Александр Соловьёв - Нашествие хронокеров
У Миры были восхитительные черные глаза, узкое лицо, изящная шея и темно-каштановые волосы, собранные в тугой пучок.
Кажется, я затянул паузу: в глазах ее появилась насмешка. Я тут же стряхнул оцепенение, повесил пальто на плечики и, стараясь не волноваться, начал разуваться, но шнурки как назло затянулись на узлы, и мне пришлось с ними повозиться несколько минут.
– Скоро вы там? – спросила она нетерпеливо.
– Да-да, минутку…
Выпрямляясь, я почувствовал, как меня качнуло назад. Хорошо-таки я затылком стукнулся.
Девушка внимательно меня изучала, губы ее при этом оставались плотно сжатыми, лишь в уголках угадывалась чуть заметная ирония.
– Голова кружится, что ли?
– Почти нет.
Я снял очки, сунул их в карман. Была уйма интересующих вопросов. Как ей удалось отмутузить тех хулиганов? Кого она ждала в кафе? С кем живет? Все это время я едва сдерживался, чтобы не начать их задавать. Я опасался, что излишняя говорливость оттолкнут ее и заставит раздумать оказывать помощь.
Она повернулась к зеркалу, повертела головой, оглядывая себя.
Кто она? Мастер по кик-боксингу? Агент спецслужбы? Спортсменка-экстремалка?
Любопытство было сильнее смущения, вызванного тем, что моей спасительницей оказалась девчонка.
– Проходите, садитесь, – сказала Мира. – Сейчас вернусь. Я за аптечкой.
Я вошел в залу.
Квартира была шикарной. Высокие потолки, гладкие стены, современный интерьер – все говорило о достатке и безупречном вкусе хозяев. В сравнении с моим бывшим убежищем, которое сегодня утром перешло в чужое владение, эта квартира казалась настоящим дворцом.
Прежде чем сесть в кресло, осмотрелся. Костюм был весь перепачкан, и я принялся отряхиваться: садиться в дорогое бежевое кресло в таком виде было неприлично.
Вошла Мира, в руках она держала аптечку и радиотелефон. Лицо ее посерьезнело.
– Линия не работает! – сказала она. – А в кране падает напор. Что происходит?
Она подошла к окну, отодвинула золотистую штору.
– Нет света.
Я приблизился к девушке, глянул из-за плеча.
В самом деле, Хамовники и другие прилегающие районы были полностью погружены во тьму. Только вдали, где-то на юго-востоке, отдельные кварталы и улицы поблескивали тусклыми огоньками.
Мира взяла со столика пульт телевизора.
– Не выйдет, – покачал головой я. – Он на переменном токе.
– Ага, – сказала она, понажимав, и отбросила пульт.
– Радио есть?
– Эф-эм. В телефоне.
– Ну так давайте.
Мира достала сотовый, включила приемник.
– Каждую минуту поступает новая инфор… – вскрикнул и замер взволнованный мужской голос.
Девушка побледнела, уставилась на меня.
– Ничего… Ищите дальше, – предложил я.
Без толку. Ни одна станция не работала. После нескольких минут неудачных попыток найти волну Мира швырнула телефон на диван.
– Черт! Что, по-вашему, это может значить?
– Какая-то крупная авария? – пожал плечами я. – Теракт? Они могли подорвать основные электромагистрали, повредить водопроводные коммуникации…
– Кто – они?!
– Враги?.. Полагаю, надо срочно начать запасаться водой.
– Черт… – Мира впихнула мне в руки аптечку, бросила на меня быстрый взгляд. – У вас на лице кровь. Тут перекись, спирт, пластырь… Может, лед принести? Голова еще кружится?
– Нет, спасибо. Мне лучше. Думаю, я уже в порядке.
– Как хотите. – Она вышла.
Я приблизился к большому зеркалу, вновь надел очки и внимательно себя осмотрел. На лбу и подбородке были небольшие ссадины. Я их протер спиртом. Клеить на лицо пластырь было излишним. Снова убрав очки, я поправил прическу и, зажав в кулаке использованную вату, направился на кухню.
Проходя мимо ванной, услышал, как чахло журчит струйка воды – вот-вот оборвется. Происходило что-то катастрофическое, глобальное, но только что пережитая стычка, ноющие ушибы, усиливающееся действие алкоголя и неожиданное знакомство с феей не давали моему вниманию сконцентрироваться. Лишь где-то в глубине я ощутил зарождающийся холодок.
Я пересек коридор и попал на кухню. Здесь было просторно и светло. Мира стояла лицом к окну. Я скользнул взглядом по ее бедрам. Теперь это была другая девушка – женственная, домашняя. Как ей только удалось победить четырех мужиков?
– Где у вас мусорное ведро? – спросил я.
Мира, не оборачиваясь, кивнула головой в сторону шкафа. Я пробежал глазами по кухне. Дорогая мебель. Кажется, натуральный дуб. Изысканный кафель цвета слоновой кости. Только какое-то во всем запустение.
– Простите, что так вышло, – сказал я, намыливая руки и вновь тайком посматривая на ее ноги.
– О чем вы?
– У меня было скверное настроение. Оно всему виной.
– Ерунда! – Она пожала плечами. – Вы просто случайно оказались рядом. Вы сделали то, что на вашем месте сделали бы и другие. Обычное проявление мужской чести. Разве нет?
– Ну, разумеется, разумеется… Просто я в силу обстоятельств… не смог своевременно… то есть, адекватно…
– Ага. Все понятно. Хотите помусолить это тему. Да, в наше время ваш поступок можно назвать подвигом. Вы это хотели услышать?
Я смутился и не нашел, что ответить.
Мира фыркнула, и я уже не понимал, раздражаю ее либо вызываю сочувствие.
– Вы не такая, как другие, – нашелся я наконец. – Вы первая девушка, которая выручает меня на улице.
– Ага. Вы, значит, регулярно становитесь жертвой хулиганов. – Она звонко рассмеялась.
– Ну, не часто, но бывает… – Я задумался. Вот кретин-то. Вместо того, чтобы остановиться, я начал нести полную ахинею: – Последний раз, если не ошибаюсь, это случилось классе во втором. Правда, тогда мне досталось гораздо больше. А, что касается этой моей неудачной попытки защитить вас, то вы совершенно правы. Любой бы на моем месте…
Она покачала головой.
– Нравится философствовать. Что ж, это любимое занятие мужчин.
– По-вашему, они больше ни на что не способны?
– Смотрите сами: несколько лоботрясов, напившись, превратились в свиней. Стадные инстинкты взяли верх. Алкоголь вытеснил страхи. Эти придурки привязались к девушке, хотели продемонстрировать ей свои мужские способности. Тут нашелся еще один мужчина, который возомнил себя героем, бросил вызов, но не рассчитал силы. Вы, мужчины, совершаете благородные поступки не оттого, что убеждены в необходимости поступать именно так. Обычно вы делаете это по глупости либо просто из страха… Гляньте-ка! – неожиданно воскликнула она. – Вон еще несколько домов погасло!
Я был обескуражен. Вытерев руки, я взял со стола кастрюлю и подставил под кран.
– Вы, конечно, вправе думать о людях все, что пожелаете. Но я перед вами извинился не потому, что решил раздуть тему своего поступка, а потому что, в самом деле, осознал свою вину. – Я отодвинул стул и присел на самый край. С каждым словом и жестом я все больше превращался в неуклюжего бегемота.
– Вам нравится считать себя виноватым. – Она пожала плечами.
– Может быть, – согласился я.
– Наверно вы таки сильно стукнулись, – заметила она и вновь торопливо взглянула в окно.
– Угу… – сказал я.
Наш словесный поединок подходил к концу; судя по всему, он был нисколько не интересен Мире. В ее движениях появилась резкость, а в голосе уже звучала тревога, вызванная теми изменениями, что происходили за окном.
– Ладно, давайте завершим этот странный разговор, – сказала она, внезапно заторопившись. – Или о чем вы там хотели еще сказать?
Я посмотрел в ее удивительные глаза и попробовал пойти ва-банк.
– У меня был дурацкий день, – сказал я. – Кажется, я не сумел вовремя разглядеть, что рядом со мной находится самая прекрасная девушка из тех, что я когда-либо видел. Иначе я бы сразу попытался навязать вам свое общество и постарался бы вас околдовать. И, если бы мы сидели вдвоем, мерзкие типы не посмели к вам привязаться.
Еще на середине этой фразы у нее на лице появилось нетерпеливое выражение.
– Чаю на дорожку? – предложила Мира, пропустив мои потуги мимо ушей.
Я не стал отказываться. Она кивнула.
Мира налила воды из кувшина в стеклянный чайник, поставила на плиту, достала из шкафчика чашки, заварку и сахар. Я подавлено следил за ее движениями. Мне не хотелось больше говорить.
– Посидите тут, – сказала девушка.
Она вышла. Я задумчиво уставился на чайник. Ладно уж, выпью чаю и буду отправляться. Все равно нет ни единого шанса остаться здесь на ночлег.
Из прихожей донеслось шуршание. Я выглянул: Мира чистила мое пальто.
– Удивительное нагромождение неприятностей, – сказала она как ни в чем не бывало. – Скажите, Ростислав, как такое может быть: Москва без света и воды?
– Даже не знаю… – оживился я. – Допустим, самолет где-нибудь упал. Или пожар случился. Повредились сети. Что-то пришлось временно отключить. Или другой вариант. – Я понизил голос, и Мира посмотрела на меня внимательно. – Предположим, начинается конец света.
– У меня встреча с подругой сорвалась. – Мира нахмурила брови. – Она в метро застряла. Что-то не то. А еще брат на ночном дежурстве. Я до него тоже не смогла дозвониться. Слушайте, и тот голос по радио… А вы? – Она с подозрением посмотрела мне в глаза. – Где ваша семья?
