По ту сторону Стикса - Юлия Сергеевна Васильева
— За сколько туда доберетесь? — вопрос главным образом предназначался Го.
Байкер наморщил лоб.
— Минут за пятнадцать. Пока еще отсюда спустишься.
Тренер кивнул с совершенно спокойным видом… затем разбежался и ухнул с крыши вниз.
У меня внутри что-то замерло.
И только потом я понял, что это были не переживания за Спарту, а эмоции самого Спарты. Ощущение полета, пустого пространства под собой и потом жесткий толчок приземления. Если оно, конечно, будет это приземление, если правильно рассчитал силы и долетишь до следующей крыши.
Он угадал до сантиметра: попал на самый край, для амортизации удара и удержания равновесия перекувырнулся через голову и побежал дальше, не желая терять ни разгона, ни запала. По пути перемахнул через две трубы, сиганул на следующее здание, как нечего делать — здесь расстояние поменьше и уровень один. Скорость все выше — до пожарной лестницы следующей постройки можно и не дотянуться, если не взять достаточный разгон.
Прыжок — под руками ржавое железо. Мелкими шагами вверх. Слишком медленно — нужно помочь руками. Лестница не достает до крыши — строители-ублюдки. Толчок — зацепился кончиками пальцев за горячий оборванный край — этого достаточно, чтобы мышцы, словно стальной механизм, согнулись и вытянули наверх все тело. Опять можно разбежаться. Крыша проржавела, кое-где и вовсе дыры. Перескакивать, перелетать. Прыжок с кромки. Под ногами хрустит и осыпается черепица. Съехать вниз по водосточной трубе. Аккуратно, чтобы не порезаться о желоб. Последний прыжок, несколько шагов и над головой растопырила крылья антенна, которая еще три минуты назад казалась так далеко.
— Ни хрена себе скачет! — присвистнул рядом Го, и я внезапно очнулся. Понял, что мышцы тела скрутило в одном слаженном напряжении, будто это я только что преодолел всю дистанцию.
Рядом с антенной маленькая фигурка Спарты помахала нам рукой.
— А все-таки на х…я сдалась нам эта байда? — пожал плечами байкер.
То лето выдалось необыкновенно жарким: асфальт буквально плавился под ногами, Стикс обмелел настолько, что с дамбы можно было рассмотреть илистое дно, застеленное тоннами мусора. Запах разложения в зависимости от ветра то накрывал резервацию, то протягивал свои щупальца в сторону города, но бывали и штилевые дни, когда страдали обе стороны.
Рано утром Спарта собрал нас перед странного вида зданием: оно было железным, ржавого цвета, с редкими и узкими оконцами под крышей на втором этаже. Напоминало гараж, если только бывают такие высокие машины, что под них необходимо двухэтажное помещение.
Спарта был полон решимости, но где-то в эмоциях отчетливо читалось, что идея не его, а Кобальта — и это вызывает в нем сверлящую неприязнь. Массивным ключом тренер открыл проржавевший замок и пропустил нас в узкую дверь. Внутри было жарко и душно настолько, что с висков тут же покатились капли пота. Жаба стал пунцовым, Го уселся на пол, скрестив ноги — видимо в надежде, что внизу холоднее. Это железное здание даже не успевало остыть за ночь. Что за тренировки могут здесь проводиться?
Я случайно поймал взгляд Спарты и понял, что никаких тренировок здесь не будет. Чисто рефлекторно попятился к выходу, но дорогу мне преградил неизвестно откуда взявшийся Канцлер. Толстяк не входил в помещение, стоя в дверях — явно на тот случай, если кто-нибудь из нас задумает сбежать, так и не дождавшись «главного действия».
— Инк, если ты действительно хочешь выбраться отсюда, то у тебя будет такая возможность. — Спарта сграбастал меня за шиворот и силком оттащил от двери. — Что, жарко, детишки? А станет еще жарче. В полдень это место превращается в духовку, здесь даже можно зажарить омлет. Если не хотите участи омлета, то продемонстрируйте, на что способны, и выберитесь из этой адской жопы. Чао.
Он развернулся и вышел наружу. Взвизгнула дверь, скрежетнул ключ в замке.
— Держи, покарауль их тут пока, — сказал Спарта.
Ключ явно перешел в ведение Канцлера.
Го немного запоздало кинулся к двери, забарабанил кулаками по железяке, обдавая гулом все помещение:
— Эй, выпустите нас, живодеры проклятые!! Спарта, сука, открой дверь!
Но в ответ раздался голос Канцлера, у которого были свои счеты с байкером.
— Что, не нравится банька, звереныш? А ты подольше погрейся — авось, понравится.
Издевательский ржач толстяка окончательны вывел Го из себя, и парень начал биться всем телом о дверь, как будто у него была хоть какой-то шанс снести с петель эту махину.
— Прекрати! Хватит! — Фрэй попытался оттащить его. — Все равно он нас не выпустит! Только зря потратишь силы.
Го замер, тяжело дыша — пот лил с него градом, оставляя темные пятна на майке. Но понадобилась целая минута, прежде чем его взгляд прояснился. Зрачки приняли обычную форму, оглядели нас, а потом поднялись вверх. Мы все тоже дружно подняли глаза.
Здание было пустым. Никаких перекрытий, никаких балок. Только местами на стенах остались едва заметные выступы, намекавшие на то, что когда-то пространство все же было разделено. Первый этаж глух — ни одного оконца. Бойницы под потолком вырезаны скорее для света — пролезть через них нечего даже и думать, какими бы худыми мы ни были. Единственным путем к спасению оставался квадратный люк в крыше, призывно открывший свою пасть.
Реальный расклад выходил не очень. У Фрэя и Го хорошие шансы выбраться. Мои примерно пятьдесят на пятьдесят. Жаба вылезет отсюда, только если научится летать, либо если Канцлер сжалится над ним и откроет дверь. Причем, первое более вероятно. Может быть, Спарта и не хотел нашей смерти, но толстяку только этого и надо. Не зря он согласился сегодня караулить.
— Они же не могут оставить нас здесь до вечера? Не могут ведь, нет? — Испуганный голос Жабы прозвучал в абсолютной тишине.
Все остальные уже провели в голове примерно такие же расчеты, как и я. Багровое от духоты лицо Иосифа говорило о том, что он не только останется в этом жутком железном сарае, но и рискует не пережить сегодняшний день.
Го переключался быстрее всех. Он отвернулся от Жабы, одномоментно списав друга со счетов. Погибнет — так пусть
