Иван Тропов - Крысолов
Голос, донесшийся из динамиков, был безо всякого выражения. И знакомый. Стандартный голос из набора звуковых шкурок. Это не был голос собеседника. На другом конце провода компьютер распознавал речь говорившего и повторял все его слова – только другим голосом и безо всякого выражения. Друзья Арни не хотели открывать ни лица, ни голоса.
Значит, все-таки не доверяют? Правда, для них голоса значат больше, чем для людей. Они ведь не люди, а по голосу можно предположить, какое животное легло в основу генотипа говорившего. И почему-то они не хотят, чтобы это открылось…
Хотя не исключен вариант, что все куда проще. Нет никакой шпиономании, просто собеседник не может говорить. Дельфин, например. Пищит по-своему, а компьютер уже переводит его писк на человеческий язык. А может быть, даже гигантская крыса. Этакий бог всех крыс. Здоровая, с человека. Пасть для разговоров не приспособлена, но четырехпалые передние лапки – почти как человеческие, если не считать отсутствия большого пальца. Вполне могут молотить по клавиатуре… Или вообще какая-нибудь бесформенная медуза, мозг которой напрямую подсоединен к компьютеру.
– Ну и долго вы собираетесь молчать, Крысолов? Кажется, вы очень хотели о чем-то поговорить?
Так. Похоже, еще и шпильки втыкать будут? Впрочем, это и дураку было ясно, что у “друзей” Арни в вожаках далеко не дурак сидит.
– Как мне вас звать-величать?
– Один Це.
– А есть еще Два Це?
– Нет. Мое полное имя Один Це Бета. Были еще Один Це Альфа и Один А. Но поскольку их больше нет, то теперь я просто Один Це. Цифрой через дефис. Но почему-то мне кажется, что вы хотели поговорить о чем-то другом. Я не ошибаюсь?
Странно это звучало. Явный сарказм – но совершенно холодным голосом, словами, идущими через равные промежутки, без всякого подобия выражения и акцентирования. Стас облизнулся.
– Я хотел сказать, что достать секвенсор не получится.
– И?
– Что – и? Я все сказал.
Стоп. Не сердиться. Не грубить. Не нарываться. И дело не в том, что сейчас все вокруг в их власти. Едва ли они попытаются убить его. Но все равно – не надо. Если не будет убежища и здесь, то где?.. Так что не надо.
Но как с таким собеседником не завестись?!
– Я понял, что вы сказали, Крысолов. – Кажется, голос прозвучал еще холоднее. Или это уже игры подсознания? – В тот момент, когда вы просили моего друга Арни передать мне, что хотите переговорить со мной, вы не видели возможности достать секвенсор для нас. Это я понял. Но может быть, за прошедшее время ситуация изменилась?
По спине, вдоль позвоночника, промаршировали мурашки.
Чертовщина какая-то… Говорит так, словно их крысы следили за каждым шагом. И подслушивали. Сквозь звукоизолирующие стекла машины…
– Или вам так не кажется, Крысолов?
Стас запустил руку в ежик волос, провел до затылка и обратно… В принципе, Марго, Граф – это тропинка к секвенсору. Но это совершенно нереальная тропинка.
Особенно теперь. Когда Рубаков решил, что нечего соблюдать приличия. Не нужно договариваться, ни к чему все эти расшаркивания. Проще взять Крысолова и отдать спецам. И пусть делают из него вытяжку, пусть на кусочки режут, иголки в мозги втыкают и вообще как хотят потрошат и по баночкам спиртуют, – авось что-то и найдут, выяснят, как именно этот Крысолов крысами командует…
Стас кашлянул.
– Проблема в том, любезный Один Це, что ситуация изменилась, но изменилась дважды. Призрачная возможность достать секвенсор замаячила на горизонте. Но пропала. Теперь я не могу спокойно передвигаться по городу. По КГБ прошел приказ арестовать меня. Вы знаете, что такое КГБ?
– Я знаю, что такое КГБ. И поверьте, гораздо лучше, чем вы. Так, значит, возможность достать секвенсор все-таки есть?
Блин… Похоже, легким разговор не будет. И как бы его надежды найти здесь убежище до осени, пока Рубаков не обломается и не вылетит с должности, как таракан из прогревающейся духовки, не развеялись совсем…
Черт возьми! Это уже серьезно. Шутки кончились.
– Возможность была, – сказал Стас. – Но теперь ее нет. А кроме того, все же секвенсор… – Стас покосился на Арни.
Тот внимательно слушал.
Стас вздохнул. Ладно. Рано или поздно это все равно пришлось бы сказать. Да, это может ухудшить их отношения – могут исчезнуть те остатки доверия, которые еще остались. Но рано или поздно все равно придется расставить все точки.
– Я должен знать, для чего вам нужен секвенсор, – сказал Стас,
– Боитесь, что мы попытаемся создать новых тварей? Идеальные боевые машины, которые пройдут по миру, вырезая всех людей? Чтобы навсегда защитить нас от новых штурмов? Этого вы боитесь?
Стас вздохнул. Ох уж этот бесстрастный голос…
Звучит и в самом деле дико.
Особенно если не строить из себя институтку, которая знает о жизни лишь по теленовостям и не может отличить крох правды от преувеличенных ужасов журналистской братии с одной стороны и пропаганды Пригородных рулевых с другой…
Да, крысы “друзей” Арни защищали Кремль и центр города от солдат, когда случались попытки чистить город. Но что им делать, этим разношерстным монстрам, “друзьям” Арни, если деваться больше некуда? В других местах им не спрятаться от КГБ, как здесь, под защитой крыс. Поймают, и тогда числиться им биологическим оружием, по всем международным законам так выходит. То есть или сразу в морг, или в крошечной клетке спецпитомника гнить…
Журналисты любили говорить, будто бы крысы мстили за штурмы города.
На первый взгляд все и в самом деле выглядело так, что особенно активные нашествия крыс на Пригород случались после очередной попытки очистить от них центр города. Словно крысы мстили. Или, как минимум, наносили контрудар.
Но на самом-то деле… Спокойные годы были спокойными именно потому, что армия не пыталась чистить центр города от крыс – от цивильных крыс, которые там обитают и которыми командуют “друзья” Арни. И нетронутые цивильные крысы могли позволить себе наводить порядок в Пригороде, третировать диких крыс, не давать им разгуливаться на окраине города и уж тем более лезть в Пригород…
И ясно как божий день, что после каждого штурма центра города цивильных крыс, которые одни там и обитают, становилось гораздо меньше. И наводить порядок по всему Старому Городу их силами уже не получалось. При всем желании. И дикие крысы за пределами Садового кольца начинали плодиться безмерно и бесчинствовать на окраинах Старого Города. Но на всех помоек не напасешься, а жрать что-то надо. И весной, голодной весной, дикие крысы выплескивались не только на улицы Старого Города, но и далеко в стороны, вплоть до Пригорода…
На самом деле “друзья” Арни как могли защищали Пригород. Чтобы не провоцировать власти на попытки очистить Кремль и центр города от крыс.
Так что подозревать их в излишней агрессии трудно. Если уж так, совсем честно… Это еще большой вопрос, кто разумнее ведет себя: народные рулевые в Пригороде, перед каждыми выборами затевающие бойню в Старом Городе, – или эти сбежавшие из подпольных лабораторий уродцы, старательно и с минимумом жертв пытающиеся сохранять статус-кво… Так-то оно так. Но все-таки…
Зачем им секвенсор? Если им нужны такие же твари, как они сами, если им нужны подобные, чтобы не чувствовать себя совсем одинокими и чужими в этом мире, – то для этого им не нужен секвенсор.
Их генотипы есть в их собственных клетках. И все, что им нужно – это универсальные яйцеклетки, матки-инкубаторы и реактивы для клонирования. Все то, что заказывалось у Прапора в последнее время и доставлялось им в избытке.
Тогда – зачем?
– Гм… – напомнил о себе видеофон. – Обрыв связи? Динамик помолчал. Снова ожил:
– Не молчите, Крысолов. Чего вы боитесь?
– Я пока ничего не боюсь, – сказал Стас. – Я лишь не понимаю, для чего вам нужен секвенсор. Нужен до такой степени.
– Я бы вам рассказал, Крысолов. Но…
– Но?
– Я бы рассказал вам, если бы вы могли гарантировать, что это останется между нами.
– Я такой болтун?
– Нет. Но можете им стать, если попадете к мастерам в КГБ. Вскроют череп, временно выведут из строя лобовые доли и поговорят. И вы мило все им расскажете. Все, что знаете, все, что думаете, все, о чем догадываетесь…
– Изящный перевод разговора на другую тему, – сказал Стас.
– Поверьте мне, если бы я хотел это сделать, я бы сделал это куда изящнее.
– Да?
– Да. Например, выдумал бы правдоподобную версию. И изобразил бы полную откровенность с вами. Это замечательный психологический трюк, чтобы сыграть на струнках благородства и вызвать подсознательную благодарность за откровенность. Фальшивую откровенность. Замечательный способ склонить на свою сторону, обойдя пробелы в честной аргументации.
Стас усмехнулся. Ну да, так бы у тебя и прошел этот фокус…
– Думаете, я не смог бы? Зря.
