Клетка - Хайдарали Мирзоевич Усманов
Первую громкую удачу принёс громоздкий зверь, чей след он приметил на тропе к ручью. Установка полноценной действующей ловушки стоила ему бессонной ночи. Он выкопал яму, замаскировал её, положил внутрь батарею из трёх одинаковых голубых кристаллов, и они спаялись в один компактный узел. Сверху – мясная приманка, запах которой насквозь прорезал лес. В стороне парень заготовил для себя надёжное укрытие. Он ждал до рассвета, и когда зверь пришёл, все было как в древней песне. Одно неверное движение – и мир вспыхнул не огнём, а льдом.
Когда тварь наступила на ловушку – земля под ней будто застыла. Её шерсть мгновенно стала хрустальной бронёй… Движения – резкими и бесполезными. Через несколько мгновений зверь затих, упал, и его дыхание застыло. Кирилл вышел из укрытия медленно, как тот, кто входит в церковь, и увидел, что мощные пластины на шкуре этого существа потрескались от холода, хотя его мясо было ещё тёплым, но глаза – уже стали тусклыми. Он знал, что сделал – и что он должен сделать дальше.
Обход трупа этой твари был ритуалом суровым и хорошо продуманным. Он аккуратно снимал чешую и шкуры, делал надрезы, чтобы добраться до мяса и органов. Из туловища добывал кристаллические включения – те же маленькие “сердца”, которые звери носили в груди. Не все они были целы. Некоторые были переплавлены в ткани, и извлечь их приходилось аккуратно – он применял распаривание, прокаливание и пробивание, чтобы не разрушить ядро. Когда кристалл выпадал из плоти, они светились еле заметно, и Кирилл заворачивал их в мешок, пряча в куб – ведь каждый такой камень мог увеличить объём хранилища или заменить сгоревший в той же мине.
Шкуры тщательно обрабатывались. Он соскребал жир… Сушил… И дубил над дымом… Натирал костяной золой… Так делал его прадед. Но с дополнениями. К кускам шкуры иногда пришивались пластины из чешуи убитого монстра, формируя полноценный панцирь. Кости шлифовал, вытачивал из них наконечники и орудия. Из зубов и когтей делал своеобразные виды оружия, крепления для доспехов, и даже крючки для ловушек. Мясо он резал на полосы, часть сразу уносил в куб, часть коптил на вертеле, часть ел горячим и свежим. В кубе продукты сохранялись, а он с удовлетворением отмечал, что мясо там не портиться, не покрывается плесенью, и не тухнет, и даже хрупкая печень при извлечении остаётся вполне пригодной.
С кристаллами он обращался почти священно. Некоторые отказывались быть вынутыми. Их “оболочка” была вросшей в кости. Он нагревал кость, выманивал смоляную жилу, подковал и, медленно и терпеливо, освобождал кристалл. После извлечения – немедленная изоляция. Кристалл лежал на мягкой подложке, затем они отправлялись в куб, и метка:
“Тип – жёлтый… Добыто – от удавоподобного зверя… Состояние – 0.8…”
Да. Он ввёл свою собственную систему учёта. Не для бюрократии, а чтобы понимать, какие элементы у него в наличии, какие можно спаять, какие рисковать смешивать.
Со временем его ловушки становились всё сложнее, и в его голосе появился своеобразная хрипотца. Вроде бы он как-то слышал о том, что голоса людей, переживающих убийство, часто становятся такими. Он ловил себя на том, что в сумерках, когда трупы лежали в ожидании разделки, ему виделись тени – лица, рухнувшие в вечности. Он не мог не думать, что делает – что он превращает чудовище в ресурс. Но в мире, который не знает жалости, жалость – роскошь. Он учил себя оправдывать:
“Это защита пещеры, это пища, это броня, это жизнь.”
Но не всё было так радужно. Дважды ловушка выходила боком самому Кириллу. Один раз смешение типов вызвало не просто заморозку, а локальный всплеск искажений. И несколько кустов вокруг стали будто “дрожать” и на следующий день засохли. Другой раз мина – “молния” оставила на туше чудовища странные вышитые следы – как будто кристалл оставил после себя малую печать. После этого он стал ещё осторожнее. Расстояния увеличились, количество кристаллов в батарее уменьшилось, всегда был план эвакуации.
Через пару недель таких охот у него накопился целый склад трофеев. Шкуры для жилья и брони… Кости для инструментов… Кристаллы для подпитки куба и мелкой техники… Мясо в кубе – запас на зиму, если зима вообще придёт сюда… Его ловушки научились работать тихо. Звери реже появлялись возле лагеря. Потому что парень их просто не подпускал. Он стал заправляющим своей маленькой крепости. Ремесленник… Кузнец и охотник… Всё в одном лице.
И в тихие часы возле тлеющего огня он всё чаще думал не о добыче, а о том, что делает с миром. Сила, собранная им по крупицам, давала преимущество – но также обязывала. Он понимал, что в руках у человека, не владеющего делом, такая сила может превратиться в неисправимое горе. Потому он учил себя мастерству не только выживания, но и мерам – как прежние поколенья учили в деревнях:
“Берёшь – оставь след, помни цену.”
Кирилл не сразу понял, что с ним происходит. Сначала он решил, что это просто результат тренировок и постоянной охоты. Бег… Ловушки… Тяжёлые туши монстров… Разделка… Работа руками и спиной… Но однажды, когда он переносил в куб очередной ящик с кристаллами и попробовал подтянуть его к стене одной рукой, парень вдруг заметил, что усилий от него требовалось куда меньше, чем раньше.
Он застыл, держа ящик на весу, и прислушался к себе. Мышцы словно пели под кожей – не ныло, не болело, а наоборот, гудело ощущением силы. И этот гул был не от усталости, а от того, что в теле накопилась энергия.
– Чёрт, – глухо пробормотал он, – я же не тренировался так, чтобы сдвинуть это одной рукой…
В ту ночь он специально устроил эксперимент. В куб он взял крошечный голубой кристалл – тот, что был, по сути, “отбросом” после охоты. Поднёс его
