Весь Нил Стивенсон в одном томе - Нил Стивенсон
— Если вам будет интересно отправиться в пробный круиз, — продолжал принц Фахд, — я бы предложил вашему королевскому высочеству обратить внимание на Линию. Она не так уж далеко отсюда, расстояние позволяет прямой перелет. И, в соответствии с нашей программой декарбонизации, аэродром там, разумеется, оборудован всем необходимым для хранения и транспортировки водорода. Не побоюсь сказать, на сегодняшний день этот аэродром лучше всех в мире приспособлен для самолетов на водородном топливе.
О Линии Саския уже слышала. Абсолютно новый город, длиной в сотню миль, но шириной всего в несколько кварталов, построенный саудитами на необитаемой прежде территории. Западный его конец выходит на залив Акаба на севере Красного моря, восточный уходит далеко в пустыню. Проект был начат несколько лет назад, под фанфары и с большими надеждами, однако затормозился после убийства Хашогги, приведшего к уходу многих международных партнеров.
Описание, данное принцем, звучало вполне правдоподобно. Когда строишь с нуля аэродром и в распоряжении у тебя бесконечный фонд нефтедолларов, почему бы не оснастить его хранилищем водорода? Да ты можешь хоть взлетные полосы золотом вымостить!
На мгновение она задумалась, не будут ли ее там ждать папарацци. К чести Фахда, он догадался о ее сомнениях и тут же их развеял.
— Это ни в коей мере не официальный визит, — поспешил добавить он. — Напротив, любая публичность здесь будет контрпродуктивна! К счастью, воздушное пространство контролируем мы.
После такого обещания принцесса Фредерика согласилась совершить завтра пробный полет на Линию при условии, что позже сможет вернуться и воссоединиться со старым добрым «Бивером». Принц воспринял это как безоговорочное согласие и кивнул.
— Завтра все будет готово, — объявил он. — Вылетим, разумеется, когда вам будет удобно; но могу ли я осмелиться попросить вас быть готовой к девяти утра?
Принц был не из тех, кому легко отвечать «нет». Он точно знал, чего хочет, привык добиваться своего, и его любезность напоминала покрывало из тончайшего шелка, под которым скрывался гранит. Вот так принцесса Фредерика вдруг оказалась обязанной не только принять дорогой подарок, но и назавтра, в девять с небольшим, сидеть в кресле второго пилота, наблюдая за тем, как Эрвин ведет ее новый самолет к Линии.
«Напротив, любая публичность здесь будет контрпродуктивна!»
Саскии следовало бы сейчас сосредоточиться на особенностях и принципах управления самолетом на водородном топливе. Эрвин с готовностью все ей рассказывал и показывал, исходя из того, что в будущем ей предстоит управлять самой. И ей даже удавалось изображать вполне пристойный уровень интереса — но лишь благодаря многолетним тренировкам в необходимом для всякого монарха искусстве вежливо симулировать интерес к чему угодно. Эрвин, кажется, остался разочарован — как минимум немного обескуражен тем, как легко она погружалась в молчание, снова и снова обдумывая слова принца.
Фахд хочет показать ей нечто, находящееся на Линии или поблизости. Нечто, связанное с глобальным потеплением. Нечто такое, что пока требуется держать в тайне.
И еще это странное замечание в конце: «Воздушное пространство контролируем мы» — с ударением на «мы». Но это же очевидно! Разумеется, воздушное пространство Саудовской Аравии контролирует Саудовская Аравия. К чему это подчеркивать?
Видимо, он намекнул на контраст между саудитами и кем-то еще, кто не контролирует свое воздушное пространство. Может быть, Т. Р.? У него ведь вся система построена на запуске снарядов в воздушное пространство, на которое он по закону не имеет никаких прав. Если хочешь делать то же, что Т. Р., но беспокоиться о правилах ФАА тебе не приходится — что ты используешь вместо гигантских Шестиствольников?
Пролетая на крейсерской высоте над бесплодными горами Синая, было почти невозможно разглядеть два растопыренных «зубца» Красного моря, загибающихся вдоль горизонта влево и вправо. Правее — Суэцкий залив: даже с такого расстояния заметно, что он полон кораблей и воздух над ним черен от дыма и копоти. Саския знала: множество этих огромных грузовых судов идут из Маасфлакте или в Маасфлакте — единственный порт, способный их принять. Слева распростерся залив Акаба: он шел вдоль восточного берега Синая, отделяя Саудовскую Аравию от Египта. Здесь кораблей было куда меньше, ведь это тупик. На северной оконечности залива устроили свои опорные базы израильтяне и иорданцы — отсюда выходили в Красное море и далее на восток их суда.
А к югу от этих портов, словно прикрепленная одним концом к восточному берегу Акабы с саудовской стороны, начиналась Линия. От самого берега — вперед через пустыню, более чем на сотню миль. При взгляде сверху спинной хребет города — пара тоннелей, проходящих по нему из конца в конец, по которым стремительно мчались магнитопланы[600] с людьми и грузами, — казался в целом завершенным. Почти на всем своем протяжении он выглядел не более чем неглубоким шрамом на безжизненном лице пустыни. По всей длине тоннеля, через равные промежутки, виднелись наметки будущих станций и жилых кварталов. Дальний конец, в ста семидесяти километрах от моря, был едва виден. Однако, приглядевшись, Саския различила строгие фаланги черных квадратов, марширующие через пустыню, — солнечные панели, извлекающие энергию из того, что в этом жарком королевстве в избытке и ничего не стоит: солнечного света. Гораздо проще — поскольку аэродром находился ближе к западному концу Линии — было разглядеть порт и корабли в порту. У причала разгружались два китайских контейнеровоза; еще один ждал своей очереди, выбрасывая в жаркий, напоенный солнцем воздух клубы черного дыма. В отличие от кораблей в Роттердаме, груз которых представлял собой пеструю мозаику цветов и логотипов, здесь все было одноцветным. Почти все контейнеры, за редкими исключениями, желтые с зелеными логотипами. Саския догадывалась, что во всех — солнечные панели или комплектующие к ним, все от одного производителя, и что конечный пункт их назначения — все то же белое пятно на карте, на противоположном конце Линии.
Приземлился самолет очень аккуратно. Как выяснилось, его моторы могут изменять направление тяги и эффективно тормозить, так что длинная посадочная полоса ему ни к чему, особенно когда водородные топливные баки почти пусты. Посадка не сопровождалась никакими таможенными процедурами. И не только потому, что прилетела особа королевской крови, а у трапа ее встретил принц. Линия пользовалась своего рода экстерриториальным статусом: визы и все прочее, что мешает иностранцам путешествовать по Саудовской Аравии, здесь не требовались.
Не задержавшись на раскаленной полосе ни секунды дольше необходимого, принц усадил принцессу в холодный как лед «бентли» и сам, к ее удивлению, сел рядом. В Вадане он соблюдал традиционное разделение транспорта на
