стал спорить со мной. Не спрашивая, кто я, не называя своего собственного имени, он трудился, как простолюдин, все три дня, за которые мой забор полностью обновился, а грядки вернули себе прежний вид, крыша дома Мэй Ли перестала течь, половицы в доме старосты перестали скрипеть, все ограды в селе теперь стояли ровно и могли выдержать вес взрослого мужчины, реши он опереться на них… а выход к пруду теперь был таким ровным и безопасным, что я предвидела дневные купания всех женщин поселения и голодные лица мужчин, оставшихся без обеда!
Все три ночи незнакомец спал в моей постели, выпивая настой, укрепляющий силы. Я же ночевать оставалась у Мэй Ли, пока ее старший брат не вернулся с учений в небольшом клане в одном дне пути отсюда…
Когда срок службы незнакомца подошел к концу, все в селении были убеждены: с ними и впрямь живет грозная Богиня Мести, противиться которой не может никто!
А то! Такого златорукого силача за небольшую провинность на все село пахать заставила…
Мое прозвище теперь произносили с большим уважением, узрев, как похорошели дома и дороги вокруг. Незнакомец едва заметно улыбался, слушая досужие разговоры селян, я же хранила молчание. Слишком хорошо помнила, как коротка человеческая память.
Не пройдет и пары месяцев, как я вновь стану изгоем.
– Спасибо за твою помощь, – спокойно произношу, прощаясь со своим названым слугой в лесу спустя трое суток.
– А тебе спасибо, что спасла меня, – почтительно отзывается тот.
Странное чувство, но мне становится неловко. Его манера речи после пробуждения в первый день сильно изменилась… и я начала подозревать в заклинателе кого-то отнюдь не низкого ранга.
Хорошо, что мы прощаемся теперь: он не приведет за собой беду и уйдет до того, как те, кто хотел отравить его, обнаружат своего врага здесь, в нашем селении.
– Как я могу обращаться к тебе? – задает вопрос заклинатель.
