Мэтью Мэзер - Кибершторм
– Можно броситься на них, – шепнул Чак.
– Ты спятил?
Лорен с Люком на коленях смотрела на меня, взглядом заставляя не двигаться. Мысль о том, что я погибну на глазах у сына, приводила меня в ужас. Нужно просто отдать им все, что они захотят. В любом случае у нас останутся продукты, которые мы спрятали на улице.
Лучше переждать опасность.
– Тихо там! – крикнул Пол.
Он сидел у входа со Стэном; нас загнали в противоположный угол квартиры. Было слышно, как чужаки волочат по коридору вещи.
Наши вещи.
– Нельзя допустить, чтобы они забрали все, – негромко произнес Чак. Каждый скрежет и стук заставлял его напрягаться; он шептал проклятия, глядя на Пола.
– Ничего не делай, – настойчиво шепнул я. – Слышишь?
Чак кивнул и опустил взгляд.
– Я сказал: «Тихо»! – завопил Пол, потрясая пистолетом.
Из коридора донеслось кряхтение, и что-то тяжелое упало на пол. Похоже, перетаскивали генератор. А потом все затихло. Пол нервно играл с пистолетом, агрессивно глядя на нас и улыбаясь.
Дверь приоткрылась, и Пол повернулся.
– Ну что, все?
– Nyet.
Дверь распахнулась, и на пороге из темноты возникла Ирина с древней двустволкой в руках. На ней был фартук – как всегда, в пятнах, – на плече висело кухонное полотенце. Сгибаясь под весом ружья, Ирина медленно зашла в квартиру, стараясь держать ствол ровно.
Пол и Стэн отпрянули в разные стороны.
– Брось, бабушка, – медленно сказал Пол, наводя на нее пистолет. – Я не хочу тебя убивать.
Из темного коридора показался Александр. В руках он сжимал топор из аварийного шкафчика. С лезвия топора капала кровь.
Ирина направила ствол ружья прямо в грудь Пола и рассмеялась.
– Знаешь, сколько у меня ранений? Меня не убили ни фашисты, ни Сталин. Думаешь, это удастся сделать такому слизняку, как ты?
– Тетка, бросай пушку, мать твою! – завопил Стэн и навел на нас пистолет. – Иначе, Богом клянусь, я убью кого-нибудь из них.
Александр поморщился и встал рядом с женой.
– Если хоть один волосок упадет с их головы, я сожру твою печень – а ты будешь на это смотреть. Таких гадов, как ты, я убивал, когда твоей шлюхи-матери еще на свете не было.
– Бабуля, я тебя предупредил! Бросай пушку! – заверещал Пол дрожащим голосом.
Он целился в голову Ирины, однако при этом смотрел на окровавленное лезвие топора в руках Александра.
Ирина рассмеялась.
– Хочешь убивай, не стреляй голова. – Она прищурилась. – Ты цель грудь – больше боль, меньше мазать. – Она улыбнулась – блеснули золотые коронки зубов – и стала медленно нажимать на спусковой крючок. – Idiot, durak…
– Ладно, ладно, прекрати, – заныл Пол, поднимая пистолет вверх.
Кивком Ирина приказала ему бросить оружие. С громким стуком пистолет упал на пол.
– Какого хрена? – взвизгнул Стэн, наводя пистолет на Ирину. – Про этих психов ты ничего не говорил!
– Не наводи ствол на мою жену, – зарычал Александр. К моему удивлению, он уверенно сделал два больших шага в сторону Стэна и поднял топор. Стэн тут же бросил пистолет и подался назад, закрывая голову руками.
– Ладно, ладно! – Я подбежал к ним и захлопнул дверь. – Где остальные?
Ирина посмотрела на меня.
– Один в конце коридора. Кажется, мертвый. Остальные убежали.
– Нужно убедиться в том, что их здесь нет, – сказал Чак. Он собрал оружие, достал из кармана куртки Пола пистолет, отнятый у Тони, и протянул мне. – Ты следи за ними, а мы с Тони и Ричардом проверим, ушли они или нет.
Тони посмотрел на ноги Пола, затем на его лицо.
– И еще.
– Что?
– Кажется, эта бабуля заставила тебя обоссаться.
Ирина рассмеялась.
8-й день
30 декабря
Вонь стояла ужасная.
– Не останавливайся.
Мы вели пленников на Пенсильванский вокзал, чтобы доставить их в полицейскую казарму. Буран бушевал всю ночь; снегопад продолжался и сейчас, но уже слабый. Крошечные снежинки падали с затянутого тучами неба; Нью-Йорк превратился в холодную гробницу, окрашенную в приглушенные серые и белые цвета.
На чистом снегу валялись пакеты, какие-то обломки, ветер кружил бумажные и целлофановые обертки. Я принюхивался к мешкам мусора на краю улицы, пытаясь понять, откуда идет запах, – как вдруг едва не попал под коричневый поток.
Тут я сообразил, чем здесь пахнет.
Люди выливали из окон мочу и кал, выбрасывали все, от чего хотели избавиться. Снег запорошил отбросы, но запах остался. Сегодня я впервые обрадовался тому, что снег не тает.
Кто это сделал?
Я поднял голову. После двадцати этажей здание исчезало в сером небе. Виднелась только огромная стена из окон, тянущаяся в бесконечность.
О боже, столько людей, столько людей.
– Мистер Митчелл, все в порядке? – спросил Тони.
Я сделал глубокий вдох и собрался.
– Более-менее.
Проверив наш этаж, группа с Чаком во главе обошла остальные, квартиру за квартирой – нужно было убедиться в том, что захватчики ушли. Шайка Пола ограбила почти все квартиры, забрав все, что можно, вынесла много продовольствия и техники с нашего этажа. Однако Ирина с Александром помешали им забрать все, и генератор по-прежнему был на месте.
Человек, которого Александр ударил топором, не умер. Когда мы до него добрались, он корчился и стонал в темной луже крови. Пэм перевязала глубокую рану между плечом и шеей, однако он потерял много крови.
Это был брат Пола.
Ричард и Чак выбили из Стэна и Пола имена и адреса. Александр и Ирина молча сидели рядом с нами во время допроса.
Пол, очевидно, боялся, что мы оставим их наедине с Бородиными, и поэтому сразу все выложил. Дверь на первом этаже не взломали – несколько дней назад он украл ключи из шкафчика.
– Пойдем по Девятой? – спросил Чак, останавливаясь на перекрестке.
Я покачал головой.
– Ни в коем случае. Доберемся до Седьмой, а затем прямо. Вход в полицейскую казарму на той стороне, и я не хочу застрять в толпе у вокзала.
– Уверен?
– По Девятой мы не пойдем.
Чак толкнул Пола вперед. Его раненому брату помогал идти Винс.
На рассвете Чак, Тони и еще несколько человек отправились по адресу, который назвал Тони. Я идти отказался. Все вылилось в очередное вооруженное противостояние. Разумеется, те, кто охранял вход, отказались впустить Чака, который размахивал пистолетом и орал про украденные продукты, выкрикивал имена и угрозы.
Тони шепнул мне, что Чак пригрозил расстрелять Пола и Стэна перед входом, если нам не вернут вещи. Но те, кто сидел в доме, лишь повторяли, что ничего не знают, что в доме женщины и дети.
Тот дом стоял на Девятой, и я ни за что не собирался идти к вокзалу мимо него.
Настроение у Чака было мрачное.
Один за другим мы двинулись по протоптанной тропе посередине Двадцать четвертой улицы, а затем стали пробираться по Седьмой авеню к Пенсильванскому вокзалу. По Двадцать четвертой откуда-то шли закутанные в теплую одежду люди с рюкзаками и сумками. Этот людской поток влился в толпу, которая шла по Седьмой.
Увидев нас с оружием и пленниками, все старались держаться подальше, но никто не спрашивал, в чем дело. В домах на Восьмой авеню окна на первом этаже были разбиты, а сугробы вокруг завалены обломками и мусором.
Нью-Йорк вел войну с невидимым врагом – и враг уже начинал одолевать.
Наконец мы добрались до вокзала на Тридцать первой улице, и там поток людей превратился в людское море. Тысячи людей сгрудились, крича и толкаясь, кто-то орал в мегафон, пытаясь управлять толпой. Над северным входом висело полотнище – «Раздача продуктов». Очередь заворачивала за угол.
Тони с Чаком держали в руках веревки, которыми связали Пола и Стэна. Чак наклонился к Полу.
– Только побеги, сволочь, и я с удовольствием всажу тебе пулю в голову.
Пол молча смотрел себе под ноги.
У главного входа офисной башни рядом с вокзалом стояла группа полицейских. Нам удалось пробраться к первому ряду заграждений.
– Мне нужно поговорить с сержантом Уильямсом! – крикнул я полицейскому и, указав на Пола и Стэна, добавил: – Они на нас напали. Вооруженное ограбление.
Увидев Винса, который поддерживал окровавленного брата Пола, полицейский взялся за пистолет.
– Уберите оружие!
– Вы не могли бы найти сержанта Уильямса? – снова обратился к нему я. – Он – мой друг. Меня зовут Майкл Митчелл.
Полицейский вытащил оружие из кобуры.
– Уберите…
– Он – мой друг. Поверьте мне.
Полицейский убрал пистолет в кобуру, отступил на шаг и стал переговариваться с кем-то по рации, время от времени поглядывая на меня, Чака и Тони. Затем махнул нам и открыл проход в заграждении.
– Следуйте за мной! – крикнул полицейский, перекрывая шум. – Вам повезло, что он здесь. Но оружие придется отдать мне.
