Капитан космического флота - Геннадий Борчанинов
Наш челнок оставался пристыкованным к станции Зардоб, наверняка опечатан и взят под охрану, поэтому я запросил транспорт у них. Ощущение было максимально неприятное. Не только из-за того, что мои подчинённые что-то натворили на станции, но и из-за того, что мне приходится лично решать эти проблемы. Нести ответственность за своих людей, и обычно это не доставляло неудобств. Их наверняка подставили, как пить дать. Спровоцировали, или ещё как-нибудь.
Пока ждал транспорт, весь извёлся. Попросил Скрепку вывести мне список убывших на станцию, вчитался в фамилии. Первыми полетели лучшие из лучших, те, кто заслуживал поощрения, и я совсем не ожидал, что они влипнут в какие-нибудь неприятности.
На всякий случай вызвал ещё старшего мичмана Добрынина и мичмана Антонову, позвал с собой в качестве группы поддержки. Не то чтоб это было необходимо, но иногда лучше, чтобы кто-то стоял за твоей спиной.
— Чего они сделали-то?.. — тихо спросила Антонова, пока мы стояли у шлюза.
— Сам толком не знаю, — хмуро ответил я. — Дебош. Якобы.
— Да какой к чёрту дебош, — хмыкнул Добрынин. — В рожу кому-нибудь сунули разок… Это разве преступление…
— Смотря кому сунуть, — сказал я. — На станции такого не ляпните, господин старший мичман, нас там и так не любят.
— А чего нас любить, мы же не бабы… Прошу прощения, Машенька, не то имел в виду, — прогудел Добрынин.
— Я привыкла, господин старший мичман, — холодно процедила Антонова.
Корабль едва заметно дрогнул, лампа над шлюзом загорелась зелёным. К нам пристыковался транспорт.
— Идём, — сказал я. — Быстрее начнём, быстрее вернёмся.
Прошли через шлюз в тесное чрево станционного челнока, расселись по местам, пристегнулись.
В салоне было на удивление тихо, но это и не удивительно, после военной техники любая гражданская кажется вершиной роскоши и комфорта. Весь полёт занял считанные минуты, мы дольше ждали его прибытия и разрешения на стыковку с «Гремящим». На станции же для нас был зарезервирован отдельный шлюз, поэтому никаких очередей и ожидания. Подлетели, аккуратно подошли к шлюзу, подтянулись, состыковались. Быстро и элегантно.
Я нервно барабанил пальцами по рукояти пистолета, что не укрылось от моих сослуживцев.
— Господин старший лейтенант, вы только держите себя в руках, хорошо? — спросила мичман Антонова.
— Конечно, конечно, — сказал я.
Вспылить я и на самом деле мог. Наделать глупостей. Это запросто. А вот провернуть всё так, чтобы уйти целыми, невредимыми, вместе с остальной командой и без обвинений в уголовном преступлении… Уже сложнее. Удружили мне ребята, конечно. Но я их не винил, редкая массовая попойка обходится без драки, просто чаще всего её стараются замять, а не доводить дело до арестов. К космическому флоту у нас в Империи отношение особое. Но не в Зардобе.
Дверь открылась, запуская нас внутрь орбитальной станции, там нас уже поджидали несколько безопасников. Пара сержантов и офицер в чине капитана. Сразу же шагнули к нам навстречу.
— Здравия желаю, — хмуро произнёс я.
— Здравствуйте, господа… И дама, — сказал капитан. — Прошу за мной.
Сержанты держали на груди автоматы, не в боевом положении, но всё-таки. Молча обступили нас, будто конвойные, расположились по бокам и чуть позади. Мне это не нравилось, но ничего крамольного они пока не сделали.
— Может, вы объясните мне, что всё-таки произошло? Полковник Ахметов толком ничего не рассказал, — произнёс я, обращаясь к капитану.
— Ваши люди… Устроили массовую драку, — не оборачиваясь, сказал тот. — К счастью, обошлось без убитых, но раненые есть. Кому голову пробили, кому руку сломали.
— Звучит как полный абсурд, — фыркнул я. — Вздор. Зачем вдруг им устраивать тут дебош?
— Вот этого я знать не могу, — сказал капитан.
Мы шагали по коридорам станции, на этот раз транспорт можно было не брать, нас с самого начала направили к ближайшему шлюзу, от которого мы добирались пешком.
Больше я у капитана ничего не спрашивал, понимая, что нужной информацией он не обладает. Мои подчинённые тоже шли молча, хмуро поглядывая по сторонам. Местные жители косились на нас недобро, провожали взглядами, чуть ли не плевали вслед. На Зардобе нам не рады, это я уже уяснил.
Капитан привёл нас к неприметной серой двери, остановился возле неё, попросил подождать снаружи. Мы остались ждать вместе с сержантами. Переглянулись между собой.
— Может, вы что-нибудь знаете? Поподробнее, — спросил я у сержантов.
— Никак нет, господин старший лейтенант, — ответил один из них. — Только слухи.
— Ну, хотя бы слухи, — хмыкнул я.
— В баре подрались. Ваши. С местными, — сказал второй. — Вроде как, спор у них вышел, насчёт этого… Летали вы к туранцам…
— Карахисар? — спросил я.
— Ага! Точно! — воскликнул сержант.
— Ясно, — буркнул я.
Стоило ожидать чего-то подобного. Но симпатии безопасников, по крайней мере, этих
сержантов, очевидно, были на нашей стороне. Они были имперцами до мозга костей, в отличие от многих местных жителей.
Капитан вышел почти сразу же, посмотрел на меня.
— Прошу за мной, господин старший лейтенант, — сказал он.
Позвали только меня, так что я окинул удивлённым взглядом всех остальных, и последовал за капитаном. За дверью оказался кабинет начальника СБ. Того самого полковника Ахметова. Он с кем-то разговаривал по громкой связи, но едва мы зашли, то завершил вызов.
Оказался он достаточно низким пожилым человеком, пузатым, с густыми чёрными бровями. Само выражение его лица ясно говорило о том, что он не рад нас видеть, но вынужден принять.
— Какие люди… — проворчал полковник Ахметов. — А мы уже заждались…
— Летели на вашем челноке, — сказал я. — Сомневаюсь, что он мог бы лететь быстрее.
— Уже неважно, — сказал полковник. — Важно другое. Что вы всё-таки прибыли. Ваши люди, господин старший лейтенант, учинили на станции драку. Массовую драку!
— Более чем уверен, что их спровоцировали, — холодно произнёс я.
— Так это или нет, но драка была, — произнёс Ахметов.
Я вздохнул, потёр переносицу.
— Проводите меня к моим людям, — потребовал я.
— Непременно, — сказал Ахметов.
Он поднялся из-за стола, достал из ящика связку ключей. Двадцать человек в камерах временного содержания — событие явно не самое частое на станции Зардоб. Скорее
