Дмитрий Дашко - Подземка
— Знакомое дело, — кивнул я.
— Пожалуй, это всё, что я могу тебе сказать. Остальное сможешь узнать только на Центральной, да и то, если получишь специальный допуск. Я, конечно, могу похлопотать, но на твоём месте я сначала бы хорошо подумала, прежде чем лезть в это дело. Далеко не все знания идут на пользу. Некоторые из них бывают очень опасными. Впрочем, чего уж тут говорить. Ты и так многое увидел собственными глазами.
— Многое, но не всё, — возразил я. — Боюсь, мне теперь хочешь — не хочешь, придётся вникать во все нюансы.
— Тогда наберись терпения, — сказала девушка.
Я захлопнул рот. Пожалуй, она права. Не стоит мне совать нос в чужие делишки. Если у начальства возникнет желание, само меня просветит, а сейчас просто нужно держать ухо востро. Буду осторожным вдвойне или втройне, хотя жить под вечным напряжением сложно.
Эх, как хорошо было когда-то на Двадцатке.
Глава 15
Корочки големов помогли нам миновать посты без препятствий. Скучавшие автоматчики не удосужились внимательно изучить документы и пропустили нас без препирательств.
На следующей станции нам подфартило. Я краем уха услышал разговоры двух торгашей и узнал, что сегодня на
Центральную пойдёт мотодрезина с грузом. Дальнейшее было делом техники. Я, где уговорами, где подкупом, на который пошли вещи убитых големов, сумел договориться с нужными человечками, и в итоги мы с Лило попали на этот «состав».
Дрезина везла за собой облегчённую железнодорожную платформу, кроме мест для бойцов охраны нашлись и два для пассажиров. Понятно, что ехать куда быстрей и приятней, чем натирать ноги во время пешеходной прогулки.
На Двадцатке тоже была подобная дрезина, но её эксплуатировали крайне редко. Полковник зря гонять технику не любил. Сам почти не ездил и другим не давал. С горючкой было туго, так как вся уходила на нужды поисковиков.
Эта станция была побогаче и потому вынужденно платила большие налоги. Вот и нынешний состав вёз на Центральную вырученные с поверхности продукты, одежду, лекарства, строительные материалы и прочие ценные вещи, натасканные здешними поисковиками. Те, похоже, вкалывали в поте лица.
Охраняли состав три бойца. Сидя на куче мешков, они по очереди передавали друг другу самокрутку. Принюхавшись, я уловил лёгкий аромат «дури» — высушенного мха, которым зарастали стены некоторых домов на поверхности.
Наркотический эффект от него был слабым, и начальство обычно смотрело на балующихся этой дрянью довольно спокойно.
«Крышу» мох не сносил, привыкания не вызывал, координацию почти не рассеивал. Курильщики чувствовали небольшую эйфорию, вот пожалуй, и всё. Сам не пробовал, но о каких-либо побочных эффектах мне слышать не доводилось.
Тем не менее, я без восторга наблюдал за накурившейся братией. Может, они и считали дальнейший путь некоей увеселительной поездкой, но я предпочитал дуть и на молоко и на воду. Судя по всему, мне и в дальнейшем предстояло заниматься этим «увлекательным» занятием.
Машинист подал из открытой кабины знак. Дрезина тронулась. Повеселевшие охранники полезли знакомиться. В первую очередь их интересовала моя попутчица. Парни были не прочь подбить к ней клинья, так что приходилось быть начеку.
Изнасилование по нашим меркам не самое тяжёлое преступление. В мире мужиков правят мужские законы, но я был готов вцепиться в глотку каждому, кто посягнёт на Лило. Наверное, троица охранников прочитала это в моих глазах, потому что довольно быстро от нас отстала.
Дрезина ехала медленно, намного уступая в скорости некогда носившимся тут поездам метрополитена, но я ощущал просто неземное блаженство от того, что убегающие за спину шпалы, преодолевались не на своих двоих.
Связь между машинистом и нами поддерживалась при помощи раций, хотя при желании до него можно было и докричаться. Сейчас один из охранников обменивался с ним короткими односложными репликами.
— Чего впереди?
— Как будто сам не знаешь? Темно, как в жопе негра.
— Ясно. Рули тогда.
— Сама едет, по рельсам. Не засоряй эфир. До связи.
— До связи.
Некоторое время ехали молча, думая каждый о своём, но игра в молчанку быстро надоела, и наши спутники попытались вновь завязать разговор.
— Куда путь держите? — спросил один, видимо старший в группе.
— А тебя это и впрямь колышет? — грубовато уточнил я, не особо стремясь отвечать на лишние вопросы. Меньше знаешь — дольше живешь. Непреложная истина, впитанная с молоком матери.
— Не особенно, — с деланным безразличием бросил тот. — Праздное любопытство. Люблю поболтать в дороге. Веселее все же, да и время быстрее летит. Привычка.
— Нам с вами до самого победного конца, до Центральной, — взвесив за и против, сообщил я.
— Понятно, — протянул он и, не найдя дальнейших тем для разговора, замолк.
— Давно в охранении ездите? — неожиданно подала голос Лило.
— Да почитай с того самого момента, как всё зачалось. Вот уж бы не подумал, что оно эдак обернётся.
— И как у вас, все спокойно?
— А что тут может произойти? До Центральной — рукой подать, патрули часто туда-сюда снуют. Проверяют всех. Тут ведь совсем недалеко перегон есть, и станция небольшая при нем. Не жилая конечно, но, используется как перевалочный пункт для сборщиков налогов. Добра там всякого — не меряно. Ну, и охраны соответственно.
— Чего тогда весь груз до Центральной тащите? — полюбопытствовал я. — Скинули бы все там — и риску меньше, и солярку сэкономите.
— Нет, брат, — ухмыльнулся охранник, затем не без гордости добавил. — Наш груз особый. Часть его прямиком
Генералу доставляется. Даже я не знаю точно, что в некоторых ящиках под нами. Так то!
Словно в подтверждение этих слов, невдалеке замерцали фонари и, вскоре дрезина, медленно сбавляя скорость, подкатила к развилке. Здесь пути расходились: главный уходил дальше в темноту туннеля, второй же был прегражден небольшим блокпостом, обустроенным по всем правилам фортификации. Мощный шлагбаум, сваренный из толстой трубы, надежно преграждал путь, да и несколько пулеметных точек не оставляли шансов для непрошенных гостей.
Луч прожектора осветил перегон и, голос, усиленный мегафоном, прогремел под сводами тоннеля:
— Заглушите двигатель и дождитесь проверки. Если у вас имеется оружие, поставьте на предохранитель, держите его на виду. В противном случае, откроем огонь на поражение!
Я взглянул на Лило. Она явно была обеспокоена происходящим, хотя не подавала вида. Но, я успел изучить ее за время короткого знакомства.
— Да всё нормально, не ссыте, — поспешил уверить старший. — Стандартная проверка. Одна из многих.
Мы выполнили указание, послушно дождавшись момента, когда двое вооруженных людей подойдут к платформе.
— Привет, Семеныч, — по-свойски обратился один из них к нашему собеседнику. — Снова в путь?
— Куда же я денусь, — довольно ухмыльнулся тот. — Ползаем помаленьку.
— На Центральную?
— Туда.
— А это кто с тобой? — кивнул он на нас. — Что-то я их раньше не видел.
Я внутренне сжался, готовясь к любым неожиданностям. И они не заставили себя ждать.
— Да так, — отмахнулся Семеныч. — Транзитники напросились до Центральной. Документы в порядке — почему бы не помочь людям. Не бандиты какие.
— Хорошо, — растягивая слова, произнес проверяющий. — Пусть тогда покажут эти самые документы.
— Зачем эти формальности, Лёха? И так потеряли много времени.
— Мы быстро, — Лёха был не преклонен.
Чтобы закончить бессмысленные попытки отделаться от проверки, я прямо заявил:
— Нет у нас документов. Потеряли, — это был рискованный шаг.
Здешние настроены решительно, и корочки големов могли бы сыграть против нас, вот почему я даже не стал их показывать.
— Как потеряли? — Лёха насторожился как овчарка при виде постороннего возле хозяина.
— Очень просто — утопили в плывуне.
Алексей выразительно посмотрел на Семеныча, уличая его во лжи, но тот только пожал плечами. Дескать, твои проблемы, ты и разбирайся.
— Слезайте, приехали, — устало произнес Лёха, закидывая автомат за спину. — Пойдемте в караульную, будем разбираться. Семеныч, загони пока дрезину в тупик и приходи к нам. Будем разбираться.
Привыкшие за время путешествия по метро к подобным ситуациям, мы покорно взяли свои вещи и отправились вслед за ним. Вскоре к нам присоединился и Семеныч.
Караульное помещение представляло собой небольшую комнатушку, выдолбленную в стене перегона, служившую раньше инструментальной для путевых рабочих. Старый металлический верстак, да пара грубо сколоченных табуретов составляли всю меблировку. В комнате было пусто, видимо все находились на заслоне, и только один человек дежурил у массивного телефона, висевшего на стене, тем самым, поддерживая связь с ближайшими станциями и терминалом.
