Весь Нил Стивенсон в одном томе - Нил Стивенсон
— Но зачем? — спросил Виллем. — Что это место для вас значит?
— Я в этой палате родился, — ответил Т. Р.
Вскоре за ними пришел местный начальник, филиппинец в воротничке священника, и проводил на первый этаж, в офис, где все и расположились, пока Т. Р. решал, что делать дальше. Судя по обрывкам телефонных разговоров, доносившимся до Виллема, он был не прочь просто покинуть страну. Однако из-за беспорядков в городе не работал и аэродром, так что самолет Т. Р. пока не мог подняться в воздух. Его люди организовывали сейчас конвой на внедорожниках, чтобы отвезти его в резиденцию на окраине города, где обороняться будет проще, чем в отеле. Виллем и Амелия могут ехать с ним или…
На этом «или» в офис влетела сестра Катерина, с которой Виллем встретился за завтраком в Гааге в прошлом октябре, — и заявила, что план Т. Р. полная чушь. (Сам Т. Р. этого не слышал, он висел на телефоне.)
— Можем предложить вам убежище, — сказала она. — Но, если честно, здесь вы займете место, которое нужнее другим.
Это звучало как приглашение к ответу: «Что вы, я и подумать не мог…» — и Виллем уже открыл рот, но сестра Катерина не дала ему заговорить:
— Или могу быстро и безопасно доставить вас к вашему дяде Эду, если предпочитаете переждать у него.
Виллем невольно задумался о том, что она предлагает переждать и как долго, по ее мнению, это продлится. Инстинкты требовали не уходить далеко от аэродрома с его отелями и прочими европейскими удобствами — казалось, здесь безопаснее. Но постояльцы «Сэма Хьюстона», наверное, тоже считали, что там безопасно, пока копы не выгнали их на улицу, а сам отель не взлетел на воздух.
Так что он принял предложение сестры Катерины. Пять минут спустя они с Амелией лежали на полу в проходе желтого школьного автобуса; сестра Катерина завела мотор и выехала со двора школы на улицы Туабы. Уверенность, с какой сестра управлялась с ручной передачей и лавировала на забитых улицах, не стесняясь прибегать к гудку, заставила Виллема задуматься, какими еще навыками овладела эта невеста Христова за тридцать (или около того) лет в монастыре.
— Большую Пушку видали? — спросила она по-голландски. — На Снеуберге?
— Успели мельком, — ответил Виллем. — Дальше нас атаковали, пришлось эвакуироваться.
— И все же хорошо, что вы ее увидели, — ответила сестра Катерина. — Не только Пушку — весь рудник. Теперь вы понимаете, с чем мы здесь имеем дело. Представляете себе масштабы.
Виллем мысленно отметил, что монахиня не задала ни одного вопроса об «атаке». Он поднял голову и переглянулся с Амелией.
— Как вы полагаете, — заговорил он, — атака связана с новым проектом, с Пушкой, или…
— Еще чего! — ответила она так резко, что Виллем сразу понял, каково быть самым тупым учеником у нее в классе. — На это здесь всем наплевать.
— Но глобальное потепление… геоинженерия…
— Всем плевать. Кроме других стран. Но они решают нашу судьбу.
— Пока вы остаетесь частью Индонезии…
— Мы — не более «часть Индонезии», чем Индонезия была «частью Голландской империи»! — отрезала сестра Катерина, напугав Виллема сильнее, чем все предыдущие приключения тем, что бросила руль, обернулась к нему и изобразила обеими руками кавычки.
— Я неудачно выразился, прошу меня простить, — поспешил ответить Виллем, проглотив последнюю часть фразы: «И следите за дорогой, черт бы вас побрал!»
— «Иди и больше не греши!» — усмехнулась монахиня и решительно свернула на боковую улочку. Судя по тому, как Виллем немедленно приложился головой об пол, асфальт здесь оставлял желать лучшего. Автобус подпрыгивал на колдобинах, проваливался в огромные ямы. За окнами мелькала густая зелень. Вдруг зеленый древесный покров сменился углом огромного ржавого контейнера. На крыше контейнера, за плоской колючей проволокой, дежурил молодой человек в бейсбольной кепке козырьком назад и зеркальных очках: в зубах он сжимал сигарету, в руках — АК-47. Чуть подальше, на соседних контейнерах, виднелись его товарищи. Автобус сбросил скорость и замедлил ход. Сестра Катерина переключилась на нейтральную и ударила по тормозам с такой силой, словно давила скорпиона, угрожающего кому-то из ее учеников.
— Приехали! — объявила она.
— Вот мы и дома! — пробормотал Виллем, поднимаясь. — Спасибо, что подвезли, сестра Катерина.
— Я с вами свяжусь, — бросила она на прощание, — когда все закончится.
И снова Виллем спросил себя, что это за «все» и откуда монахиня знает, что оно скоро закончится.
— Для вас здесь, пожалуй, самое безопасное место, — добавила она, повернувшись к Амелии. — Мы тут всегда прятали Беатрикс и остальных во время беспорядков.
Амелия не знала, кто такая Беатрикс, но кивнула и вежливо улыбнулась.
Виллем предвидел неприятную задержку у ворот и уже представлял, как размахивает руками перед глазком камеры дядюшки Эда, чтобы тот его заметил и впустил. Но ждать не пришлось: их прибытие совпало с отбытием нескольких партнеров Эда по бадминтону, которых на улице ждало такси. Как видно, никакие беспорядки не могли заставить этих достопочтенных джентльменов поменять планы. Последний из них узнал Виллема и просто придержал для него дверь ногой — на пару секунд, ровно настолько, чтобы зажечь сигарету.
— До завтра, — бросил он на фучжоу проходящему мимо Виллему.
Река Колумбия
Шестое чувство Лакса — или, быть может, седьмое или восьмое, он уже потерял им счет, — подсказало ему, когда подгрести по-собачьи к левому берегу Колумбии и выбраться на каменистую землю. Пока он плыл под темной поверхностью воды, наверху вышло из-за горизонта солнце; однако место, где он выполз на сушу, под нависающим крутым берегом, оставалось в глубокой тени. На противоположном берегу не видно было никаких следов человека: только редкие сосны и густой кустарник, как и в том месте к северу от границы, где высадил его дядя. Лакс стянул с себя гидрокостюм и переоделся в обычную одежду, лежавшую сверху в водонепроницаемом рюкзаке: футболка, джинсы, кроссовки и бандана, временно заменившая кески. Гидрокостюм он спрятал в воде под камнями. У рюкзака вид был подозрительно военный, однако в нем имелась скатанная спортивная сумка, куда Лакс и переложил прочие свои пожитки: смену одежды, бутылку воды, кое-какую американскую еду.
Здесь, ранним утром вдали от дорог, стояла глубокая тишина, нарушаемая лишь плеском воды о берег. Однако проапгрейженный в Киберабаде слух Лакса уловил какой-то тихий стрекот. Лакс вертел головой туда-сюда, пока не обнаружил его источник: метрах в ста от него завис над речной гладью маленький дрон. От него пахло безопасностью, так что Лакс о нем
